Жаннин осталась одна. В глубине своего сердца она знала, что Бэт права, ведь совсем недавно, она сама хотела именно этого, когда они шли сюда.
'Хоть бы они ушли, тогда у меня не будут связаны руки', - промелькнула мысль в голове женщины. И не успела она сбросить с себя озабоченность и смятение, мужчина вновь появился в комнате. Он быстро и бесшумно приблизился к ней и, взяв её ладонь, приблизил к своим губам.
- Идёмте за стол, леди Адель, вы должны поесть, - тихо прошептал он. Жаннин заметила, как по-разному всё время звучит его голос: шёпот такой успокаивающий и приятный, а когда он старается говорить громко, то выходит хрип такой противный, что хочется закрыть уши. Наверное, он знает об этом, поэтому старается чаще говорить шёпотом...
- Надеюсь, вы не почтёте за неучтивость моё присутствие в вашей комнате за столом. Я слишком долго ждал и терпел. А ведь мне так давно хотелось увидеть вас и познакомиться с женщиной 'с горящими волосами'. Должен признаться, в жизни вы ещё прекраснее, - глядя на неё через прорези маски, он улыбнулся и, подводя её за руку к столу, помог сесть.
- Вас я тоже себе представляла по-другому... - едва слышно произнесла Жаннин.
- Как? Ещё страшнее? - хрипло засмеялся мужчина.
- Нет...
Мужчина засмеялся ещё сильнее, и Жаннин совсем растерялась:
- То есть я хотела сказать... что разговоры о вас...
- Разговоры обо мне? Значит, вы всё-таки спрашивали обо мне? Я польщён...
Он сидел так близко с ней за столом, что она могла видеть, как двигается кожа на его лице вокруг чёрной маски и блестят глаза, при каждом взрыве хриплого смеха. Его ладонь лежала поверх белоснежной скатерти, всё время вздрагивая и двигая пальцами. И опять Жаннин поймала себя на мысли, что эта рука кажется ей знакомой, если не считать присутствия на ней двух больших перстней, которые она видела впервые.
- Простите меня, я дурно воспитан. Всё время перебиваю. Но вас так приятно смущать...
Ненадолго воцарилась тишина. Жаннин сидела на своём месте, глядя в пустую тарелку и, не решаясь взглянуть на собеседника. Он, заметив, что она не притронулась к еде, решился взять инициативу в свои руки:
- Вы совсем ничего не едите. Вы любите устрицы? Мои повара прекрасно их готовят. И сейчас вы можете не бояться, что вас отравят. Если хотите, я перед вами перепробую всю еду, которую вы пожелаете съесть.
Жаннин улыбнулась:
- Спасибо, милорд, но меня это уже не особо беспокоит...
- Джеймс. Вы можете звать меня Джеймс, - прошептал голос мужчины, и глаза Жаннин встретились с его глазами. Она уже начала привыкать к его маске.
- Пожалуй, я попробую устрицы, сэр Джеймс, - и, немного помолчав, добавила. - Вы ведь уже их пробовали?
Англичанин засмеялся и кивнул головой, демонстративно поднося к своему рту одну из устриц и быстро проглотив:
- Отличный вкус. Попробуйте, леди Адель.
Женщина последовала его примеру и, быстро поднося устрицу к своему рту, проглотила. Голодный желудок сразу откликнулся внутри неё и требовательно забурлил, желая ещё. Жаннин, наконец, занялась пищей. И мужчина украдкой, с улыбкой наблюдал за её движениями:
- Я рад, что вам нравится еда, леди Адель, - его зубы блеснули под усами.
Жаннин до сих пор было немного странно слышать своё прошлое имя. За последнее время она почти забыла о ней - госпоже Адель Пентьевр де Блуа, одинокой после гибели своих возлюбленных отца и мужа. Она попала в другой мир, грязный и порой невыносимый, и в котором она никак не могла найти себе места. Ей вдруг захотелось заговорить об этом, в лоб спросить этого человека о его планах. Наверное, чтобы больше не тешить себя напрасными надеждами на хорошее будущее или, наоборот, наконец, успокоиться и почувствовать себя под защитой.
- Еда действительно замечательная, и, наверное, я впервые ем с удовольствием, сэр Джеймс.
- Я рад, значит, я не зря напросился на ужин с вами...
После небольшой паузы, Жаннин решилась спросить:
- Сэр Джеймс...
Англичанин поднял на неё свой взгляд, и его губы немного сжались, словно он почувствовал, что она боится чего-то.
- Могу я задать вам вопрос?
- Конечно, леди Адель. О чём же?
- Какие у вас планы на меня? Что вы собираетесь делать в отношении меня?
Джеймс Сандорс отодвинул тарелку, вытер руки салфеткой и обратил на женщину свой взгляд. Немного помолчав, он ответил:
- Признаюсь честно, пока не знаю. Но теперь я точно уверен в том, что не смогу вас прогнать отсюда. Вы мне приятны и интересны, леди Адель. И, несмотря на то, что я представлял нашу встречу и вас совсем другими, я не хочу, чтобы вы исчезли. И потому... я действительно пока ничего не могу вам сказать. Я не знаю. А что думаете вы? Какие планы у вас? Надеюсь, вы больше не хотите меня убить, и я не произвожу на вас впечатлений, словно я чудовище, которое желает вашей погибели.
Жаннин вздохнула, с трудом сдерживая своё волнение. Она не знала, радуют его слова или огорчают. Какое-то беспокойство охватило её сердце, наверное, потому что она сама не знала, чего именно хочет, и есть ли правильный выход в этой ситуации.
- Вы молчите? Что же мне теперь думать, госпожа Адель?
- Я никогда не желала вам смерти, сэр Джеймс... не знаю, на что именно я надеялась, когда шла сюда... - Жаннин опустила взгляд, не в силах смотреть на прорези в маске. Теперь эта черная тень на его лице ей мешала.
- Вы пришли с войском! Пусть и небольшим, но люди, которые были с вами, готовы были убивать.
- Вы не можете знать того, на что были готовы мои люди. Если бы это было так, наверное, мы бы сейчас не говорили с вами. Как раз наоборот, я проявила слабость, не пошла на пролом, не взялась осаждать любимый дом. Я не смогла поднять руку на его стены, ведь они такие родные мне. Здесь я выросла, здесь была счастлива, здесь моя душа, - лицо Жаннин вспыхнуло.
- Я это знаю, я это почувствовал в первый же день моего нахождения здесь.
Жаннин с горечью сглотнула и посмотрела на своего собеседника. Его глаза снова заблестели под маской.
- Когда я вошёл сюда, здесь был крах. Невредимым оказался в этом доме лишь портрет в гостиной. Может это покажется вам странным, но молодая женщина смотрит на меня с него всегда по-разному: то со скорбью, то с откровенной усмешкой, то с манящей улыбкой, то с безразличием. Сначала я хотел его забрать с собой, но потом подумал, что тем самым лишу дом души. Теперь вы здесь вживую, другая, но вы всё же та женщина "с горящими волосами". Вы изменились, и ваша жизнь тоже, но вы - она.
- Я благодарна вам, сэр Джеймс, за то, что вы возродили этот замок. Он и в самом деле был в плачевном состоянии.
- Прошу вас помнить, что это - теперь мой дом. Я не мог иначе.
- Да, вы правы, сэр Джеймс.
Жаннин было так горько, что стало трудно дышать. Невыносимо больше продолжать этот разговор. Почему она не послушала графа Шатарье? Не доверилась ему и не поехала за ним в его дом? Возможно, её жизнь действительно бы сложилась иначе. Здесь она как узница, связанная по рукам. Зачем она здесь? Как глупо было думать, что англичанин захочет взять её в жёны. Теперь стало совершенно очевидным, что это не входит в его планы. "Боже, как всё это глупо!" - кричало во всё горло её уставшее сердце. - "Какая нелепость быть здесь!"
- Я вижу, что утомил вас, леди Адель. Большое спасибо за вашу компанию и разговор со мной, - он быстро поднялся со своего места и подошёл к Жаннин. Она тоже попыталась поспешно встать, но он остановил её и усадил обратно, взяв её ладонь в свои руки:
