Звук своего собственного стука сердца бил по ушным перепонкам. Неужели было так тихо? Интересно, слышал ли он этот бешеный ритм? Чтобы успокоиться, я набрала в легкие побольше воздуха и задержала дыхание.

Это был его запах. Я сразу это поняла. Раньше он витал вокруг размытым шлейфом, перебиваясь запахами пыли и старых вещей, я никак не могла выделить его, как что-то отдельное. От него веяло холодом и свежестью, водой и солью. Выдохнув, я жадно глотнула новую порцию: ледяной пенистой волной аромат прошелся по легким, оставляя после себя кристаллы соли, которые сразу же начали разъедать живую плоть.

— Фрэнки… — тысяча ледяных иголок пробили мою руку, будто выхватывая из морской пучины и возвращая снова в пыльный чердак.

— Нет-нет, — резко выдернув руку из его холодных пальцев, я почти умоляла взглядом. — Ты что-то делаешь со мной, я просто не могу…

Я не смогла договорить. Звуки растаяли ещё где-то в области гортани, когда я с ужасом осознала, что впервые могу понять, что выражают его глаза. Это был страх. Он боялся. Но чего? Того, что я уйду?

— Со мной никогда такого не было, понимаешь? — как можно мягче сказала я.

Тейт молча кивнул. Клянусь, в этот момент он был похож на ребёнка. Мне хотелось просто прильнуть к нему, безвозмездно отдавая всё своё тепло, и дальше вдыхать пьянящий морской аромат. Интересно, сколько бы я так протянула?

— Мне нужно кое-что узнать у тебя, это очень важно для меня, понимаешь?

Парень снова молча кивнул. Набрав побольше воздуха, я выпалила:

— Это я убила его?

И снова ни тени улыбки на его лице. Уверена, он был готов к такому вопросу.

— Ты уверена, что я знаю ответ?

— Ты обещал не врать мне, — ответила я, пожимая плечами. — Если ты его не знаешь, значит, так и скажешь.

Тень улыбки, пробежавшая по его лицу, в какой-то степени успокоила меня. Невозмутимый новенький снова стал невозмутимым новеньким.

— Хорошо, — отведя взгляд, Тейт на какое-то время задумался. — Если я скажу, что нет, ты успокоишься?

— Нет.

— Почему?

— Потому что тогда появляется ещё больше вопросов!

И снова эта улыбка. Одним рывком поднявшись с дивана, он стал напротив меня и протянул руку. Что еще за шутки? Проигнорировав его приглашение, я легко вскочила и, поравнявшись с парнем, озвучила свой вопрос.

— У нас завтра тест по истории, нужно готовиться, — пожав плечами, блондин кивнул в сторону люка, из которого ранее мы пришли.

— Ты меня выгоняешь?! — из списка того, что меня могло удивить в тот момент, он выбрал самое непредсказуемое. — Что за…

— Я сказал, что ты получишь то, что хочешь, — сказал он в обычном невозмутимым стиле. — Ты не хочешь получить ответ на тот вопрос.

— Но… — только и выдавила из себя я. Откуда он знал то, чего толком даже я ещё не понимала? Несомненно, теперь это ясно: я не хотела слышать правду. Пока. Я была не готова. Но тогда получается, что снова все зря?

— Увидимся завтра, ладно? — спросил он, и я клянусь, что уловила надежду в его голосе.

Молча я кивнула. Он улыбнулся, и я бы ответила улыбкой, но это оказалось чертовски тяжело. Чувство усталости накатило так неожиданно, ноги подкосились, и я бы всё же полетела сегодня вниз, но тут снова подоспел мой спаситель.

— Все нормально, нормально, — выскальзывая из его холодных рук, я направилась к зияющей в полу дыре.

— Точно? — обеспокоенно, как казалось, спросил он.

— Конечно, — и это было почти правдой.

Бросив последний взгляд на фигуру, которая теперь так же неясно расплывалась в полумраке чердака, я снова задержала дыхание перед тем, как нырнуть и исчезнуть.

========== “Come As You Are” ==========

***

— Я почти ничего не написала! — облокотившись о соседнюю дверцу, сероглазая обиженно выпятила нижнюю губу.

— На истории? — спросила я, не высовывая головы из своего шкафчика.

— Ага, чертов Вильгельм Оранский! Вы уже писали?

— Да, на прошлом уроке.

