Кое-кто из ребят засмеялся погромче, другие со смущением захихикали. Потом все вернулись к своим прежним занятиям. Для многих детей это значило, что они продолжали глазеть на нас, когда мы шли в просторный холл, где стояли столы и стулья. Каждый стол был украшен яркой салфеткой и красивой рождественской вазочкой. Впереди стоял тот же самый темно-красный бархатный трон, на котором доктор Рингл восседал в домике Санты в молле.

Снабдив нас инструкциями насчет нашей роли официальных помощников Санты, доктор Рингл издал веселый клич, возвещавший о начале праздника.

– Хо, хо, хо! Поздравляю всех вместе и каждого в отдельности с веселым и радостным Рождеством! – крикнул он со своим шотландским выговором.

Те дети, которые с самого начала не отходили от нас, первыми встали в очередь, чтобы побеседовать с Сантой. Ни для кого из них не было секретом, что в наряде Санты перед ними сидел доктор Рингл, но все обращались к нему как к единственному и настоящему Санта-Клаусу.

Аарон раздавал детям карамельные трости, после того как они поговорят с Сантой, а я вручал всем знакомые красные листочки еще перед тем, как дети шли к подножию бархатного трона. Вверху на листке, как всегда, было написано жирным шрифтом: «Я хочу получить на Рождество…»

Первой в очереди оказалась девочка лет шести-семи, она была такая тоненькая и хрупкая, что выглядела от этого еще младше. На ней была розовая пижамка и пушистые шлепанцы с мордочкой кролика; платочек скрывал, что у нее совсем нет волос на голове; из-под платочка выглядывал широкий бинт.

– Привет, – торопливо пробормотала она. – Я Рейчел.

– Хм… привет, Рейчел, – неловко ответил я. – Держи листок. – Я взял из пачки красную бумажку и протянул ей.

– И все? – спросила она. – Ты дал мне листок и все? Может, ты скажешь, как тебя зовут? Или хотя бы поздравишь меня с Рождеством? Мне будет приятно.

– Но ведь Санта уже сказал всем, что меня зовут Мо, – возразил я. – Ты разве не слышала?

– Конечно, слышала, я не глухая. Какой ты глупый! Но ведь когда кто-то знакомится с тобой, полагается назвать свое имя. Иначе ты выглядишь невежливым. Так мне сказала мама.

– Верно. Извини. Поздравляю тебя с Рождеством, Рейчел. Меня зовут Мо. Я рад с тобой познакомиться.

– Вот так правильно. Спасибо, Молар. – Она улыбнулась. – Теперь я возьму свой листок.

Доктор Рингл терпеливо ждал, когда Рейчел подойдет в своих пушистых шлепанцах к его бархатному трону. Он глядел на нее с высоты, седобородый, величественный, и его взгляд был особенно добрым и ласковым. Здесь, в больнице, он обошелся без надувных ног и живота, но детей это не смущало. Они видели перед собой волшебного Санту, который принес им радость и счастье, когда они больше всего в этом нуждались.

– Привет, мисс Рейчел! – И он шутливо спросил: – Как дела?

– Хорошо. А как поживаете вы, доктор Рингл – то есть Санта?

– Нормально, большое спасибо за твое внимание ко мне. Я видел, что Мо дал тебе красный листок. Дорогая моя, напиши на нем, что тебе хочется получить к Рождеству. Ты уже знаешь, о чем попросить Санту?

– Да! – с волнением ответила Рейчел.

– Вот и хорошо. В этом году что ты попросишь у Санты? Много?

– Да, Санта, я хочу целую кучу игрушек! – Худенькая фигурка Рейчел затрепетала от восторга при мысли об этом.

Доктор Рингл немного помолчал, а когда снова заговорил, его голос звучал негромко.

– Рейчел, – сказал он, наклонившись к девочке. – Если я принесу тебе все, что ты мечтаешь получить на Рождество, это будет замечательно. Но в этом году я хочу, чтобы ты написала на своем листочке только одно желание. Оно может быть любым, но ты все-таки подумай хорошенько. Оно должно принести тебе не только несколько минут мимолетной радости, а что-то большее. Ты постарайся написать то, что сделает тебя по-настоящему счастливой. Можешь сделать это ради меня?

– Конечно, Санта. Могу.

– Прекрасно. Когда ты решишь, что тебе хочется больше всего, напиши это на своем листочке и принеси мне. Если не успеешь сделать это сегодня, ничего страшного. Мои два эльфа будут приходить сюда по понедельникам, средам и пятницам до самого Рождества. – Он быстро посмотрел на меня и подмигнул.

От неожиданности я чуть не задохнулся под медицинской маской, но я не смог ничего возразить. Каждый понедельник, среду и пятницу до самого Рождества? Я-то думал, что только один раз, сегодня – и всё! Но как бы мне ни хотелось возразить что-нибудь, я понимал, что эльфу не полагается задавать вопросы Санте, когда вокруг столько детей. И я закрыл рот.

– Ты сможешь отдать свой листок кому-то из моих эльфов, – продолжал доктор Рингл, – а они доставят его мне на Северный полюс, можешь не сомневаться. А теперь возьми у Аарона свой леденец и ступай. Поздравляю тебя с Рождеством!

Почти час я раздавал детям красные листки. После этого они выслушивали совет Санты подумать и выбрать только одну вещь, самую-самую важную для них, важнее всего на свете. С восторгом выслушав его слова, больные дети убегали с карамельной тростью к маме или папе и писали на листке свое самое заветное желание.

Многие ребята казались мне совершенно здоровыми, но я понимал, что в их организме что-то ужасно неправильно, раз они попали сюда, на пятый этаж. У некоторых я видел заметные признаки болезни – бинты, шрамы, отсутствие волос на голове, кровоподтеки и опухоли. Были и слишком слабые дети, они не могли ходить сами, и родители или сиделки привозили их на инвалидной коляске. Все они бодро улыбались мне, когда я протягивал им красные листки.

К началу второго часа дети начали возвращаться, чтобы отдать Санта-Клаусу свои листочки с единственным желанием.

– Ты решил, что нужно тебе больше всего? Ты выбрала самую важную для тебя вещь? – спрашивал у каждого Санта-Клаус.

Кивнув или ответив «угу», они наклонялись вперед и сообщали шепотом доброму Санте свое самое большое желание, а потом протягивали ему красный листок. Из-за звучавших вокруг меня детских голосов я чаще всего не мог разобрать, что шептали дети на ухо Санты, чего они просили. Но одна девочка произнесла свое единственное желание громко, и все услышали, что она хочет, чтобы вся ее семья поехала в Диснейленд. А мальчик по имени Тим, который приехал к Санте с капельницей, почти прокричал, что хочет получить на Рождество пневматический автомобиль.

– Я тоже! – не выдержал и крикнул я. Тим повернулся ко мне, и я выставил перед собой большой белый палец в латексе, одобряя его замечательный выбор.

Санта поморщился и напомнил мне, что нормальные эльфы держат при себе свои рождественские пожелания, если хотят получить «то, чего они никогда не хотели на Рождество».

– Что это значит, Санта? – удивился Тим. – Почему вы дадите ему то, чего он никогда не хотел?

Санта опять поморщился и, тихонько засмеявшись, снова взглянул на меня.

– Потому что, Тимоти, – ласково сказал он, – эти два эльфа захотели получить на Рождество все, что только пришло им в голову. Но таким замечательным эльфам это просто не полагается. Вот я и решил подарить им в этом году кое-что поинтереснее, если они станут мне хорошими помощниками. Подарок, который они получат, будет лучше, чем все, что они просили в своих листках. Но поскольку им самим никогда не приходило в голову просить об этом, то я и назвал его так – «то, чего они никогда не хотели». Теперь тебе понятно?

– Кажется, да, – ответил Тимоти. – Но, значит, Мо никогда не получит пневматический автомобиль?

– Ну, – засмеялся Санта, – поживем и увидим. Но если все пойдет так, как задумано, он получит кое-что гораздо более интересное.

– Ох! – Тимоти почесал в затылке. – Тогда и я хочу изменить мое желание. Я тоже хочу получить на Рождество то же самое, что он. – Тимоти показал на меня.

– Хо, хо, хо! Пожалуй, идея великолепная! Я не могу ничего тебе обещать, но постараюсь. Хорошо, Тим? – В глазах доктора Рингла снова загорелся лукавый огонек. – Вообще-то, – добавил он, глядя на стоящих в очереди детей, – я надеюсь, что каждый из этих ребятишек, оказавшихся в больнице, получит в этом году все, чего они никогда не просили на Рождество.