Наконец, пальцы впились в дощатую обшивку глиняного пифоса. Ханнок подтянулся на руках, перегнулся через край и увидел свою новую морду. Кажется, он закричал.

---

Тростниковое перо-калам аккуратно клюнуло нутро чернильницы, и принялось выводить четкие, убористые буковки каллиграфического тсаанского стиля на дорогой хлопковой бумаге. Буквы слагались в слова, те в предложения, придавая бумаге смысл, а жизни - красоту.

... Касательно же нашего прошлого спора. Господина Юмёлли из Ордена вообще не стоит слушать, ибо сей доктор наук не в состоянии понять, что Кин в нгатаике вовсе не означает северный, а Тер - южный, и что нгатаи таким образом не классифицировали разновидности озверения по географическому принципу. Да и куда при таком раскладе прикажете девать варау и йехга-зверолюдей (и тот факт, что господин Юмёлли сто лет прожив среди нгатаев не освоил хотя бы торговый диалект)? Тем более что как раз недавно мне попался экземпляр, рожденный на севере (в Сарагаре, если быть точным), проживший там всю жизнь и там же обратившийся в середине весны, так что и гипотеза госпожи Куух, при всем моем к ней уважении, о климатическом или хотя бы широтном влиянии на ход озверения не подтверждается.

Можно было бы предположить о влиянии Спирали, или даже культурных традиций разных народов на ход прогрессии заболевания, изначально заключающего в себе все потенциальные линии развития (уместно ли в данном случае говорить скорее о "вариативном заболевании Спирали"?), однако мне приходилось читать подтвержденные наблюдения о кин-нгатаях (этих, как вы можете догадаться, я наблюдал лично) , йехга-нгатаях, тер-утудже, и, в лично виденном мной случае, тер-матавильца (напоминание для господина Юмёлли - полкуровок-нгатаев в Сарагаре зовут именно так, а вовсе не "отродье Кау", что бы там не говорили его друзья из Верхнего города). Так что и убеждения моего собственного отца придется отвергнуть (дабы никому не показалось что я пристрастен). И последнее разъяснение для господина Юмёлли - этот матавилец до обращения был истовым прихожанина Храма Светлых, с родней по матери восходящей к святовоинам Укуля, так что специально попрошу его больше не сбивать мое понимание проблемы теориями "Божественного воздаяния для варваров".

Вообще же, как мне кажется, изначально имелось несколько центров распространения проклятья, поразившего окрестное население вне зависимости от его этнической или конфессиональной принадлежности (полный иммунитет прослеживается только у чистокровных потомков Сиятельных). Что я и планирую доказать на нашем следующем Симпозиуме. Заодно предоставив свежие наблюдения по тер-зверолюдям, доселе недоступные из-за нежелания южан сотрудничать с почтенным Сообществом. Например, как и говорилось ранее, кин-зверолюди восстанавливают когнитивные функции медленно, относительно спокойно и не в полном объеме (полная потеря памяти - один из частных примеров) - это общеизвестно. Добытый же мной экземпляр хоть и демонстрировал большую агрессивность, но также и самоосознание. Затем, как и в случае пациента моего отца, по завершении последней фазы он впал в глубокий со...

Ночную тишь разорвал жуткий вой, в котором гармонично слились звериная ярость и человеческий ужас. В ближайшем селении занялись собаки. В лесу сочувственно отозвались волки. За стеной слева что-то разбилось и раздался испуганный женский писк, справа - мужская ругань. Вождь-врач зверильни "Милость Иштанны", почтенный мастер целительских наук Тилив Ньеч неодобрительно сдвинул брови на растекшуюся по бумаге кляксу, аккуратно присыпал песочком из шкатулки и закончил вслух:

- После чего этот несчастный сукин сын от сна очнулся и осознал в кого превратился, - Ньеч поправил очки и перевел взгляд на свиток-портрет на стене, - Все как ты и описывал. Именно твоими словами.

