Выстрелы звучали все реже и реже, а вскоре и совсем стихли.
- Мы идем или как? – тот час осведомилась Ребекка.
- Ты оставайся тут, а я на разведку.
Она кивнула, и я медленно поднялся. Было довольно неудобно боком открывать дверь, но зато усилий мне прилагать не пришлось. Змея, а может и случайный выстрел, сбили замок, поэтому дверь сразу же распахнулась, стоило лишь надавить на ручку.
Я вылез наружу и осмотрелся. Машина, сопровождавшая нас, слегка дымилась, но в остальном все было тихо и спокойно – ни тел, ни крови, лишь пустые гильзы и парочка автоматов. Я позвал Ребекку и помог ей вылезти.
- Где все? – осведомилась она.
- Могу предположить, что мертвы, – я даже не пытался ее обнадеживать. – Нам надо отсюда убираться пока…
Мою речь оборвал женский смех, а затем появилась оно – полусущество, получеловек.
Верхняя часть тела была женской, а все что ниже пояса заменял хвост змеи, который в ту же секунду смахнул нас с дороги. Я слетел с дороги, грохнулся на влажную землю и меня окутал туман. Крик Ребекки заставил забыть о боли в спине и вскочить. Я побежал за существом, выкрикивая оскорбления, и какие-то слова ее все же задели.
Змеиный хвост обернулся вокруг меня и с такой силой сжал, что я сам завопил. Мне даже показалось, что хрустнул позвоночник, а затем я опять упал и на этот раз мой стон потонул в жутком вопле женщины-змеи. Мощнейший поток воздуха пронесся надо мной, сметая даже туман, деревья посыпались на землю. Несколько стволов падали на меня, однако натыкались на невидимую преграду и отлетали прочь.
Я сел, слушая стук собственного сердца, и осмотрелся. По лесу словно прошел тайфун, таким просторным он вдруг стал. Под поваленными стволами я увидел куски змеиного хвоста, а затем взгляд остановился на руке. Я похолодел.
- Ребекка!!! – вскочив, закричал я.
- Мик, – донесся ее слабый голос.
Я кинулся на зов. Ребекка лежала в небольшом углублении, а сверху ее накрыло ветками.
- Погоди, я сейчас, – разгребая завалы, попросил я. – Ты не ранена?
- Мик, – на этот раз голос ее звучал испуганно, а глаза смотрели с ужасом.
Я медленно обернулся и сам невольно вздрогнул. Я оказался прав, говоря, что Клеймор не обрадуется, оказывая мне помощь, пусть даже я его и не звал. Зеленые глаза просто сверкали, как настоящие изумруды, от гнева, вызывая чувство восхищения и ужаса.
- Клеймор, – я примирительно поднял руки, – позволь мне...
Больше я ничего не успел сказать, так как меня подняло в воздух и припечатало к стволу еще целого дерева. Нити внутри натянулись, так что даже стонать было больно.
- Я объяснил тебе, человек, что более не желаю видеть твое лицо, – своим ледяным голосом начал Клеймор. – Однако вижу, что род Майеров сильно деградировал в последнее время.
- Да как вы можете!? – возмутилась Ребекка.
Она сделала попытку выбраться из-под завалов, однако, к моему облегчению, потерпела неудачу. Я был не в состоянии говорить, но взглядом умолял, чтобы Ребекка не влезала в это дело. Клеймор не мог убить меня, так что самое большое, что мне грозило это пару часов мучений, тогда как Ребекки ее выступления могли стоить жизни. Но, как это бывает в тяжелые моменты, удача повернулась ко мне спиной, потому как Ребекка продолжила:
- Мик рискует жизнью, он отправился в это путешествие, бросил семью, друзей, приступил закон, только чтобы дать вам свободу. Неужели в вас нет ни капли благодарности? Мик говорил, вы вынуждены служить роду Майеров, потому как Эльба нарушила условия соглашения, но он в этом не виноват. А даже если и виноват, то пытается исправить ошибки, Мик хороший человек, вы должны поверить ему и...
Ребекка закашляла, и я похолодел, увидев свечение из белых нитей, которые кружили вокруг нее. Давление на мое горло чуть ослабло, и я захрипел:
- Клеймор, не слушай ее, она сама не знает что говорит. Никто вас ни в чем не обвиняет, ты имеешь полное право для ненависти. Эльба была не права, я обещаю, что все исправлю, только не убивай Ребекку. Пожалуйста, – я перешел на мольбы, – я клянусь, что найду способ освободить вас, только дай мне время.
