– Захвати мою рубашку, – прокричал Йен в спальню из ванной, зачесывая растрепавшиеся рыжие пряди на затылок, пытаясь скрыть следы нехитрого действа, развернувшегося на кровати несколько минут назад, надеясь за оставшиеся пару минут до выхода успеть привести себя в подобающий вид. – Она на ручке шкафа висит, – уточнил он, понимая, что его парень вряд ли с первой попытки сориентируется на новом месте.

– Я думал, что у вас в униформе только черные, – протягивая рыжему клетчатую рубашку, проговорил Джей, облокачиваясь на дверной косяк, с улыбкой на лице наблюдая за Галлагером, пытающимся загелить вечно вываливающуюся из прически прядь челки.

– Ну, да, черные, – нахмурился Йен, рассматривая чудаковатый рисунок на хлопковой ткани, предложенной шатеном. – Это не моя, – закусив губу, проговорил рыжий, забирая из рук своего парня предмет одежды. – Блин, наверное, Микки забыл с утра, – сам с собой проведя молчаливый диалог, пришел к выводу он вслух, не замечая подозрительный взгляд серых глаз молодого человека напротив.

– Микки? – но не смог проигнорировать ревности в раздавшемся через мгновение голосе.

– Да, – кивнул рыжий, растягивая губы в улыбке, понимая, кажется, к каким неутешительным умозаключениям мог прийти Джейсон после его многозначительной фразы.

– Отлично, – закатил глаза его парень, поспешив покинуть ванную комнату. – Нет, мы конечно, не клялись друг другу в любви и верности, но ебать своего соседа-алкаша, а потом так просто мне об этом рассказывать…

– Черт, Джей, – поспешил перебить его Галлагер, догоняя, останавливая молодого человека посреди коридора и разворачивая к себе за локоть. – Вот только сцен не нужно, ладно? – сжимая пальцы крепче, попросил он, заглядывая в глаза шатена, с легкостью улавливая в них бушующие эмоции, от которых всегда старался держаться подальше – ревность и собственничество – обычно становившиеся первой ласточкой на пути к неминуемому расставанию. – Вчера у Милковича дома прорвало трубу, и они с сестрой ночевали у меня, – объяснил он, отпуская руку парня, разворачиваясь и пропадая в спальне, чтобы уже самостоятельно найти свою рабочую рубашку, а клетчатый предмет гардероба соседа повесить обратно на ручку, намереваясь отдать ее Микки при следующей встрече. – И, кажется, я предупреждал тебя насчет этих припадков ревности, – напомнил он, возвращаясь, по пути застегивая черные пуговки, и наклонился, чтобы обуться. – Надеюсь, это было в первый и последний раз, – Джейсон нравился Йену и рвать с ним отношения рыжий не хотел, но еще больше ему нравилась собственная свобода.

– Я…

– Пошли, опаздываем уже, – перебил его Галлагер, открывая входную дверь, желая поскорее закончить неприятный для себя разговор и не разочароваться окончательно в своем выборе временного партнера.

***

Телефон в кармане вибрировал на протяжении всего вечера, обещая продолжительные разборки с сестрой довольно крепко подпитому брюнету, глотающему очередную стопку крепкого алкоголя, жмурясь от горечи на языке и хватаясь свободной рукой за барную стойку в попытках усидеть на высоком стуле и не поддаться кренившему в направлении деревянного пола опьянению.

– Мик, может, хватит? – каждый раз Кевин задавал этот вопрос своему постоянному клиенту, но Милкович лишь доставал из кармана очередную мятую купюру, требуя смочить края стаканов новыми порциями.

– Нрмльно фсе, – пробубнил Микки, указывая пальцем на опустевшую стопку, и, если бы Болл не работал барменом столько лет, вряд ли бы он смог разобрать смысл произнесенных слов. – Ещ прочку и дмой мжно, – сам себе составил план дальнейшего досуга брюнет, проследив мутным взглядом за тонкой струей, соединившей горлышко пузатой бутылки и дно его подруги на сегодняшний вечер. – Пзды полчу, првда, – обреченно выдохнул он, затуманенным алкоголем мозгом, все же, понимая, что Мэнди вряд ли понравится подобное его состояние. – И похй, – но, придя к выводу, что пиздливая сестра не станет такой уж большой угрозой, по крайней мере на сегодня, Милкович махнул на грядущие разборки рукой, попутно проливая содержимое своей «предпоследней». – Блять, – выругался он, наклоняясь, чтобы слизать растекающуюся по стойке жидкость.

