Девочка так и не поняла, каким образом, какая сила родила в ней песню, почему обычные слова обожгли, переполнили сердце великим изначальным смыслом; почему они, захватив душу, зазвучали по-иному; почему стали волшебными; почему пели, прославляя радость и чистоту ее душевных ощущении.
Девочка никому не показывала своих стихов. Учитель, который мог бы ее понять, был болен. Он лежал в поселковой больнице, и врачи никого не пускали к нему.
О, какие это были дни! И в дождь и в стынь она ощущала в себе радость солнечного дня. Девочка несла в себе поющее чувство любви к мальчику из своего класса, к миру, к жизни, к родной бабушке, будто сказку, которую сочинили люди ее племени, и у этой сказки был благополучный, счастливый конец.
Девочка целыми днями пропадала у моря. Слушая стоны набегающих волн, ликующие крики птиц, вглядываясь в бесконечную морскую синь, дышащую прохладой и вечностью, она поднималась в небо вместе с чайками, парила над скалами, водой, захлебываясь от упругих потоков и ликующих стихов, заполнивших ее.
Несколько раз она ходила в больницу к учителю, чтобы показать ему тетрадь со стихами, но ее не пускали к нему. Толстая сердитая медсестра говорила одно и то же: «Учитель спит, и нечего его беспокоить». Но однажды медсестра прибежала на берег моря с заплаканными глазами, взяла девочку за руку и повела за собой.
Когда девочку подвели к кровати учителя, она не узнала его. Лицо у учителя было таким белым, будто его посыпали мукой. Он был худ, глаза его безжизненно запали. Когда учитель увидел девочку, в его глазах заблестела влага.
— Это ты! — учитель назвал имя ее тети. — Я знал, что мы встретимся. Я давно искал этой встречи. Люди, которые любят друг друга, никогда не разлучаются.
В народе говорят, что радости растят человека, а беды проверяют, каким он вырос, и не в радости познается человек, а в беде. У горя свой путь, но он пересекается с жизнью каждого человека.
Смерть учителя потрясла девочку.
Через год девочка закончила семь классов и поехала в город, В педучилище ее приняли без экзаменов. Она не случайно выбрала профессию учителя.
В городе жить было интересно. У девочки появились новые знакомые и новые привязанности. Она ходила с подругами в кино, а в субботу и воскресенье на танцы, в городской Дом культуры. Ей нравилось, когда в большом, залитом светом зале звучала музыка и нарядные парни и девушки ритмично двигались по паркету.
Может быть, от того, что девочкой не владело с прежней силой то светлое чувство, каким она была охвачена в памятное лето, она не писала стихов. О мальчике, бывшем однокласснике, она еще помнила, даже мечтала с ним встретиться, но не плакала по ночам от того, что не видела его так долго. О бабушке девочка всегда тосковала, правда, теперь тосковала не так сильно, как прежде.
Бабушка часто получала письма от внучки из города, шла с ними к сыну учителя и просила прочитать их. Письма были длинными, с подробным описанием городской жизни, но сквозь строчки угадывалась тоска внучки по дому, по родным, и было понятно, с каким нетерпением она ждет каникулы, короткого северного лета.
— Хорошая у меня внучка, — говорила бабушка, — она по-настоящему любит наш берег.
Приезда внучки с нетерпением ожидал и сын учителя. В это лето он собирался поступать в университет и усиленно готовился к экзаменам. Перед отъездом он решил объясниться с девушкой. Он знал, что она его нареченная невеста, но это было не главное — главное, что он любил девушку. Он мог бы написать письмо и объясниться в любви, но разве в письме все скажешь, разве увидишь, как человек воспринял твои слова?
Летом она не приехала в родной поселок. В училище была организована экскурсионная поездка по стране. В группу набирали только хороших студентов, и она попала в их число. За время каникул девушка побывала в Хабаровске, Новороссийске, Иркутске, Москве, Ленинграде, Риге, Киеве. Впечатлений от поездки было много. Впервые она увидела мир больших городов, — мир необычный, стремительный, ошеломляющий. Театры и музеи, дворцы и церкви, людская суета и изобилие машин, бескрайние хлебные поля и могучие леса — все перемешалось, образовало нечто грандиозное, непонятное до конца, но, будто тайна, влекущее к себе.
