Ашида старалась вспомнить могут ли твари пробивать дерево, но никак не получалось, в голове всплывали различные подробности. Таких, как то, что карета собрана из дерева, но все углы отделаны серебром, как и болты скрепляющие её. Девочка пыталась постигнуть достаточно ли этого, чтобы чувствовать себя в безопасности. Она еще раз постаралась припомнить и, в этот момент её осенило, что по сути беспокоится нужно не о тех, кто в карете. Отец, ведь, снаружи.

"Грозовое" облако нещадно приближалось, вместе с ним нарастал вой тварей. Звук не похож на рев или завывание животного, скорее смешенный треск насекомых и завывания въюги. Карету все сильней шатало, Ашида вцепилась руками в сиденье, стараясь не ударяться о панель стены. И тут наступила зловещая тишина, всего на миг, показавшийся вечностью для взрослой женщины, разрушенная диким криком Элизабет. В крышу впились когти твари, раздирая плотное дерево и обивку. Старшая девочка заметила, что сквозь образованные дыры виднеется серое небо, кишащие существами. В отверстие показался один глаз, стального цвета, прикрываемый прозрачным веком и вновь раздался писк. Экипаж повело, когда тварь оторвалась от крыши, наткнувшись на серебро.

- Девочки быстро садитесь на пол, - скомандовала Лисси, отстегивая корзину с младенцем.

- Мама, давай мне Линдсу, - выдержка Ашиды покачнулась и голос девочки задрожал, но здравый смысл не покинул и присев на пол между матерью и Элизабет, она потянулась к Линдсу.

- Только не доставай её, - предостерегла Лисси, отдавая младшую дочь старшей.

- Папа? - шепотом спросила Бет. Вкладывая всю тревогу в одно единственное слово.

- С ним всё хорошо, - как можно тверже ответила Ашида, плотнее обхватывая корзину. Сама не веря в то, что говорит.

Как оказалось тварь отступила ненадолго и снова впилась в центр крыши, но теперь не царапая её, а пытаясь оторвать из-за чего карета подскочила словно на яме. Бет успела удержаться за сиденье, как и мать, но Ашиду вместе с Линдсу подбросило вверх, в этот же момент другое порождение разрыва вцепилось в бок экипажа, наклоняя его над ущельем. Старшая девочка никак не могла изменить происходящие, чтобы не выпустить малышку из рук. Прижимая корзину к себе, она постаралась прикрыть младшую сестричку своим телом, налетая на окно в двери. Если бы проектировщик сделал его немного меньше, если бы девочка была бы немного больше, то возможно несчастье можно было бы избежать, но как известно ни одно "если бы" в жизни не срабатывает. Под тяжестью Ашиды и силой удара, стекло треснуло переставая быть преградой, из-за плотности оно не разбилось, а выламывалось кусками. Острые осколки раздирали мягкую плоть юного создания, защищавшего собой еще более беззащитное существо. Ашида, так и не выпустила из рук корзину, не тогда, когда ей разодрало щеку и шею, не тогда, когда обжигающая боль пронзила плечо и спину, не тогда, когда по руке разнесся жар от еще одной раны, не тогда, когда ударившись о скалу, только полученными ранами, потеряла сознание.

Старшая сестра Монтоней пришла в себя, приземлившись на дорогу. Первым делом осмотрев Линдсу и убедившись, что девочка цела, она встала на четвереньки, превозмогая боль, прикрыв своим телом корзинку и позволила себе перевести взгляд на карету, продолжавшую ехать над самым утесом. У Ашиды выступили слезы облегчения, когда она поняла, что мама и Бет не свалились вниз, а отец продолжает править лошадьми. Кучер отгонял от него тварей копьем с серебренным наконечником. Однако счастье девочки продлилось недолго, твари продолжали атаковать, теперь их было уже три, стараясь не попадаться под смертоносный метал, они обступали карету с разных сторон. Ону что-то прокричал, но в ушах девочки шумело, от боли и переживаний, и она не расслышала слов. Дверь кареты распахнулась и в следующий момент из неё выпала Элизабет. Средняя сестра неудачно ударилась спиной об острый выступ на скале и, как сломанная кукла, сползла на дорогу, оставляя за собой кровавый след. Ашида тихо заплакала, всем сердцем желая подбежать к Бет, но в тоже время боясь оставить Линдсу. Сейчас о том, чтобы поднять корзинку не могло идти и речи, правая рука выше локтя пульсировала огненной болью, а пальцы плохо слушались.

Твари, словно и не заметили выпавших девочек, продолжали терзать дерево кареты. Одно колесо соскочило в обрыв и Ону хлестнул по лошадям, чтобы выровнять экипаж, но порождения разлома не позволили уйти добыче, усердно стягивая вниз. Монтоней столкнул кучера на дорогу. Мужчина неловко приземлился на бок, прижимая копье к земле. Следом за ним спрыгнул отец девочек. Устояв на ногах, он ухватился за дверцу, крича Лисси, чтобы она выбиралась. Существа почуяли победу или, быть может, их привлек крик Ону и они отпустили экипаж, продолжавший соскальзывать с обрыва. Одна из тварей взметнулась вверх и издала дикий вопль, после чего резко кинулась в низ. В данный момент в ней не было привычной плавности, о которой рассказывали Ашиде, существо напоминало хищную птицу. Тварь на миг замерла перед Монтоней и обхватило его своим телом, словно укутав в одеяло, издав победный вопль.

- Не-ет! - Крик Ашиды эхом разнесся вдоль скал и равнин.

Другое порождение разлома кинулось к ней. Девочка зажмурилась, понимая, что с ней сейчас случится тоже, что и с отцом, но проходило время, а тварь так и не накинулась. Собрав все мужество в кулак, она отрыла глаза. Первое, что увидела Ашида была та самая тварь, мертвой лежавшая перед ней. Медленно приподняв голову, она встретилась взглядом с мальчишкой лет тринадцати. Черноволосый и темноглазый, одетый в грязную одежду, явно с чужого плеча, мальчик стоял на валуне и вкладывал стрелу в лук.

- Спасибо, - прошептала девочка, но парень её услышал и, посмотрев в глаза, кивнул в ответ.

- Скоро все закончится, - ответил мальчик и указал головой вверх.

- Кто ты? - преисполненная благодарности она хотела навсегда запомнить его.

Мальчик долго смотрел на ней. Или быть может так ей показалось?

- Рашид, - наконец ответил он.

Ашиде было больно поднимать голову, все её силы уходили на то, чтобы продолжать стоять на четвереньках над корзиной с кричащей сестрой. Посмотрев наверх, она увидела несколько дюжин мужчин с луками. Они отстреливали тварей, не давая приближаться к дороге и к себе.

Карета уже упала. Бет продолжала лежать неподвижно, а отец... Ашида сглотнула образовавшийся комок в горле. Отца больше не было. Твари выпили из него жизнь. Кожа, недавно пышущая здоровьем, посерела, каштановые волосы - поседели, одежда - обветшала. Девочка не могла отвести взгляда от трупа родного человека. Мама... Её вообще не было...

Королевство Эриншот. Замок Монтоней. Лето 1760 года.

- Ашида! - громогласно позвал граф Монтоней, заметив старшую внучку на крепостной стене. Девочка вздрогнула и повернулась к нему, - Спускайся.

Потребовал Арчибальд Монтоней продолжая стоять посреди двора. Он не испытывал злости или раздражение, как мог показать его голос, просто старый воин не знал, как нужно обращаться с девочками. Старшая внучка его не переставая радовала. Она не боялась его гнева или твердости, у самой характер не лучше, так же Ашиду не страшил суровый нрав графа. Единственное, что огорчало деда была её безвольная правая рука. Он подозревал, что подвижность можно вернуть, но девочка закрылась в коконе горя и страха, который никак не получалось разрушить в течение четырех лет со дня трагедии.

Маленькая фигурка в голубом платье спокойно спускалась по широкой наружной лестнице стены. Ей были не страшны скользкие каменные ступени, природная грация не позволяла потерять равновесия. Золотистые волосы ниспадали до талии, развеваемые летним ветерком. Графу сейчас не видел изуродованной части лица. Хоть, назвать ту изуродованной было слишком. Шрам тянулся от скулы к мочке правого уха. Девочке повезло, что стекло сделало ровный разрез, а не разорвало щеку. Шрам уже побелел и превратился в тонкую светлую полосу. Слава всевышним, что он не перетягивал лицо. Арчибальд раздраженно фыркнул, отгоняя неподобающие воину мысли. Девочка не уродка и хорошо, вот если бы еще и рука...