– Проебала? Серьезно? Да он бил ее! – не выдержал рыжий, выдавая секрет подруги, хранить который и не сообщать брату обещал он ей под страхом кастрации.

– Чё, бля? – выплюнув содержимое большого глотка обратно в кружку, подскочил на месте Микки, оглядываясь на пустой коридор и, кажется, только сейчас сумев уловить в странном поведении девушки и нежелании той говорить на тему бывшего бойфренда какой-то смысл. – Вот я мудак, епт, – смачно шлепнув себя по лбу, прорычал брюнет, отдавая чашку Йену и торопясь вдогонку упаковывающей свой чемодан в соседней квартире Мэнди. – А ты хули меня не заткнул? – скидывая часть недовольства на рыжего, проговорил он, обернувшись уже в дверях.

– Как будто у меня когда-то это получалось, – выдохнул в ответ Галлагер, но его признания скрывшийся в проеме Микки уже не уловил.

Впрочем, как и промелькнувшую на секунду в зеленых глазах мысль о том, что пару способов прервать словесный понос молодого человека Йен, все же, знал.

Но пользоваться «ершиком» в присутствии сестры соседа Галлагер не стал бы.

А целовать себя, когда в радиусе видимости имелась хоть одна живая душа, Милкович не позволял.

Хотя, если честно, и сам поцелуй вряд ли смог бы заткнуть брюнета, умудряющегося ворчать и материться даже с языком Йена во рту.

***

– Мудила, блять, – продолжал причитать Милкович, пиная носком ботинка небольшой камушек, сопровождавший пару на протяжении всего пути от «Алиби» до дома.

– Да ладно тебе, весело ж было, – усмехнулся в ответ рыжий, возвращаясь мыслями на полчаса назад, в переполненный зал бара с самодельной сценой у дальней стены, парой микрофонов, большим телевизором сбоку и толстой папкой вариантов песен для исполнения.

Вспоминая Микки, сначала громогласно противившегося конкурсу караоке и извергающего все новые ругательства в адрес Кевина, испортившего ему тихий воскресный вечер, но все-таки принявшего участие в состязании, когда был обозначен главный приз – месячное обслуживание в «Алиби» за счет заведения.

– С хуя ли? – насупился брюнет, лишь пару баллов уступивший победителю – мудаку Кермиту, как кролика из шляпы выудившему из своей жопы хер пойми откуда взявшуюся укулеле.

– Я не знал, что ты так хорошо поешь, – пояснил свою мысль Галлагер, поддевая плечом собеседника, нежно улыбаясь голубым глазам с чуть расширившимися зрачками от выпитого их хозяином алкоголя. – Как там было? – спросил он, ухмыльнувшись.

– Никак, епт, – огрызнулся Милкович, отталкивая парня от себя локтем, не желая возвращаться к трем минутам своего позора перед завсегдатаями питейного заведения даже в мыслях.

– Ты прогоняешь меня-а-а, а потом заставляешь оста-а-аться… – протянул Йен, передразнивая исполняющего час назад свой хит Микки, разворачиваясь к нему лицом и идя спиной вперед, задором в зеленых глазах и широкой улыбкой на розовых губах растапливая в груди того острую ледышку обиды и досады от поражения. – Ну же, Мик, я не знаю текста, – подначивал он уже не такого хмурого парня, пританцовывая при каждом новом шаге, благодаря две пинты пива в своем желудке за легкость в мышцах и голове.

– Почему ты делаешь мне больно, – проговорил брюнет, даже не пытаясь распевать слова, но предательская улыбка на поведение веселившегося напротив парня тронула его губы. – Это поможет мне понять, стою ли я на твоем пути… – а тело непроизвольно качнулось в бок, когда Галлагер, запутавшись в своих длинных конечностях, чуть не повалился на землю.

– Или я – лучшее, что было с тобой, – закончил за него Йен, пойманный крепкими руками Милковича, удачно предотвратившего падение долговязой фигуры в грязь.

– Ёп, Галлагер, – выругался брюнет, пошатнувшись под весом соседа, – не быть тебе балериной, рыжий, – заключил Микки, отпуская молодого человека и делая шаг вперед.

