– Окей, – ответил я. – Но если мы никогда этого не хотели, откуда вы знаете, что нам оно понравится?

– О-о, я обещаю, что это вам понравится. Но есть одно условие. Если вы хотите получить такой подарок, вам придется немного помочь мне – ну, вроде как немножко поработать, чтобы заплатить за это. – Санта сунул руку в карман, достал узкую полоску бумаги и нацарапал на ней несколько слов. – Пусть родители привезут вас по этому адресу в понедельник ровно к шести часам. Я буду ждать вас там. Вы нарядитесь эльфами. Я дам вам костюмы. Ну как, согласны?

– Конечно, – ответил за нас всех Аарон. – Мы согласны. Раз надо, значит, надо.

– Вот и договорились. Увидимся в понедельник. А сейчас мне пора отдохнуть и накачать воздухом ноги. Вы можете открыть тот шкафчик и прикатить мне мою волшебную повозку?

Мы дружно бросились к шкафу и обнаружили там инвалидное кресло. Оно было украшено веточками падуба, омелы, ленточками и бантиками. Маленькая батарейка питала энергией цепочку красных и зеленых рождественских огоньков. Волшебство, да и только! Мы подкатили «повозку» к трону, и Санта, опершись на руки, рывком пересел на нее. Подкатив к двери, он громко крикнул нам на прощание – «Хо, хо, хо! Веселого Рождества!» И укатил.

Я не мог дождаться, когда в понедельник наступит вечер и я наряжусь эльфом и буду помогать Санте. В школе я, конечно, рассказал всем своим друзьям о странном разговоре с Санта-Клаусом и о его сдувшихся ногах, но никто из них не поверил ни единому моему слову. Не могу сказать, что я обиделся на них за скептицизм, но все же был слегка разочарован из-за их насмешек. Впрочем, я и сам виноват – не надо было мне преувеличивать и плести небылицы про мою предстоящую «секретную миссию в качестве тайного международного агента эльфов».

В назначенное время папа привез нас по адресу, указанному на полоске бумаги. (Он почему-то знал его и так и даже не стал уточнять.) Это была детская больница в центре Портленда. Там уже ждал нас тот безногий толстяк, с которым мы разговаривали в домике Санты в молле. Он уже был без накладной бороды и красного наряда Санты, но его «повозка» по-прежнему сверкала красными и зелеными огоньками.

– Привет, ребятки! Какой чудесный вечер, правда? Надеюсь, вы готовы помочь мне. – Теперь он выглядел совсем по-другому, но в его глазах по-прежнему сверкали добрые и лукавые огоньки.

– Мальчишки, – сказал папа, – знакомьтесь. Это доктор Рингл. Когда он не превращается в Санта-Клауса, он работает детским онкологом в этой больнице. Пожалуйста, покажите себя с лучшей стороны, когда будете помогать ему, хорошо? Я приеду за вами через пару часов.

Помещения больницы были украшены от пола до потолка рождественскими венками и всякой всячиной. В главном холле сверкала огнями огромная елка, украшенная гирляндами из попкорна, рождественскими леденцами в виде красно-белой тросточки и белыми кружевными куколками, похожими на падающие снежинки.

Доктор Рингл привел нас в раздевалку, где возле двух небольших шкафчиков висели два костюма эльфа. Они были очень похожи на те, что были на эльфах в молле, только наши трико были желтыми, как солнце, и украшены красными и зелеными кружочками. Я еще подумал тогда, что на рождественский наряд они как-то не очень подходят. Еще мы надели особенные сапожки с загнутыми кверху носами и крошечными бубенцами, которые при каждом шаге мелодично позвякивали. Мало того, нам велели надеть медицинские маски и перчатки из латекса. Доктор Рингл объяснил нам, что это необходимо, иначе мы можем принести больным детям, у которых ослаблена иммунная система, вредных микробов. Требование для больницы разумное, но эльфы из нас получились ужасно смешные.

Доктор Рингл тоже переоделся в Санту, только на этот раз обошелся без надувных ног. Когда все были готовы, он объявил, что теперь мы поднимемся на пятый этаж. Дети и взрослые замирали от удивления и провожали нас взглядами, когда мы, то есть Санта с эльфами, шагали к лифту. Да и понятное дело – мы представляли собой странное трио: безногий Санта-Клаус в сверкающем огнями инвалидном кресле, а с ним два маленьких эльфа в медицинских масках, словно хирурги перед операцией.

