А еще я постоянно тренировалась, пытаясь отточить свои навыки настолько, насколько это возможно. Магия по-прежнему давалась мне через раз: то получалось, то нет... Я пыталась найти какую-то очередность, подсказку или намек на то, что именно нужно делать, чтобы мои усилия увенчались успехом, - но все равно все оставалось так, как было.

А еще я поссорилась с Ларой. Из-за пустяка: подруга заметила, что я день за днем отдаляюсь от нее и предпочитаю ее общество каким-то непонятным вещам. Она однажды спросила меня напрямик об этом, но я решила уйти от разговора, и, естественно, Лара тут же жутко обиделась.

Нет, я не была скрытным человеком и с радостью поделилась бы с подругой - если бы только было чем. Колдовать у меня по-прежнему получалось постольку-поскольку, а в дела Моры я ее не стала посвящать, рассудив, что это ее личное дело и совать сюда свой нос, а тем более, впутывать еще одного человека в ее проблемы будет как-то некорректно.

До "праздника" осталось два дня.Два дня. Ужас...

Уже пошитые балахоны лежат ровным рядом на столе. Мой, разумеется, хуже всех. Сейчас мы стоим перед Ирмис и послушно повторяем за ней какие-то непонятные строчки. Их нужно выучить. Насколько я поняла, это какое-то... воззвание к Единорогу, что ли?

В общем, завтра нам не дадут ни завтрака, ни обеда, ни ужина ( странно, что Единорог предпочитает заморенных и голодных девушек). Потом заставят бегать по зимнему лесу в одних балахонах... И вдобавок ко всем этим радостям мы должны будем ему кланяться и призывать его непонятными словами!

Иногда мне кажется, что Ирмис и Чародей и впрямь сумасшедшие...

Ирмис начинает подозрительно на меня коситься. Я заставляю себя отрешиться от всех мыслей и послушно повторяю за остальными Служительницами труднопроизносимые звуки. У меня даже язык заплетаться начал...

Но вот экзекуция закончилась. Наконец-то.Я вздыхаю с облегчением и подбегаю к Ларе.

Подруга все еще дуется на меня, но, тем не менее, кивает мне и шепчет на ухо:

- Море опять дурно, она в отдельной комнате. Как ты думаешь, что с ней?

Я пожимаю плечами.

- Это явно не заразное, иначе бы мы тоже заболели, - продолжает рассуждать Лара.- Может, она чем-то отравилась?

- Ты что, думаешь, нам тут отраву в еду подсыпают? - я в ужасе смотрю на подругу.

Нет, ну это уже слишком!!

- Ш-ш, успокойся, Сара. Никто нам тут ничего не подсыпает - зачем им? Им нужно нас Единорогу в жертву скормить, а не отравить одну за другой.

- Кто их знает, - буркнула я, постепенно успокаиваясь.

- Слушай, - Лара осторожно огляделась по сторонам. - Давай пойдем и навестим ее? Невесело, поди, в комнате одной сидеть.

- Не думаю, что нас пустят, - задумчиво сказала я.

- Ты что же, разрешения у них собрались спрашивать? Вот же глупая! Это и так понятно, что не пустят. Здесь нам ничто и никогда не разрешают, и тебе уже пора это запомнить. Разумеется, мы пойдем так, без спросу.

Сказано - сделано. Я аккуратно выглянула в коридор и, не заметив там ничего подозрительного, смело переступила порог комнаты и махнула Ларе рукой. Та вышла следом и мы на цыпочках направились к Море.

Девушку поместили на том же этаже, в конце коридора. Мы быстро подошли к ее комнате и тихонько постучали в дверь.

- Войдите, - послышался слабый голос Моры.

Мы юркнули за дверь.

- Девочки? - удивилась Мора.

Очевидно, она ждала кого-то другого. Служанку, например. Я окинула взглядом девушку и подумала, что выглядит она не очень хорошо: заморенной и усталой.

Мора слегка улыбнулась и подвинулась.

- Садитесь, - она указала нам на освободившееся место на кровати.

Мы сели.

- Как ты себя чувствуешь? - бодрым тоном спросила Лара.

