1947

«Когда стоишь ты рядом…»

Когда стоишь ты рядом,

я богатею сердцем,

я делаюсь добрее

для всех людей на свете,

я вижу днем —

на небе синем — звезды,

мне жаль ногой

коснуться листьев желтых,

я становлюсь, как воздух,

светлее и нарядней.

А ты стоишь и смотришь,

и я совсем не знаю:

ты любишь или нет.

КОЛЬЦО

Я очень хотела

иметь кольцо,

но мало на перстень металла,

тогда я бураны,

снега и метель

решила расплавить

в весенний ручей

и выковать обруч кольца из ручья,—

кусок бирюзовой

московской весны

я вставила камнем в кольцо.

В нем синее небо

и дно голубое,

от мраморных зданий

туманы скользят.

Огни светофора

цветными лучами

прорезали площадь

в глубинные грани,

и ветви деревьев

от множества галок,

как пальмы резные,

средь сквера стоят.

Спаяла кольцо я,

надела я перстень,

надела, а снять не хочу.

«Утверждаются на земле…»

Утверждаются на земле

любовь и камень.

Люди делают из мрамора

вещи,

изображая в камне себя,

сохраняя в форме

движения сердца.

Камень — это стоящее время,

а любовь — мгновение сердца,

время в камне.

«Здоровенные парни…»

Здоровенные парни

мостят мостовую.

Солнце их палит лучами,

шей медью покрывает,

ветер пылью овевает

четь насмешливые лица.

А девчонки у машин,

вея желтые пески,

словно камешки роняют

проголосные стихи:

«Мастер наш, Иван Петрович,

носит давнюю мечту:

голубыми тротуарами

асфальтировать Москву».

А старый мастер,

могуч да широк,

грудь как колокол,

в белой рубахе,

сидит на коленях посреди

мостовой,

камень к камню в ряды кладет,

как ткач шелка,

мостовую ткет.

Долго я стою перед ними, —

вижу в них я корни всходов

будущих культур и музык.

ПЕСНЯ

Люди,

а люди!

Знаете ли вы

русскую песню,

когда сердце ее

облегла тоска

и бытья бесконечная степь

изрезана дорогами неудач?

И в грусти несказанной,

неизмеренной,

неисхоженной,

сидит русский

и поет свою песню…

Но  если душа твоя

с птичий носок,

а мысли твои

с вершок,

если жизнь

как нора ужа —

не видать тебе

песни лица.

А видели ли вы,

когда гневы идут

по сердцу ее?

В шлемах свинцовых,

в сапогах, в подковах,

на железных конях,

в ременных крестах

несут гневы

русские кары

в стальном штыке,

в большом кулаке,

в меткой пуле,

в заряженном дуле.

Идут гневы русские

без дорог проторенных,

без тропинок сеченых

по степям душ наших.

Но если душа твоя

с птичий носок,

а мысли твои с вершок,

если жизнь как нора ужа —

не видать тебе

песни лица.