-Ну что? - повторила Лена. - Готово?
-Ага! - Кирилл широко улыбнулся, развернулся к мольберту спиной, а потом, резко крутанувшись на одной ноге, со всей ненавистью вложил удар второй в его дощатую хрупкость.
Только щепки брызнули во все стороны, да холст с треснувшей рамой подлетел вверх и, перевернувшись, упал в воду.
-Ой! - Лена боязливо втянула голову в плечи.
-Никогда мне этот мольберт не нравился. - раздраженно тряхнул головой Кирилл. - Неустойчивый какой-то, шаткий. Новый нужно купить.
И отвернувшись пошел вдоль берега...
...Уже потом, сидя в машине и сообразив, что, поднявшись от моря на шоссе, Лена свернула не направо, к Коктебелю, а в противоположную сторону, Кирилл пытался объяснить ей: что же не получилось на холсте, что не срослось в целостной композиции, не позволив ей стать настоящей картиной.
Хотя, объяснить это ей было тем труднее, что и себе самому он этого объяснить не мог. Так чтобы до конца поверить...
Пребывая в подобном настроении, он не заметил как они долетели до Ялты и оказались около ресторана-парусника. Сегодня им повезло больше, нежели три недели назад, в день отлета Паши, и они без проблем нашли свободный столик на палубе "Эспаньолы".
И сейчас, когда Лена тормошила его, пытаясь отвлечь от мрачных мыслей, он не мог думать ни о чем кроме своей неудачи, понимая, что, не осознав ее причин, нечего даже надеяться на успех в будущем. Ведь картина-то получилась...
Картина получилась. Получилась полностью. От первоначального замысла и до последнего штриха.
Не получилась только Лена.
*
-Не понимаю. - искренне призналась она, притормаживая перед светофором, иллюминировавшим полуночный перекресток монотонными желтыми вспышками. - как такое может быть - картина получилась, а я - нет. Я что - не часть картины?
В ответ Кирилл лишь покачал головой. Он и сам был готов отдать все что угодно лишь бы понять - как такое может быть?! Как идеально, безукоризненно с технической точки зрения, вписав прекрасную натурщицу в столь же прекрасный пейзаж, можно не только остаться недовольным картиной, но и вовсе утверждать, что картины попросту нет?
Или все дело как раз в противоречии между натурщицей и пейзажем? В резком несоответствии Лены, той Лены, которая каждый день позировала ему, каждый вечер засыпала рядом с ним и каждое утро рядом же просыпалась и этого заходящего, умирающего солнца, рассыпавшего по всему миру свои прощальные отблески? Скорее всего. В общем, или - так, или...
Или это она.
Да, точно, это - она.
Творческая импотенция. Состояние, когда твои глаза, твоя душа, твое, пусть это звучит банально! сердце, видят, чувствуют, осязают некий образ, а руки никак не могут воплотить его на холсте. Перевести этот образ из мира идей в мир вещей, выражаясь языком Платона.
И как рано-то, печально подумал Кирилл, возвращаясь из мира идей в мир вещей...
Внедорожник стоял на пересечении улиц, упираясь длинными столбами включенных фар в высокий забор, над которым нависала замысловатая паутина древесных ветвей, вычерненных ярким светом. Покрутив головой, Кирилл сообразил, что это улица, ведущая от их дома к пляжу. Повернешь направо, вверх, - окажешься у дома, налево, вниз, - у моря.
-Чего стоим? - поинтересовался он. - Кого ждем?
Лена обернулась к нему:
-Искупаться не хочешь?
-Сейчас?
-А что такого? - улыбнулась она. - Вечернее купание прекрасно снимает стресс после тяжелого дня и способствует крепкому, здоровому сну. По-моему, тебе сейчас именно это и нужно.
-Вечернее, говоришь? - Кирилл бросил взгляд на часы. - Скорее уж ночное!
-Ты против?
-Боюсь, плавки дома забыл...
-Я тебя умоляю! - пренебрежительно махнув рукой, Лена толкнула селектор коробки передач и повернула руль влево...
*
-Кому интересны твои плавки в такой час? - спросила она, захлопывая дверцу машины и подходя к Кириллу, стоявшему у кромки черной воды.