Что странно, это слово произнести ему удавалось в любом состоянии, чего не скажешь о том, чтобы справиться сейчас с непростой задачей отделения своего лица от прохладной поверхности высокой столешницы.

– Нет, Мик, пожалуй, тебе и правда хватит, – огибая стойку и поднимая парня за плечо, проговорил Кевин, потянув постоянного клиента на себя, устанавливая того на ноги и поворачивая в сторону двери, чтобы задать верное направление движения.

Конечно, как ответственный житель Чикаго и хозяин питейного заведения, Болл должен был бы предложить брюнету прикорнуть ненадолго за одним из столиков в зале, но за довольно продолжительное время их знакомства бармен знал, что напитый Милкович с рвением самонаводящейся ракеты всегда стремится в родные пенаты, невзирая на заплетающиеся ноги, едва способные к передвижению, и полное отсутствие осмысленности действий.

И, что самое интересное, каждый раз Микки удавалось достигнуть цели – брюнет мог уснуть в подъезде или на пороге собственной квартиры, но до дома он добирался стабильно.

– Ещ одну, дл скрости, – попросил парень, проталкиваемый к дверям настойчивыми руками Кевина, но отказом послужил прохладный ночной воздух, обдавший еще влажную кожу лица, только недавно попрощавшуюся с лужей крепостью около сорока градусов.

– Иди домой, Мик, – напутственные слова сопровождались легким толчком и печальной улыбкой бармена, провожающего взглядом пошатывающуюся фигуру, собирающую пыль и грязь со стен соседних зданий, двигаясь в направлении своего дома.

Таксист возился в поисках сдачи уже больше пяти минут, надеясь на огромные чаевые от своего пассажира, но тот продолжал терпеливо ждать, не желая за двенадцатидолларовую поездку по ночному городу оставлять в два раза больше этому хитрому индусу.

– У меня только тридцать, – наигранно разочаровано проговорил водитель, оборачиваясь к рыжеволосому парню, улыбающемуся очередной попытке нагреть его хотя бы на восемь баксов.

– Еще пять давай и чек не забудь, – лишь ответил Йен, не желая уступать подобной наглости, удовлетворенно отмечая неожиданно появившуюся купюру в морщинистых руках и небольшой белый прямоугольник, вылезающий из счетчика, обещая восстановление затрат на дорогу через бухгалтерию «Ласточки». – Спасибо, – кивнул Галлагер и поспешил покинуть ярко-желтый автомобиль, украшенный шашечками, понимая, что на следующий его вызов «4274» вряд ли приедет.

Наручные часы указывали на половину второго, вновь уверяя рыжего в том, что его смены за барной стойкой с каждой неделей становились все продолжительней, а на улице – холоднее, ведь такого количества посетителей в клубе по будням Йен не помнил с весны.

Задумавшись о том, чтобы поискать новую работу, обещающую молодому человеку хотя бы на пару часов сна в день больше, Галлагер направился к подъезду, делая последние несколько глотков относительно чистого, но, все же, довольно свежего ночного воздуха перед тем, как открыть дверь и подняться домой.

Но какой-то странный звук в районе мусорных баков привлек его внимание, заставляя остановиться.

Если бы Йен, выросший в неблагополучном районе Южного Чикаго был отдаленно похож хоть на одного из его жителей, парень непременно бы поспешил скрыться в подъезде, попутно отправляя в источник шума все, что только могло попасться на пути в попытках обезвредить грабителя или бомжа, в принципе, также занимающегося подобного рода ремеслом, а не поспешил на выручку бормотавшей проклятия на некоем подобии английского куче, в очертаниях которой едва ли просматривался человек.

А в этом человеке…

– Микки? – приседая напротив прикорнувшего возле невысокого заборчика брюнета, позвал Галлагер, опуская ладонь на плечо спящего парня в надежде разбудить.

– Мпфхмрвш, – и это удалось рыжему: Милкович приободрился, услышав свое имя, вот только ответить что-то внятное сосед так и не смог. Впрочем, как и подняться на ноги – после пары попыток совершить невозможное лишь повалившись на Йена, брюнет громко матюкнулся и поспешил улечься на асфальт, чтобы посадить штормивший в воздушном пространстве его мозга вертолет на подготовленную площадку.