Дверь открылась и в комнату ввалился полуодетый ученик с мечом наголо, из-за плеча которого выглядывало испуганное девичье личико, обильно покрытое конопушками.

- Первое качество сотрудника зверильни - ровным голосом возвестил им Ньеч, - Самообладание. Ибо если его нет, первый же сорвавшийся при дрессировке зверолюд - труп. Свой или нескольких чужих. Дрогнувший нож при операции - труп. Или несколько. Промахнувшийся стрелок... ну, вы поняли. И куда вам с такими нервами в звероврачи, а, бестолочи?

Парень обиженно фыркнул и убрал меч в ножны, слегка дрожа. Девушка упрямо поджала губы.

- Что ж, коллеги. У пациента новая фаза. Идемте же, во славу Иштанны.

Тилив Ньеч повернулся к массивному, остекленному шкафу, взял выделявшуюся свежей краской папку.

- Пятый сверток, Айвар, на втором стеллаже, клинок там же оставишь, - крикнул он метнувшемуся к складу ассистенту-подмастерью. Тот рассеянно кивнул, одеваясь на бегу и все еще пытаясь проснуться. Вождь-врач лишь покачал головой - из парня мог бы выйти толк, кабы только не мешала порывистость, рассеянность, да несусветный гонор. Поговаривали, что это бастард какого-то мелкого кланового вождя из Нгардока, но по документам выходил обычный общинник. Распределивший его сюда чиновник городского совета по старой дружбе намекнул, что с ним надо "особо", но не уточнил как именно.

Подготовив записи, Ньеч решительным шагом вышел в ночь. Пересек круглый внутренний двор, мягко шурша подошвами по булыжной выкладке. На ходу ополоснул лицо из кувшина, стоявшего на крышке круглого колодца по центру. Глянул на небо, на прочие луны и звезды, чтобы уточнить время - желтая громада Ахтоя зависла прямо по центру, серебрянный серпик Токкори почти ушел за горизонт, в стороне от прочих надкусанной картофелиной тускло белел Тав. Мавара с Хоутом видно не было. Полночь.

Позади семенила рыжая Сонни Кех. Она успела заскочить к себе в комнатушку, переодеться, завернуться в шаль поверх платья и захватить ящичек с иглами, лезвиями и лекарствами. Вряд ли понадобятся - понадеялся про себя Ньеч - но инициативу одобрил. Но вот зачем пухленькой, милой и доброй девушке, любительнице теплых пледов и яблочного повидла, вся эта грязь и кровь работы на зверильне так и не понял до сих пор. А она молчала.

Вконец запыхавшийся Айвар нагнал коллег у самого загона, специально переоборудованного для крылатого пациента из двух стандартных, рассчитанных на кин-волколюдей. Оба стража сегодняшней смены уже были там, с трубками и стрелками наготове. Ньеч, принюхавшись, уловил слабый запах медовухи и приметил неплотно прикрытую дверь сторожки, из которой сочились свет и тепло.

- Проспали, - все тем же ровным голосом констатировал Ньеч. Оба здоровенных мужика, каждый на голову выше тощего огарка, съежились, как нашкодившие коты, - За ним сегодня должны были постоянно следить. Я предупреждал, что это особый случай. А если бы он с перепугу голову себе о стену разбил или крылья попытался оторвать? Вычту из жалования. С докладом.

Вождь-врач повернулся от приунывших стражников, к криво и надменно улыбавшемуся Айвару. Правая бровь врача поползла вверх. Левая сторона ухмылки ученика - вниз.

- Это что? - поинтересовался Ньеч, показав на оттягивающие пояс ножны.

- Меч... - уже куда как неуверенней отозвался Айвар, - на случай...

- Ритуального самоубийства. На бешеного озверелого надо идти с копьем, маг-паралитиком или огнестрелом. Остальное - игрушки. Или ты хотел сгоряча прибить меня или Сонни, а потом сказать, что так и было?