Пользуясь безлюдностью и выдающимися качествами своего "проходимца", они бесцеремонно вторглись на пляж и остановились у самой линии прибоя.
Вечерний бриз уже смолк. Море тоже успокоилось, устало расправив измятую за целый день волнами поверхность и заискрилось яркой паутинкой созвездий. Ленивый шелест маленьких волн не нарушал тишины и покоя. Только вдалеке на набережной едва слышно гудел поздний ресторан...
-Так и будем стоять?
Лена сбросила босоножки на песок у колеса машины и расстегнула платье...
Несмотря на скупость освещения, Кирилл все же смог насладиться представшим ему действом.
Скрестив руки, женщина взялась за подол и подняла его вверх. Бедра ее слегка качнулись вправо, тело элегантно изогнулось, но затем, словно подпружиненное, распрямилось, когда платье взлетело до плеч.
Будто зачарованный, Кирилл смотрел как она высвободила голову из воротника и небрежно отбросила платье на капот машины. Потом избавилась от белья и шагнула в темную воду.
-Так и будем стоять? - обернулась она к нему.
Кирилл хмыкнул и начал раздеваться...
Он догнал Лену, когда она уже вошла в воду по пояс. Черная плоскость, размеченная яркой сеточкой созвездий, рассекала ее фигуру точно посередине. Словно в черном зеркале, в ней отражалось изящное сужение бедер к талии, некрупная выпуклость груди. И руки, парившие над водой, будто в поисках равновесия...
-Поплыли? - предложил Кирилл.
-Неохота. - отказалась Лена, оглядываясь назад.
Кирилл тоже обернулся в сторону берега, темной массой возвышавшегося позади них. Даже с такого расстояния невозможно было разложить его на отдельные составляющие, отчего казалось - он еще дальше. Лишь на лобовом стекле покинутого ими "Ленд Ровера" время от времени проскальзывал случайный отблеск, выдавая местоположение машины.
Стерев границы неба, земли и моря, темнота скрала перспективу и увеличила расстояния, лишив желания и дальше заходить в черную морскую купель.
Похоже, Лена тоже испытывала нечто подобное. Решимость совершить полуночный заплыв покинула ее, как только ночной берег растворился в темноте, и черное море обступило их со всех сторон.
-Иди сюда. - протянул он ей руку.
Она несмело ответила ему, и как только их ладони соприкоснулись, Кирилл, резко потянул женщину к себе. Потеряв равновесие, она ахнула и буквально упала в его объятия. Светлые пряди волос закачались на темной поверхности воды.
-Кирилл!
-Тихо! Тихо. Тихо... - несколько раз повторил он, успокаивая, гипнотизируя ее, а потом медленно пошел вперед, на глубину.
Он осторожно шел по неровному дну, неся Лену перед собой. Она лежала на его руках и, одновременно, на поверхности моря.
Кирилл чувствовал как, несмотря на удаляющийся берег, беспокойство покидает ее. Ему давно был известен этот надежный, практически безотказный прием, помогающий успокоить и... расположить к себе девушку. Ночное купание - прекрасный шанс сблизиться, ведь как сильно ни волновалась бы твоя спутница, стоит только ей взяться за твою руку, обретя в ней опору в черном, колышущемся море, и она пропала. Даже если перед этим забыла сбросить купальник. Настолько непреодолима магия суровой нептуновой стихии и тонких женских пальцев, лежащих на крепком мужском плече...
Он остановился лишь когда вода закрыла его грудь. Расслабленно вытянувшись, Лена лежала на его руках. Кирилл то опускал, то приподнимал ее, баюкая словно ребенка, наслаждаясь невесомостью ее тела и думая, что с женщинами хоть изредка, но бывает легко.
Она же полностью отдалась во власть его рук, то чуть заметно погружаясь в воду, то снова оказываясь над ее поверхностью. Черное покрывало моря, густо затканное серебряным бисером поднебесья, то приоткрывало тугие холмики безупречной груди, узкий животик с точечкой пупка и темным треугольничком, и стройные ноги, то смыкалось над ними...