Нити оторвали мое тело от дерева и поднесли к Клеймору. Холод его глаз и его ледяное дыхание даже замедлили биение моего сердца.
- Эльба говорила тоже самое, заключая с нами договор, – медленно и жестко произнес он. – Ты такой же, как все Майеры.
- Неправда, – поспешно возразил я. – Им нечего было терять, а мне есть.
Я повернул голову к Ребекки, которая со страхом смотрела на белые нити, и все для себя решив, вновь посмотрел на Клеймора.
- Каким бы тяжелым не был этот путь, я пройду его до конца, – спокойно заговорил я. – Я заключу с вами соглашение, и залогом будет жизнь близких мне людей. Если я нарушу слово, или, обретя силу, попытаюсь вернуть вас во мрак, вы всегда успеете убить Ребекку и отца. Тебе достаточно посмотреть мне в глаза, чтобы понять какова ценность их жизней для меня.
- Церковный совет не позволит тебе этого сделать, – сухо бросил Клеймор, не спуская с меня глаз. – Готов ли ты идти по трупам к этой цели?
- Они значат для меня гораздо больше, чем все жители империи, – выдержав его взгляд, ответил я. – Взамен я лишь прошу дать мне время и оказать помощь.
- Ты получишь и то и другое, человек, – холодно изрек Клеймор. – Соглашение вступает в силу с этой минуты, напоминай себе об этом чаще.
Нити растворились, и я рухнул на землю. Ребекка невольно ахнула, когда все преграды смело с ее пути, и она смогла выбраться. Клеймор естественно исчез, а я обзавелся собственным секретом, о котором не мог поведать даже Ребекки. На душе скребли кошки, но я продолжал улыбаться, слушая ее возбужденный голос. Я становился лицемером, но что самое страшное, меня это даже не угнетало.
Среди общего хаоса Ребекка как-то сумела отыскать свой рюкзак, и мы устроили небольшой привал. Мне хотелось кричать, но я сидел молча и ел. Почему так получилось? Зачем я пошел на столь опасную сделку? Неужели я стал холодным и безжалостным или же я просто устал бороться? Ребекка уткнулась в свою тарелку, как будто боялась на меня смотреть, и я был этому рад, так как сам себе был противен.
И я возненавидел всех: Эльбу – за то, что когда-то призвала столь сильных существ, бабушку – за то, что дала мне браслет, Ребекку – за то, что пошла за мной, и себя – за то, что не смог вовремя остановиться и дал развиться этому кошмару. Конечно, виной всему был один лишь я, но чувство злости почему-то от этого не уменьшалось. Нам часто говорили «расскажи о своих грехах, и твоя душа найдет успокоение». Я всегда считал это бредом, и теперь в этом убедился.
- Надо выходить на дорогу и двигаться дальше. Пока не стемнеет, вряд ли нас кто-то станет искать, – сказал я, и мне захотелось застрелиться от безразличия, с которым я это произнес.
Ребекка лишь кивнула и принялась упаковывать остатки пищи в рюкзак. Я не мог ей ничего сказать, потому, как утешать было не чем. С нами еще ничего хорошего произойти не успело, с тех пор как мы покинула Катар.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил я, когда мы пошли к дороге.
- Нормально, – заверила Ребекка, – пару ушибов, но ничего серьезного.
- Хорошо. Как только устанешь, скажи, мы сразу сделаем привал.
Она опять кивнула, и мы продолжили наше путешествие. Ближе к вечеру я стал замечать, как она прихрамывала, однако Ребекка молчала. Решив не давить на нее, я сам сделал первый шаг, сказав, что жутко вымотался. Мы сошли с дороги, но в лес углубляться не стали. Пока я нашел не сильно отсыревшие ветки и развел костер, Ребекка заснула. Я накрыл ее еще сверху своей курткой, а сам сел поближе к костру, чтобы окончательно не замерзнуть. Однако уже через час, у меня зуб на зуб не попадал из-за тумана, который клубился вокруг, и даже яркое пламя костра не было ему помехой.
- Это что проклятые земли? – ворчливо осведомился я у невидимого собеседника.
Естественно мне никто не ответил, но я и не ждал. Чихнув, я встал и немного побродил в надежде согреться, но получил обратный эффект. Руки так и тянулись к одежде, но я держался, так как одной куртки для такой холодной ночи явно было маловато, а я был в долгу перед Ребеккой. Хотя в глубине души я прекрасно понимал, что никогда не смогу оправдать себя за то, что поставил ее жизнь на кон, отказ от куртки был для меня утешением.
