Жаннин облегчённо улыбнулась:

- Спасибо, мне нужно было это услышать.

В церковь госпожа Адель де Пентьевр, рожденная де Блуа вошла под радостные возгласы толпы, и на её прекрасном бледном лице заиграла улыбка.

***

Когда совсем стемнело, Франсуаза задремала, усыплённая начавшимся за окнами дождём. И ко всем проблемам, что у неё уже были, прибавилась течь с потолка, в котором была небольшая прореха. Женщина чувствовала себя одинокой, выброшенной на необитаемый остров. Норманн за стеной молчал, и она боялась, что ему стало хуже, потому что его пауза для того, чтобы подумать над побегом, явно затянулась. В низу живота тянуло и отдавало ноющей болью, словно её раны открылись и вновь стали кровоточить, как в ту первую ночь, ту ужасную ночь...

Франсуаза теряла последние ниточки надежды, она хваталась за них, но они рассыпались в её руках, превращаясь в прах. Она больше не хотела вставать с постели, находясь в полной тьме и потеряв возможность карабкаться по карнизу в соседнюю комнату, чтобы взглянуть, как там её 'последняя надежда на спасение', жив ли ещё. Она боялась, что задремав, не услышала очередной потасовки. Она во всех красках представляла, как огромный норманн раскидывает направо и налево пытающихся сдержать его людей, словно разъярённый медведь. Они бьют его, он грузно падает, истекая красной кровью. Франсуаза заплакала, пытаясь откинуть от себя ужасные мысли и стараясь заснуть, чтобы ни о чём не думать.

С Джоном было всё в порядке, никто больше не приходил к нему, после визита маркиза, но ранения и бессонная ночь до этого давали о себе знать. Он заснул крепким сном. По всей видимости, думы дались ему тяжело, он всегда знал, что стратегия это не его конёк. Его голова и тело требовали отдыха, чтобы набраться сил. Откуда ему было знать, что девушка, там за стеной будет беспокоиться и терять надежду. Джон вообще не привык думать. Он всегда сначала действовал, а потом думал и исправлял ошибки.

Ночью, когда стало совсем темно, и весь дом погрузился во мрак, застыв в тишине, Франсуаза очнулась от лязгающего звука открывающегося засова. Сердце её беспокойно заколотилось в ожидании того, кто войдёт внутрь комнаты: маркиз или его сын. От этого по-разному сложатся события.

От страха она зажмурила глаза и втянулась глубже под грубое одеяло. По комнате раздались шаркающие шаги, и она поняла, что это не Перне и не его сын. Скорее всего, немой слуга пришёл, но зачем в такой час? Франсуаза задохнулась от страха, в ожидании опасности и, раздумывая, как действовать дальше. Какое-то время он стоял над её кроватью, тяжело дыша, затем резко дернул её за плечо.

- Эй... как там тебя, баронесса. Ты жива? - услышала женщина знакомый голос и радостно высунула голову.

В темноте она едва различила силуэт человека, но поняла, что это 'норманн'.

- Боже, это правда ты? - не верила она своим глазам.

- Если ещё хочешь бежать, то лучше поторопиться... - снова прозвучал знакомый голос Райса.

Франсуаза быстро и проворно выскользнула из-под одеяла, не стесняясь взгляда мужчины, натянула на себя какое-то старое платье, которое ей принесли днём, и через пару минут была готова.

- Возьми с собой одеяло, ночь сегодня дождливая и промозглая.

- Как тебе это удалось?

- Этот немой дурень плохо закрыл дверь на наше счастье. Надо поскорее убираться отсюда. Идём... - 'норманн', несмотря на свою мощную фигуру, бесшумно, словно дикий кот, выскользнул из комнаты, увлекая за собой девушку.

Франсуаза от радости, что так всё неожиданно произошло, почти летела вслед за мужчиной, желая поскорее оставить этот унылый дом, и храня в себе жажду мести за то, что произошло в этих стенах.

- Нам нужно раздобыть лошадей, а иначе у нас мало шансов отсюда скрыться, - прошептал Райс над ухом рядом стоящей девушке.

- Конюшни за домом, я видела их из своего окна.

