-Надо же. А я думал, Германия совсем другая!
-Ага. - согласился капитан. - Я думал точно также.
Я покачал головой:
-Ну и что же нам теперь делать?
Капитан искоса взглянул на меня:
-Хороший вопрос!
Вопрос был плохим. Это я знал и без его взгляда, но ничего лучшего придумать не мог.
-Вон начальство возвращается. - Кузнецов указал на пару маленьких светлячков-фар, летевших над бетонкой ВПП. - Сейчас узнаем: что день грядущий нам готовит...
*
-Не ворчи, лейтенант! Запомни раз и навсегда: начальство просто так ничего не делает!
Я пожал плечами.
-И все-таки зря мы не заминировали его лежку.
-Думаешь - нужно было? - усмехнулся майор.
-Естественно! Он же может вернуться к ней...
-Я бы даже сказал определеннее - обязательно вернется!
-Ну так чего ж мы не оставили ему пару тротиловых шашек в качестве сюрприза?
...Сапер освободил подход, аккуратно сняв три противопехотные мины, и мы смогли взглянуть на позицию снайпера. Выбрана она была мастерски: массивные каменные глыбы надежно укрывали стрелка, не позволяя достать его боковым выстрелом, с точки, выпадающей из его огневого сектора. А в самом секторе снайпер мог контролировать любую цель. И уничтожить ее, прежде чем она станет представлять для него опасность. Помимо этого камни прекрасно прикрывали подходы к позиции. Благодаря им снайпер, даже будучи обнаруженным и обстрелянным, мог спокойно отползти за скалы. А наши солдаты, надумай они взять подлеца наскоком, нарвались бы на подходе к его лежке на мины.
У позиции имелся всего один серьезный недостаток: в ее огневой сектор попадал лишь кусок забора нашей базы. Без ворот и даже без вышек. Просто глухая каменная стена, над которой возвышались однообразные крыши. Наши бойцы появлялись здесь редко, потому что особой нужды в этом и не было. Случись приблизиться к базе чужому, его засекли бы часовые с вышек, расположенных правее и левее этого места. Они-то и сообщили нам о Никитине. Место действительно было неходовое и ждать добычу снайпер мог довольно долго.
Но с этой-то проблемой он справился - лучше некуда. Откуда уж наш сержант высмотрел импортную бесшумку, пылившуюся под забором, теперь уже останется тайной, но он таки ее высмотрел и решил подобрать...
...-И, обрати особое внимание, какая выдержка! - обернулся ко мне майор. - Он не стал палить едва сержант оказался в секторе огня. Нет, он позволил ему подойти к приманке и даже взять ее в руки. В общем - заглотить крючок по самые жабры! И только после этого нажал на спуск.
-Профессионал.
-Точно! Матерый охотничек. Одно слово - матерый.
-Тем более следовало бы оставить ему... сувенирчик!
-В виде пары тротиловых шашек?
-А почему - нет?
-Да потому, Сережа, что стреляного воробья на мякине не поймаешь. Или тебе в училище даже этого не объяснили?
-Нет. Видать, когда про воробьев объясняли, я в наряде стоял...
-В свадебном, братишка?!
-Во внеочередном! - хмыкнул я.
-А что ж, до свадебного еще не дорос?
-Никак нет. Не дорос.
-Ну, какие твои годы! Глядишь, еще и дорастешь...
-Очень может быть. - ответил я. - Однако хотелось бы вернуться к стреляным воробьям.
-Это - можно. - кивнул Зять. - Запомни раз и навсегда: снайпер подобного уровня, обладающий такой выдержкой и имеющий такой класс стрельбы, никогда не попадется в примитивную ловушку. Ну, разве что - случайно, а на это лучше не рассчитывать. Даже если он какое-то время спустя решит вернуться на прежнюю позицию, он обязательно пошлет вперед себя разведчика...
-Какого-нибудь пацана?
-Точно! Чтобы тот наведался на его лежбище да посмотрел: нет ли там засады или какого другого сюрприза. Так что если бы на нашей закладке кто и подорвался, то никак не сам паразит со снайперской винтовкой, а какой-нибудь парнишка из числа так называемого "мирного населения". А это, как ты понимаешь, нисколько не приблизило бы нас к вожделенной цели, а только усилило бы неприязнь со стороны этого самого населения.