За спиной слыша предупредившее новый телесный контакт:

– Нихера подобного, я отлично вхожу в поддержки, – сообщил о своих талантах Йен, запрыгивая на спину не ожидавшего подобного соседа, на долю секунды задержавшись в такой позе, прежде чем рухнуть на землю вместе с ним. – Партнера только нужно подобрать, – выпустил из груди весь воздух Галлагер, толкая расположившегося поверх него брюнета, подозрительно быстро поднявшегося на ноги после озвученного условия.

– Пошли, еба, – пнув носком ботинка рыжего в бедро, приказал Милкович, вновь вернув лицу привычное выражение недовольства и раздражения.

А Йен понял, что сказал лишнее и поспешил уточнить мысль, возвращаясь в стоячее положение:

– И больше с ним тренироваться, – выдал он, снова запрыгивая на спину Микки, на этот раз сумевшего устоять на своих двоих и даже сделать пару шагов с конопатым рюкзаком за плечами.

– Бля, у тебя вся жопа грязная, – отвесил комплимент Милкович, поднимаясь за соседом по лестнице на пути к их квартирам, молчаливо согласившись с кивком того избежать нового путешествия в на ладан дышащем лифте, сократившем сегодня утром их бюджет на свидание вдвое.

– Ты не лучше, – обернувшись на шедшего позади парня, ответил Галлагер, бегло осмотрев испачканную землей куртку брюнета, пытаясь вспомнить, была она такой до их похода в бар, или успела приобрести пару дополнительных оттенков коричневого уже на обратном пути.

– Ну, это в твою рыжую башку пришла идея поваляться, – обвинил соседа в не презентабельности своего одеяния Микки. – Я обычно до дома добирался без привалов, – самодовольно сообщил он, улыбнувшись.

– Ага, и укладывался спать в подъезде, – хмыкнул Йен, вспоминая их первую встречу, останавливаясь на площадке третьего этажа в ожидании едкого ответа.

Произнести и услышать который не позволил женский крик, раздавшийся сверху.

– Какого хуя? – отталкивая Галлагера к стене и спеша на пятый этаж, прорычал Микки, узнавая в голосе сыплющей оскорбления девушки сестру. – Ты, блять, чё тут делаешь? – взревел он, вмиг преодолев все оставшиеся ступеньки, находя на площадке возле своей квартиры громоздкую фигуру чернокожего парня, крепко сжимающего потными обезьяньими ладонями хрупкие плечи Мэнди.

– Мик, не надо, – взмолилась брюнетка, смаргивая слезы, прекрасно зная, чем может закончиться неожиданная встреча брата и Кеньятты, о проделках которого Милкович теперь был осведомлен благодаря рыжему соседу и откровенному разговору с девушкой утром.

– Убери от нее свои грабли, мудила, – прогремел парень, налетая на бывшего ухажера сестры со спины, нанося неожиданный удар кулаком тому в ухо.

На несколько секунд выбивший Кеньятту из реальности и позволивший Мэнди отступить.

– Сука, блять, – пропыхтел Микки, пытаясь достать до челюсти уже опомнившегося парня, чуть ли не подпрыгивая от злости, проклиная их значительную разницу в росте и весовых категориях.

Получая достойный ответ от соперника, оросивший кровью его подбородок и разорвавший нижнюю губу.

– Мудак ебаный, – вновь налетая на обидчика, прорычал брюнет, натыкаясь ребром на выставленный локоть чернокожего и сгибаясь вдвое, понимая, что одному ему с такой гориллой не справиться.

Но подоспевший на подмогу Галлагер, мгновенно оценивший ситуацию и вмешавшийся в самый подходящий момент – когда Кеньятта обернулся на всхлипывающую у двери девушку – сумел уравновесить силы.

Сплевывая на пол сгустки крови и слюны, Милкович как в замедленной съемке наблюдал за развернувшейся на площадке дракой, благодарно отмечая каждый удар рыжего по лицу обезьяноподобного парня и жмурился на полученные Йеном в ответ ссадины и синяки.

В момент, когда хрустнул украшенный конопушками нос соседа, окончательно слетая с катушек, становясь третьим составляющим рычаще-пыхтевшего клубка из размахивающих кулаками тел.

– Ауч, – дернул головой рыжий, пытаясь избежать новой встречи разбитой брови с пропитанным перекисью ватным тампоном в тонких наманикюренных пальчиках, до сих пор продолжающих мелко дрожать. – Больно, Мэндс, – нахмурился он, но тут же поспешил расслабиться, чувствуя неприятный отголосок боли в травмированной переносице.