- Отлично. Значит, нам туда.

***

Внутри часовни никого не было, кроме двух силуэтов мужчин: один в белой сутане - священник, второй - в шотландской одежде - Джеймс Сандорс. На нём Жаннин с изумлением рассмотрела килт серого цвета в зелёно-красную клетку, который от колена и до пола выставлял напоказ крепкие мужские ноги голени, наполовину плотно замотанные такого же цвета и клеткой материалом. На голове Джеймса красовался чёрный берет с пёстрым пером.

Жаннин не могла оторвать от жениха глаз. Его вид был необычным, но в тоже время очень красивым, нарядным. Она даже не сразу обратила внимание на его лицо.

Рыцарь повернулся, когда услышал неторопливые шаги по полу. Через его спину и грудь проходила широкая полоска килта, скрепленная крупной серебряной брошью в виде головы волка.

Сандорс смотрел на свою невесту. Она шла словно видение, лёгкое и белое. Тонкая невысокая женская фигура медленно плыла ему навстречу в бело-серебристом платье, украшенном серебряным широким поясом. Её рыжие волосы накрыл широкий капюшон, лицо закрывала тонкая вуаль, но даже она не могла скрыть волнения женщины. Жаннин медленно шагала навстречу своему жениху и священнику. Сайдорс с едва заметной улыбкой наблюдал за невестой, совсем оробевшей, словно девственница и, казалось, до сих пор сомневающейся. Маска на его лице выглядела неподобающей случаю и устрашающей рядом с лицом невесты.

Священник дождался, когда невеста подойдёт к алтарю и остановится рядом с женихом, затем громко и зычно произнёс:

- Итак, невеста здесь, я приглашаю свидетелей.

Неожиданно из тени отделились фигуры нескольких людей, которых до этого Жаннин совсем не заметила. Они медленно подошли в круг света, остановившись позади молодых. В центре этих людей стоял высокий человек средних лет, одетый в белую тунику и красно-синий дуплет.

- Леди Адель? С вами всё в порядке? - неожиданно услышала она голос Сандорса рядом. - Мы можем начинать?

Жаннин вздрогнула и спешно несколько раз кивнула в знак согласия, поворачиваясь лицом к алтарю и священнику, стоящему перед ним.

- Итак, мы собрались здесь сегодня, - начал нараспев зычным голосом священник. - Чтобы соединить узами брака этого мужчину и эту женщину. Знает ли кто причину, по которой нельзя свершить этот священный обряд? Пусть скажет сейчас или молчит вечно.

Жаннин дрожала, ей казалось, что сейчас раскроется дверь церкви, и кто-нибудь войдёт в неё и остановит их. И она не знала, хочет она этого или боится. В этот момент где-то у входа послышались торопливые шаги. Сердце Жаннин готово было разорваться, она уже еле стояла на ногах. Сандорс, казалось, тоже напряжённо вытянулся, вглядываясь в фигуры, вошедшие на церемонию, на которой он позволил присутствовать только некоторым. Но это была Бэт и её помощница, она тяжело дышала, и виновато глядела то на Жаннин, то на Сандорса. Они остановились в отдалении.

- Элизабет... - раздражённо прохрипел англичанин, снова поворачиваясь к священнику, - простите, ради Бога, святой отец, продолжайте.

Священник кивнул и снова заговорил зычным голосом:

- Согласен ли ты, Джеймс Франсуа Сандорс из Гиени, взять в жёны эту женщину?

Жаннин снова вздрогнула, неожиданно услышав имя Франсуа. Как нелепо.

Джеймс уловил её взгляд и, пожав плечами, улыбнулся. Затем снова став серьёзным, ответил хриплым голосом:

- Да, согласен.

Священник повернул своё желтоватое лицо, похожее на старый пергамент, к Жаннин:

- Согласна ли ты, Адель Жаннин де Пентьевр из рода Блуа взять в мужья этого мужчину?

Жаннин дрожала. Волнение и усталость опустились всем своим весом на её плечи и тянули к земле. Вуаль, которая накрывала её лицо, совсем не давала дышать. Женщина почти выдохнула: