Очнувшись от невнятной прерывистой дремоты, Карго вновь невольно стал прислушиваться к тому, что происходило у него в голове. Понятия медленно, но верно, от простых к сложным, от конкретных к абстрактным складывались в правильную мозаику, занимая свои положенные места. Он теперь знал, что Земля непригодна для жизни большинства людей из-за падения на Солнце метеорита, повлекшего его угасание, что человечество научилось преодолевать огромные пространства за секунду, что колонизировано более сорока планет, а он, дикий охотник, стал предметом изучения в институте биоэнергетики и психотроники в циклопическом околоземном мегаполисе под названием Галилея.
Новая информация хлынула в мозг Карго гигантской волной, сметая на пути все старые страхи и предрассудки. Теперь все было иначе, теперь он окончательно понял, что странное чувство, появившееся несколько часов назад здесь в космосе, природа которого казалась совершенно непостижимой, было интуитивным желанием познать окружающий мир, который на самом деле оказался увлекательным и многообразным, если все, что напихали ему в голову, правда.
Следующие несколько часов прошли в полузабытьи, сменившееся душевным подъемом и приливом сил. Долгие годы существования в условиях каждодневного выживания позволяли быстро восстановить жизненную энергию даже после таких потрясений. Возможно, другой бы на месте Карго лишился бы рассудка, не выдержав гигантского напора совершенно немыслимых новых данных о мире, о людях, об основных законах вселенной, но его организм выдержал, сохранив здравомыслие, и объяснить это сам Карго мог только тем, что всю жизнь там, на безжизненной родной планете он ждал чего-то подобного, просыпаясь порой в бреду и впадая в отчаяние, когда мир по-прежнему оставался таким же серым и холодным, как вчера.
Карго приподнялся на своем стерильно белом ложе и осмотрелся. Поначалу ноги показались ему чужими, видно центрам мозга, отвечавшим за опорно-двигательные функции, тоже досталось от чудо-машины по насаждению воспоминаний. Однако это продолжалось недолго. Вскоре все привычные ощущения вернулись, неся, тем не менее, на себе печать новых знаний, в том числе и о метаболических процессах в самом организме.
Несколько кругов вдоль стен быстрым шагом вернули былую подвижность мышц и чувство целостности тела. Убедившись, что он в своей прежней форме, Карго снова сел на кровать. Судьба преподнесла ему царский подарок в виде новой информации, успешно адаптированной в сознании. Откуда-то из глубин мысленного потока появились данные о том, что такие опыты с дикими людьми (Карго поморщился от непривычного и коробящего слова) еще ни разу не удавались. Подопытный либо сходил с ума, либо погибал от кровоизлияния в мозг. По сути, он первый и единственный, кто выдержал, и это нужно использовать. Охотник еще не забыл, зачем он здесь.
Попытки найти ответ на мучивший его вопрос не приносили ничего утешительного. Значит, информация о Весте все еще недоступна для его новой памяти, и, судя по разговору тех в масках, это был лишь один из сеансов. Он не знал, откуда появилась эта уверенность, но не удивлялся теперь ничему. Карго был убежден, что может получить нужные сведения из устройства с присосками, только пока не понимал, каким образом.
От щелчков открывающейся двери по спине поползли мурашки. Голова соображала мгновенно. Карго изобразил на лице озлобленность и отскочил в угол, как подобает загнанному дикому животному.
На пороге стояли те же двое в герметичных комбинезонах, правда, без масок. Один из ученых, а Карго теперь знал, что это ученые, тот, что постарше и ниже ростом с редкими вьющимися волосами, быстро оценил ситуацию и сделал знак напарнику, означающий, что нужно быть осторожным. Молодой тут же вскинул импульсный резонатор, направив его в сторону подопытного. Охотник прекрасно знал, что это такое и как оно сжигает все на своем пути, но не подал виду, оставаясь сгустком напускной ненависти и невежества.
Старший сделал несколько нерешительных шагов к центру комнаты и медленно поставил на кровать небольшой ящик.
— Спокойно, парень, — проговорил он, не спуская взгляда с Карго, — если он приблизится, стреляй, только не в голову.
Карго вздрогнул, но ничем не выдал своего страха, еще сильнее вжавшись в угол.
— Зря Вы его освободили, доктор, — послышалось из-за спины низкорослого.
— Не отвлекайся, Джон, — проговорил тот, — кто же знал, что он такой прыткий.
Несколько секунд все трое находились в оцепенении. Первым зашевелился доктор, открывший ящик и доставший оттуда какой-то пакет. Карго практически сразу догадался, что там находится, едва до него донесся аппетитный аромат запеченного мяса, который он бы не перепутал ни с чем.
Разложив еду на кровати, ученый попятился к двери, неслышно ступая по мягкому полу.
— Может, вызовем охрану, и свяжем его? — спросил Джон.
Доктор задумался, наблюдая за охотником, но промолчал, едва пошевелив рукой, давая понять, что ничего предпринимать пока не нужно. Что ж, Карго понял, что его хотят накормить, и он не имел ничего против, прислушиваясь, как в животе жалобно заурчало. Проанализировав поведение гладкошкурых, он решил, что ему ничего не угрожает, и приблизился к заветному пакету. Благо, голод ему изображать было не нужно.
Стремительно пережевывая пищу, Карго исподлобья изучал своих новых знакомых, с интересом наблюдавших за его торопливой трапезой. Судя по их физиономии, они явно недоумевали по поводу того, что после обработки памяти испытуемый не проявлял признаков слабоумия и остался практически на прежнем уровне развития. Каждое его движение фиксировалось миникамерами, и охотник догадывался об этом, стараясь как можно громче чавкать и даже рычать, хотя там, не Земле, его соплеменники питались совсем иначе. Существовали правила, ритуалы, но они, наверняка были недоступны для гладкошкурых, а, поэтому, нужно придерживаться соответствующего образа дикого полуразумного существа.
Закончив, Карго вытер руки о белоснежную накидку и снова отошел в угол, уставившись на озадаченных посетителей. Старший, уже менее осторожничая, собрал одноразовую посуду и остатки пищи обратно в ящик и, поставив его на пол, толкнул в сторону напарника.
Судя по их озабоченным лицам, в планы ученых входило что-то еще кроме кормления новоиспеченного жителя космического города. Обуреваемый сомнениями Карго, смягчив взгляд, сделал небольшой шаг к центру комнаты, с трудом сдерживаясь от того, чтобы броситься под аппарат, сулящий потоки новой информации, словно наркоман. Только там, в глубинах компьютерной памяти охотник мог нащупать хоть что-то о своей женщине. Жадное ожидание сменилось нетерпением. Ну, давай же! Подключай! — едва не вырвалось у него.
Первый порыв под усилием воли иссяк, и Карго сделал вид, что не понимает происходящего, но готов к диалогу. Старший похлопал по постели ладонью, давая понять, что он должен лечь.
— Мистер Васильев, по-моему, он Вас не понимает, — скептически произнес Джон.
— Нет, молодой человек, Вы ошибаетесь. Он начинает понимать и идет на контакт. Вот видишь!
Лицо доктора озарилось, когда Карго послушно лег на белоснежное ложе и сложил руки на груди. По виду Васильева можно было подумать, что, он сделал самое важное открытие в своей жизни. Доктор радовался как ребенок, бубнил что-то себе под нос и, прежде чем он приступил к подсоединению аппарата памяти, его не менее ошеломленный напарник пару минут наблюдал хаотичное перемещение коллеги по комнате с блаженно-восторженным выражением на лице.
В этот раз все происходило менее болезненно. Разум не сопротивлялся, а впитывал, ловил, систематизировал и строил здания из понятий и умозаключений. Карго пытался искать то, ради чего он согласился на очередное вторжение в его мозг, однако потоки информации улавливались скорее на подсознательном уровне, и пройдет немало времени, прежде чем он начнет доставать данные из глубин приобретенной памяти.
В какой-то момент он почувствовал, как что-то изменилось. Образы теперь стали поступать не сплошной лавиной, а группами. Затем распались и группы. Наконец, Карго понял, произошло то, чего он никак не ожидал. Его разум мог контролировать работу компьютера. Он уже не представлял собой неподвижный сосуд, в который устремились реки данных. Карго теперь сам отыскивал недостающие звенья в электронной памяти машины, соединенной по сети со многими информационными базами Галилеи. Поиск продолжался недолго. Вскоре в отдельном уголке сознания охотника появилась маленькая страничка с виртуальной записью о том, что произошло с Вестой.
