Как только мы оказались снаружи, Филипп повернулся ко мне и кивнул в направлении, куда хотел пойти.

— В эту сторону.

Я следовала за ним, всю дорогу его рука лежала у меня на спине, пока он вел меня по улицам Нью-Йорка, где машины постоянно шумели, люди на улицах пытались продать тебе поддельные сумки, и запах чего-то гниющего витал в воздухе. Я любила каждую секунду этого.

Мы повернули за угол, и вывеска маленького кафе, мимо которого я проходила почти каждый день, но никогда и не думала туда зайти, появилась в поле зрения.

— Я вижу это место почти каждый день, но никогда не была здесь.

— Правда? Ну, для тебя это будет сюрпризом. У них лучший суп с брокколи и чеддером, которые ты когда-либо пробовала.

— Лучше, чем в Панере? — спросила я.

Он послал мне забавный взгляд и кивнул головой.

— Ты правда только что спросила меня об этом?

— Если я скажу «нет», ты поверишь мне?

Смеясь, он покачал головой и открыл для меня дверь.

Кафе было довольно маленьким, как и все остальное в Нью-Йорке, так как недвижимость трудно приобрести. Полы были черно-белыми, а стены желтовато-красными. У одной стены была выпечка, а мясные деликатесы с другой стороны. Это было типичное маленькое кафе, которое вы найдете в Нью-Йорке.

Единственно, что было тут не к месту, это Филипп. Он казался человеком, который каждый день обедал в «Loeb Boathouse» в Центральном парке, а не тем, кто рассчитывал на суп из чеддера и брокколи из местного кафе.

— Так что ты думаешь, будешь суп? — спросил Филипп около моего уха.

— Так как ты думаешь, что он лучший, я поверю и попробую его.

— Это я и хотел услышать, — улыбнулся он.

Я наблюдала, как он заказывал для нас двоих, все время с сильной, уверенной осанкой, которая кричала о его принадлежности к высшему обществу. Он сильно контрастировал с теми, кто сидел вокруг; это было довольно увлекательно, от этого мне стало еще любопытнее увидеть, какой он в постели. Не то чтобы я была готова запрыгнуть в нее с ним. Мне просто было любопытно.

Он провел меня к столику в углу кафе и поставил наш поднос на него, пока раскладывал еду. Было мило наблюдать, как он обо всем заботится.

Как только мы сели и начали есть суп, Филипп поднял свои глаза ко мне и спросил:

— Расскажи мне, Рози, где ты ходила в университет?

Проглатывая суп, который, на самом деле, был довольно вкусным, я ответила:

— Нью-Йоркский университет с двумя моими лучшими друзьями, с которыми я сейчас живу.

— У тебя есть соседи? — спросил он, немного удивленный.

— Да, к несчастью. Как ты знаешь, здесь довольно дорого, и зарплата «Дружелюбных кошек» не поселит меня в пентхаус на Манхэттене.

Смеясь, он ответил:

— Это я могу понять. У тебя есть стремление работать где-то еще?

— Да, вообще-то прямо сейчас я работаю над книгой. Я бы хотела писать что-то собственное и не слушать, как кто-то диктует мне, о чем я должна написать следующую кошачью статью. Или как много мяуканья должно быть в моей истории.

— Мяуканья? Серьезно? Твой босс правда говорит это?

— Все время, — засмеялась я. — Каждое утро понедельника у нас собрания, и ты должен услышать то, что она говорит. «Мяу» — ее любимое, но она также говорит «мур-деально».

— Она этого не делает, — хихикнул он.

— Делает, к сожалению. Эта дамочка безумна. Уверена, у нее есть подушка из кошачьей шерсти.

— Это ужасно.

— Это точно, — засмеялась я. — Если мне когда-либо понадобится сумасшедшая дамочка в моей истории, которую я пишу, она будет основана на Глэдис; она идеальный книжный материал.

Кивая, он спросил:

— Какие книги ты хочешь писать?

Тяжело сглотнув, я сделала глоток воды и ответила:

— Эм, романы.

Маленькая улыбка расплылась на его лице.

— Я надеялся, что ты это скажешь.

— Надеялся? — переспросила я, слегка смущенная.

— Да. Я думаю женщины, которые могут писать о романтике, о сексе и описывать это с яркими деталями, довольно изысканные существа. Я люблю женщин, которых устраивает своя сексуальность.

Его глаза сверлили меня, освещая изнутри. Говоря о флирте, черт, он пел моим женским частям лишь своими глазами.

— Стараюсь изо всех сил, — солгала я, думая о своей последней попытке написать сексуальную сцену, в которой я говорила о лобковых волосах и вздымающейся груди. Очевидно, это не было сексуально, и я узнала об этом у Делани, у которой не было никакого фильтра, когда она говорила мне, что что-то не так.

— Я не собираюсь лгать, Рози... от этого я хочу тебя еще сильнее.

— Хочешь меня? — сглотнула я.

Мне казалось, будто я очутилась в одном из этих эротических романов, где в одну минуту ты наслаждаешься отличной едой, а в следующую невинно облизываешь губы, потому что они сильно пересохли, но альфа-самец сидит напротив тебя, думая, что ты облизываешь свои губы, чтобы показать ему, насколько «розовый» твоя язычок, и вот когда все выходит из-под контроля.

Я ждала момента, в котором Филипп приказывает мне согнуться над столом, чтобы он смог взять меня сзади, пока шлепает мою задницу и говорит мне кончить по команде, что-то, что я уверена, никогда не смогу сделать. Женщины правда получают оргазм оттого, что мужчина говорит ей сделать это? Когда в Вирджинии застрял вибратор, я пыталась сказать себе «кончи», думая, может быть, сокращения вагинальных мышц вытолкнет чертову вещь, но Вирджиния показала мне средний палец и крепко держала своего маленького друга.

— О чем ты думаешь, у тебя отстраненный взгляд, — спросил он глубоким голосом, испытывая на мне все свои альфа замашки, и, черт побери, если это не работало.

— Эмм, ни о чем? — спросила я вопросительно.

— Ты думала о сексе со мной?

Ага, это был любовный роман. Никто не был таким резким, когда вы только познакомились, верно? «Ты думала о сексе со мной?» В смысле я только встретила этого мужчину в лифте, и он спрашивает меня о сексе?

— Да, — слово вылетело из моего рта, прежде чем я смогла забрать его.

«Кто, черт побери, завладел моим телом?» — подумала я, когда чистое унижение пробежало по мне от моего признания.

Вытирая свой рот салфеткой, он кивнул головой и встал, протягивая мне руку. Я посмотрела на свой недоеденный суп, и затем на жаркий взгляд Филиппа, и решила принять его руку.

«Это правда происходит?» — размышляла я, пока он вел меня обратно к нашему зданию и вверх на лифте, все время держа руку у меня на спине и не произнося ни слова. Мы проехали мой этаж и остановились на самом верхнем, где, как я знала, работали богатые люди.

Двери лифта открылись, и поприветствовав своего секретаря, он провел меня мимо нее в большой угловой офис. Мужчина занимал высокий пост, но у меня было не очень много времени, чтобы подумать об этом, когда он запер дверь и повернулся ко мне.

— Садись на мой стол и сними свои штаны.

Он ослабил свой галстук и снял пиджак одним плавным движением.

Эмм, он серьезно? Снять мои штаны, посреди дня? Я знала, дороги из красного кирпича больше не было, но не мог бы он приглушить солнечный свет? Я была уверена, свет будет резким на моей коже, выставляя мои изгибы в некрасивом ракурсе.

— Рози, не заставляй меня повторять.

Святое дерьмо! Я хотела сказать: «Да, Сэр, мистер Грей, Сэр», и затем похлопать ресницами, как Анастейша, но решила не играть в ролевые игры, так как была уверена, ему это не понравится.

Придя к заключению, что я проживаю сцену из эротического романа, я оттолкнула всю свою неуверенность, свои рабочие обязанности, и сняла свои штаны, открывая его взору свои белые трусики, которые я выбрала сегодня надеть, спереди на них было маленькое сердечко. Не самое сексуальное белье, но у этих трусиков не было видно швов, и это все, что меня волновало.

— Сними это детское белье, — скомандовал он, пока аккуратно закатывал рукава и оценивал меня.

Это было не детское белье, я купила его в Victoria’s Secret, но я промолчала, сделала глубокий вдох и сняла свои трусики, которые он забрал и выкинул в мусорку.