-Это-то я понимаю. Я другого не понимаю. Как эти самые пацаны не бояться подобные задания выполнять? Знают же куда их отправляют! И зачем.
-Ну, это ты попросту не принимаешь в расчет их менталитет. - усмехнулся майор. - А если конкретнее - их веру.
-А причем тут вера?
-Ну ты скажешь, лейтенант! Вера, также, впрочем, как и Надежда и Любовь - не последняя вещь на белом свете. У них ведь здесь как? Сказал Аллах, чтобы ты сегодня жил - будешь жить в любом случае. Даже если через минное поле пройдешь или с гюрзой в засос поцелуешься! А уж если Аллах сказал, чтобы ты сегодня помер - в любом случае помрешь. Даже если домой побежишь, на все замки затворишься да еще и под кровать забьешься...
-Даже так?
-Ага. Тебя по пути машина переедет. Потолок на тебя рухнет, как только ты дома окажешься. Гюрза тебя под этой самой кроватью подкараулит. Если Аллах сказал - конец, значит - конец. И никаких гвоздей. Так что не писайся - иди себе спокойненько через минное поле. Если помрешь - то помрешь как герой, а не как шакал трусливый.
-Крепко придумано! - оценил я.
-Крепко. - согласился Зять. - Ты только представь: насколько уверенно и спокойно можно чувствовать себя в бою, если знать, что вопрос твоей жизни или смерти решает не вражина с автоматом или гранатометом в руках, а Всевышний. И если он не позволит, тебя не то что пуля - ядерный взрыв не возьмет.
-Здорово!
-Ага. Нам бы так. А то как в рейд ни выйдешь только и думаешь как бы башку под пулю не подставить. Хотя... - он пожал плечами. - И не в рейде о том же самом думаешь.
Я молча кивнул. А что тут скажешь-то? Воистину: чтобы получить пулю далеко ходить не нужно. Покойный сержант Никитин в очередной раз доказал это сегодня.
-А Вы, Николай Николаевич в это не верите?
-Во что - это? - улыбнулся майор. - В то, что Аллах решает выжить мне сегодня или помереть? Нет, не верю. - он остановился, подумал и прибавил: - Хотя, конечно, и я верю, что после смерти грешники попадают в ад, праведники - в рай, а атеисты - в могилу.
-А в жизнь после смерти?! - расхохотался я.
-В жизнь после смерти? Нет, скорее уж в смерть после жизни. Это - да. Это я сто раз видел, а вот жизнь после смерти... сомнительно что-то!
Мы остановились около гарнизонного склада. Старший отпустил сержанта-сапера, молчаливо шагавшего позади нас, и сказал:
-Нам сюда.
Очутившись внутри, мы миновали помещения, в которых пылились наши парашюты и очутились в маленькой каморке, где снайперы хранили свой скарб.
-Ну что, лейтенант, давай-ка посмотрим: что мы можем предложить нашему стрелку в качестве новой мишени. - с этими словами он вытащил из угла огромную, почти в рост человека куклу.
К выцветшей и потертой, давно видимо списанной тужурке полевой формы были пришиты штаны цвета хаки, а внутрь плотно, до упора, набито старое тряпье, придававшее этой оболочке объем и упругость. Отдельный комок тряпья, размером с человеческую голову, обтянутый женским чулком телесного цвета был крепко пришит к воротнику тужурки.
-Целый. - удовлетворенно кивнул майор, так и сяк покрутив чучело. - А я-то уж боялся, что наши охламоны посеяли его где-нибудь, а то и вовсе... утратили в неравном бою!
Он надел на голову куклы каску и закрепил ее ремешком.
-Так. Экипировочка на месте. Камуфляж тоже не забудем. Теперь - ружьишко. - он достал из угла тонкую палку чуть больше метра длиной с автоматным ремнем, обмотанную обрывком маскировочной сетки. В один из концов палки была вбита маленькая металлическая трубочка, удачно имитировавшая кончик ствола, а к центру палки - прикручена изолентой бумажная гильза от использованной сигнальной ракеты. В переднее отверстие гильзы была вклеена старая, треснувшая линза, происхождения которой я определить не смог.