Благополучно распределив учебники по полкам, я уже хотела захлопнуть дверцу, но что-то меня остановило. Не что-то, а вчетверо сложенная бумажка, непонятно откуда взявшаяся на дне шкафчика. Впрочем, все стало ясно, когда я, развернув её, прочла две строчки, написанные уже знакомым почерком: “Жду после уроков. Ты мне нужна”.

Наверное улыбка была и правда слишком глупой, когда я обернулась к подруге. Недоумение на её круглом личике медленно переросло в удивление.

— Мне помогли… написать, — сказала я, пожимая плечами и пряча послание в карман сумки.

Ну, от этих огромных глаз ничего не скроешь! Подозрительно сощурившись, девушка вопросительно изогнула бровь. Она молчала и явно ждала объяснений, но что я могла я ей рассказать?

— Знаешь, к нам в начале месяца пришел новенький, если не ошибаюсь, Лэнгдон, — понизив голос, проговорила я, и, чтобы не сболтнуть лишнего, резко прикусила губу.

Устремив взгляд куда-то позади меня, Зои нахмурилась:

— Фамилия знакомая, но…

— Палмер!

Договорить сероглазая не успела, чья-то туша, вылетев из-за моей спины, с наглой ухмылкой втиснулась в пространство между нами. Так вот что привлекало её внимание!

— Марлоу, не оставишь нас с Фрэнки наедине? — спросила та самая туша, не соизволив даже обернуться в сторону блондинки.

Пролепетав что-то нечленораздельное, та сочувственно улыбнулась мне и стремительно удалилась. Ну, предатель! Раздраженно закатив глаза, я хотела было улизнуть, но не тут-то было.

— Ну же, давай поговорим, Палмер, — не спуская своей противной ухмылки, парень перегородил мне путь.

— Что, Харрис, из команды выгнали? — спросила я, скрестив руки на груди. — Теперь хочешь, чтобы я всех их убила?

Клянусь, что на секунду сбила его с толку. Ричард Харрис — уверенно вздернутый подбородок, наглая улыбка, напущено холодный взгляд. Такой типичный представитель самовлюбленных парней из команды по лакроссу, которые сами себе присваивают звание “вечных победителей”.

— Ну, я же всем всегда говорю, что Палмер — отличная девчонка, а какое чувство юмора!

Скептически изогнув бровь, я недоверчиво покачала головой. Ещё в старой школе, смирившись с существованием подобных Харрису, во мне выработался своеобразный иммунитет. Безразличие — отличный выход из ситуации, если тобой тоже не особо интересуются. Но если ты внезапно становишься “звездой” школы, пусть эта популярность построена и не на лучших событиях, приходится менять тактику.

— Давай сделаем вид, что ты нечаянно на меня наткнулся, и разойдемся по своим делам? — предложила я, поглядывая в сторону лестницы.

— Но ведь я и правда хочу поговорить с тобой, — кивнул он на моё напущено удивленное выражение лица. — Пойдешь со мной на зимний бал?

Неуверенный, неконтролируемый смешок вырвался у меня. Это больше походило на кашель, как обычно. Глубоко вдохнув, я смогла подавить его, но не улыбку. Нет, ну серьёзно! Может быть, у окружающих миссия такая — “доведи её до нервного срыва”?

— Я серьезно, Палмер, — продолжал Харисс, не спуская с меня настолько уверенного взгляда, что сдерживать смех становилось все тяжелее. — В последнее время ты — что-то вроде экзотики, так почему бы не вкусить ягоду с кислинкой?

Ну как человеческая особь может быть настолько тошнотворной?!

— Я бы не пошла с тобой, даже если бы, если бы…

В любом случае! Поэтому, не договорив, я лишь отрицательно покачала головой.

— Конечно, мисс неприступность, ещё посмотрим, — будто бы безразлично парень пожал плечами и вернул на лицо коронную улыбку. — И с кем же ты идешь?

— Ни с кем, я не иду.

— Те, кто не идет, обязаны будут участвовать в организации!

— Во благо обществу буду разливать пунш, — сказала я и резким движением обогнула парня.

— Тогда увидимся! — заключил Харрис, уже выискивая взглядом новую жертву.

— Непременно, но не обижайся, если получишь свою порцию напитка мимо стакана!

Кажется, он что-то ответил, но я уже не слышала. Крепко сжимая ремень сумки, от чего костяшки побелели на пальцах, я уверенным шагом преодолела расстояние до лестницы, потом два пролета до третьего этажа и ещё несколько метров до подсобки. Бешеный ритм сердца грохотом отдавался в ушах. Казалось, всё, кроме слов из нового послания, не имело больше никакого смысла. А имело ли хоть когда-то?