Сын учителя поступил в университет, и осенью девушка получила от него письмо, в котором были изложены его взгляды на древние обычаи их маленького народа, по его словам, помогавшие их племени выжить. Особенно горячо ом отстаивал обычай раннего сватовства, видя в нем стремление их народа к самосохранению. В письме он просил девушку подтвердить решение, выполнить обязательства, данные их родственниками друг другу. Она долго размышляла над этим письмом. С мыслями сына учителя о сохранении древних обычаев их народа она была согласна, иное терзало ее. Своего нареченного она не любила.
Она была слишком молодой, чтобы решиться на серьезный шаг. Да и о жизни, о настоящей, не книжной, долгой человеческой жизни, имела смутное представление. Но она понимала, что по-настоящему человек бывает счастлив только тогда, когда он любит — любит свой народ, свою землю, свое дело.
Сыну учителя она написала письмо, в котором подтвердила свое решение выполнить волю родственников и стать по истечении времени его женой.
В этот год она мало писала стихов. По-прежнему часто ходила в кино, на танцы, участвовала в художественной самодеятельности. Правда, и читала теперь много. Читала все подряд — фантастику, беллетристику, приключенческую и документальную литературу, но поэзией она все-таки увлекалась больше, чем прозой. То детское очарование мелодичностью слова, которое захватило ее, когда услышала впервые из уст учителя стихи Пушкина, по-прежнему жило в ней. Со стихами Пушкина она не расставалась. Она читала и современных поэтов, но Пушкин для нее был самым необходимым поэтом. Будущее свое она видела светлым, как морозный осенний день, и чистым, как первый ледок у родника. Это будущее манило к себе и легким перезвоном весенней капели звучало в ней. И она думала, что в будущем, в том, как оно видится, представляется человеку, — есть весь он сам. И радовалась, что в своем будущем она верна родной земле, родным людям и не пугалась, что грядущее вдруг обманет, надломит и убьет ее веру.
Девушка училась на третьем курсе, когда произошла встреча с человеком, который впоследствии принес ей столько несчастья.
Однажды с подругами она пришла и Дом культуры на вечер поэзии. Вечер вел молодой поэт. Он жил в их городе, и стихи его часто публиковались в местной газете. Она читала их, но они почему-то не понравились ей. Теперь, когда автор читал свои стихи со сцены, они покорили ее.
После вечера девочки подошли к поэту и попросили его прийти к ним в училище, на встречу. Он охотно согласился.
На следующий день она отыскала в библиотеке училища тонкую книжечку поэта — первую его книгу, и с увлечением стала читать. В каждой строке она улавливала его голос и представляла его читающим стихи со сцены. Худой, высокий, с длинными, слегка вьющимися русыми волосами, он казался ей даже красивым. Поэтического вечера она ждала с нетерпением, потому что решила показать поэту свои стихи. Но вечер не состоялся. Сначала поэт уехал в командировку, а потом заболел.
Прошло много времени, и однажды она набралась смелости и позвонила поэту на работу. Он ее выслушал и назначил встречу. У девушки подкашивались ноги, когда она шла на первое литературное свидание.
Поэт взял стихи и попросил позвонить ему дня через три. Все эти дни она была сама не своя: к занятиям не готовилась и схватила две двойки, повздорила с подружками, ночью спала всего два-три часа.
По телефону поэт сказал, что стихи, судя по подстрочникам, хорошие, что он перевел два стихотворения и сегодня их будет читать по радио.
Весь вечер она просидела у репродуктора и, когда прозвучало ее имя, чуть не заплакала от волнения.
Стихов своих она не узнала: ритм, интонация были другими и даже смысл был изменен. Это ее сильно огорчило, но все-таки приятно было услышать по радио свою фамилию. Потом несколько ее стихов появилось в местных газетах. Теперь уже ее называли молодой поэтессой.