На пятом этаже было гораздо тише и спокойнее, чем внизу, но и там царило оживление. Дети бегали от палаты к палате и сообщали всем, что наконец-то прибыл Санта со своими помощниками-эльфами. Весь этаж тоже был украшен к Рождеству. Сиделки и родители развесили где только могли праздничные гирлянды, снежинки и все такое. Возле каждой палаты висел вязаный чулок, да и в палатах тоже было пестро от рождественских украшений. У каждого мальчика и каждой девочки на подоконнике между цветочными горшками с красными и белыми пуансеттиями стояла своя наряженная елочка. С потолка свисали разноцветные картинки, гирлянды и снежинки, а спинки кроваток были обвиты мерцающими белыми огоньками.

– Ого, доктор Рингл! – в восхищении выдохнул Аарон. – Это просто фантастически красиво! Но не кажется ли вам, что вы рановато начали праздновать Рождество?

– Понимаешь, Аарон, дело в том, что здесь, на пятом этаже, время просто драгоценно. Детям, которые тут лежат, важно, чтобы Рождество длилось как можно дольше. Будь это в моей власти, я бы растянул рождественский сезон на все двенадцать месяцев.

– Почему время тут драгоценно? – спросил я.

– Резонный вопрос, Мо. Да, мы должны поговорить об этом. Вы знаете, что такое неизлечимая болезнь? – Доктор Рингл смотрел то на Аарона, то на меня. Брат кивнул, мол, он знает, а я покачал головой. – Э-э-э, видите ли, у многих детей на этом этаже такой тип рака или другие болезни, которые трудно лечить. Некоторые из больных – не все, заметьте, а лишь некоторые – никогда не поправятся, как бы мы, доктора, ни старались.

– Вы хотите сказать, что не можете их вылечить?

– Мы прилагаем все силы! Но иногда мы ничем не можем помочь им. Это тебе понятно?

– Если вы не можете им помочь, тогда почему же они лежат в больнице? – не унимался я, пытаясь изо всех сил хоть что-то понять. Сообразив, что осторожные и деликатные объяснения доктора Рингла не в силах пробиться сквозь толстые слои моей наивности, Аарон решил вмешаться в наш разговор. После недолгих колебаний он шепнул мне на ухо несколько слов. Я не видел себя в тот момент со стороны, но уверен, что я вытаращил глаза, когда в моем сознании соединились все расплывчатые точки разрозненной информации.

Обретя вновь дар речи, я стал говорить шепотом, чтобы меня слышали только Аарон и доктор Рингл, но мне все равно казалось, что я громко кричу.

– Вы имеете в виду, что все эти ребята умрут?

Позже я понял, что это не совсем так. Кто-то из этих детей поправится и проживет долгую здоровую жизнь. Но мое нежное детское сознание все равно было омрачено мыслью о смерти.

Теперь тишина и покой, царившие на пятом этаже, показались мне жутковатыми. Взгляды больных детей, устремленные на нас, пронзали насквозь. Я слышал оглушительный стук своего сердца и был рад, что лицо мое скрыто под маской. Да, конечно, я и прежде испытывал порой сожаление, когда произносил вслух такие слова. Но тут мои детские уста не могли удержать во мне чувств, когда я узнал о неизбежной участи тех маленьких обитателей пятого этажа, которые стояли и смотрели в тот миг на меня.

В те мгновения тишины, когда, казалось, замер весь мир, каждое лицо надолго впечаталось в мою память. Те дети ничем не отличались от меня, если не считать моего смешного и нелепого для мыслей о смерти наряда. В моей голове крутились вопросы и требовали ответа – а дать этот ответ было никак невозможно. Почему эти дети умрут, не прожив своей жизни? Сколько еще осталось им жить? Почему умрут они, а не я? Или я тоже заболею и умру молодым?

Наконец доктор Рингл нарушил молчание.

– Так, ребятки… Я вижу, что вы все собрались и внимательно слушаете. Я хочу представить вам моих юных помощников, Аарона и Молара. Это два лучших эльфа к югу, востоку и западу от Северного полюса.