- Неплохо, - Мора улыбнулась еще раз. - А вы, значит, навестить меня пришли? Вы не очень-то осторожны, девочки...

- Нас никто не хватится, - я беззаботно махнула рукой. - Ирмис бранит слуг, а Чародея опять куда-то Азран унес.

При упоминании о Чародее Мора немного побледнела, и от моих зорких глаз это не укрылось.

- Хорошо, - Мора легла и завернулась в одеяло (ее начало знобить). - Расскажите мне что-нибудь.

А вот это всегда пожалуйста! Мы с Ларой всегда были рады болтать без умолку. Девушка улыбалась, слушая нашу болтовню, а потом закрыла глаза и уснула...

***

Некоторое время мы с Ларой молча рассматривали спящую. Потом подруга повернулась ко мне лицом и, указывая на Мору, шёпотом поинтересовалась:

- Как ты полагаешь, что с ней?

- Этот вопрос я задавала себе не менее тысячи раз, - не без внутренней досады и раздражения ответила я. - И если бы могла найти вразумительный ответ, то наверняка донесла бы его до твоего сведения.

Лара умолкла.

Я только подумала, что пора бы нам уходить, как вдруг... за дверью послышались быстрые легкие шаги. Я порывисто вскочила, желая спрятаться, Лара тоже... но мы опоздали. В комнату вошел Чародей.

***

Он был в своей серой накидке, без капюшона. От сковавшего мое девятилетнее тело испуга я даже не смогла отвернуться или закрыть глаза. В каком-то параличе я смотрела на его узкое точеное лицо, на мягкие волны каштановых волос с красноватым отливом, достававших ему до коленей... на серые глаза, глядящие в упор на меня. Страшное воспоминание о мимолетней слепоте мгновенно всплыло из глубин памяти, но просто отвернуть голову у меня не было сил. Наши глаза, Чародея и мои, встретились. Мне на мгновение показалось, что маг кого-то напоминает мне. Но кого?... Теперь у меня не было прошлого - вернее, был короткий его отрезок, длившийся от момента доставки моей персоны в замок и до этого мгновения. В комнате стояла мёртвая тишина...

Лишь потом я заметила, что в этих таинственно мерцающих глазах с серой радужкой проступает нескрываемое чувство...СТРАХА. Мертвенная бледность медленно ползла по красивому лицу, превращая его в уродливую искажённую маску. Потому-то маг не шевелился, не опускал капюшон, не пытался поразить меня слепотой - он покорно стоял, опустив руки, и лишь смотрел на меня с бескрайним ужасом и бесконечной ненавистью.

Но вот мы оба пришли в себя - я и мой противник.Оглядевшись, я увидела, что Лары давно уже нет в комнате. Шустрая подруга, воспользовавшись замешательством Чародея, покинула комнату незаметно, оставив меня на растерзание этому помешанному. Я про себя решила, что дорого отдам свою жизнь, и тут Чародей отступил в сторону и молча указал на распахнутую дверь. Я бросилась из комнаты так быстро, как только позволяли мне мои ноги, все еще движущиеся неуклюже и непослушно, как два размокших в воде кома ваты.

***

Закрыв дверь за стремглав убежавшей девчонкой, Чародей нащупал рукой дверной косяк и прислонился к нему; его худощавое тело вздрагивало не хуже, чем у спящей Моры, которую заколотило в жестоком ознобе. Несколько секунд маг отрёшенно наблюдал, как девушка, не просыпаясь, цепко и зябко охватывает себя дрожащими костлявыми руками ( и когда она успела так похудеть?), как по её коже разливается нехороший красноватый оттенок. Неужто нечто инфекционное? Вот это уж совсем плохо, не хватало ему, Чародею, подцепить какую-то заразу и потом вот так же трястись в постели или валиться недвижным бессильным пластом на простыни от подкатившего чувства дурноты. Лучше спросить её сейчас... Но что здесь делает, интересно, эта нахальная Сиара? Неужто она часто заходит сюда проведать больную? А Мора, небось, несмотря на строжайший его запрет рассказывать про события, происходящие в комнате, мелет языком направо и налево."Стой! А если Ирмис узнает? Она и так много куда нос сует, а знать то, что её не касается, ей и вовсе ни к чему".