— ХОРОШО, ЕСЛИ НЕ ХОТИТЕ СКАЗАТЬ МНЕ ВРАЗУМИТЕЛЬНО, почему убийца действует лишь в темноте, то объясните, как летопись мирно пролежала столько лет, будучи, как вы говорите, ключом к разгадке, — предложил Дэвис.

— В порядке гипотезы можно предположить, что летопись аббатства — лишь одна половинка ключа, а исчезнувшие записи Эдсон — другая. Тогда это объясняет упомянутые мною странности.

— Наличие одного и исчезновение другого документа? А что? Бесспорно, в этом есть смысл. Очень простое и логичное объяснение!

— Мне такое решение представляется не более чем гипотезой. — Арчер достал сигареты. — Она ничего не объясняет в отношении пепла.

— Какого пепла? — насторожился Дэвис. — Отличный вопрос, доктор! — Арчер выпустил струю дыма в открытый иллюминатор. — В том-то и суть — к а к о й пепел?

— Не уловил. Что вы имеете в виду?

— Что?.. Допустим, я говорю о пепле, оставшемся на столе библиотеки после смерти Элис. Можете меня просветить, откуда он взялся?

— Хм, попробую. Итак, она получает столь нужное ей письмо. Спешит в библиотеку, ибо в ее недрах хранится нечто, позволяющее расшифровать присланный от-рывок летописи и выяснить что-то окончательно. Пытается расшифровать раз, другой. Не получается — она в бешенстве сжигает свои наброски. Я-то ее характер прекрасно изучил.

— Начало версии неплохое, док. А вот в остальном не уверен. — Арчер выбросил сигарету в иллюминатор.

— В чем? — удивился профессор.

— Сейчас поймете. Вспомним, где еще фигурировал пепел, эти чертовы кучки? Итак, впервые в хеллингтонском деле его обнаруживают душеприказчики рейнского епископа сразу после его смерти, в феврале 1322-го, обнаруживают в каком-то деревянном ящике с замком. Факт интересный, но труднообъяснимый. Далее, семь лет назад он появляется в последнюю ночь Элис Эдсон на столе в библиотеке. Появление э т о г о пепла вы только что обосновали. Неделю назад его оставляем мы на том же самом месте. И наконец, вчера вы обнаруживаете серую кучку в своем личном сейфе, о котором не знал никто. Не много ли? И потом, я отнюдь не уверен, что это полный список. Теперь, что касается пепла семилетней давности. Конечно, характер Эдсон вы изучили досконально. Но! — Арчер сделал паузу. — Человек в бешенстве рвет бумагу в клочья, а не сжигает на собственном письменном столе. Сжигают компрометирующие бумаги, доктор. Но говорить о компромате в данном случае просто нелепо. Ваша мачеха жгла бумагу в страхе, доктор, в страхе!

— Чего же она испугалась? — Профессор облизнул ставшие вдруг сухими губы.

— Элис Эдсон жгла бумагу по той же причине, что и мы восемь дней назад. Она смертельно испугалась внезапно наступившей темноты.

— Но… Мы живы, а она…

— Она умерла. Умерла от страха. И не только от страха перед темнотой, нет, у нее, бесспорно, были в руках спички. Просто нечто во мраке напугало ее на-смерть. — Арчер закурил очередную сигарету. — Уже мертвую ее перенесли в постель.

— Мой Бог! Но кто стоит за всем этим?! — простонал Дэвис.

увидите сами, подошла ваша очередь.

— Скоро вы все увидите сами, подошла ваша очередь. Держите-ка сигарету, иной раз это помогает.

— ВАШ АССИСТЕНТ, МРАЧНЫЙ АСТРОЛОГ И НАВИГАТОР, что бы вы ни вы ни говорили, — предусмотрительный малый. Виски сняло напряжение?

— Кажется, да… Дайте мне еще сигарету, я должен что-то вспомнить…

— Может быть, не стоит. Избыток никотина, он, знаете ли…

— Стойте, Томас. Вспомнил! Но мы, как же н а ш пепел? А кто ломал в темноте патроны?! — выкрикнул Дэвис.

— Я налью вам еще немножко и дам сигарету. Да, мы извлекали порох и жгли бумагу, мы. Но наш пепел — наша с вами работа, доктор.

— Но она тоже зажгла огонь, и она… умерла. А мы живы!

— Живы. — Арчер порылся в сумке. — Вот. «Справочник Бултонского метеорологического общества». Это не совсем то, но у меня было мало времени на приготовления — вы очень быстро разделались с О'Нэйлом.

— Он играл вполсилы, я уже говорил, — сказал профессор.

— Говорили… А вот и газета, она семилетней давности. Так… ««Смерть в Хеллингтоне». Вчера 20 октября…» Ага. — Арчер полистал пухлый справочник. — Ну конечно. В ночь на двадцатое октября было новолуние.

— Не понимаю вас. Вы что, хотите сказать, что убивает луна?! Сумасшедший!

— Да нет же, доктор, нет. Вы позабыли начисто, что я вам говорил на обратном пути из Хеллингтона в ту страшную ночь.

— Бредовую гипотезу о влиянии луны на все штучки, происходящие там по ночам? Это вы имеете в виду?

— Считайте это бредом, если хотите, — предложил Арчер. — Но в ночь на — двадцатое октября луны не было — был полный мрак, а неделю назад взошел месяц. И Эдсон и мы жгли бумагу, — но вот результаты этой процедуры несколько отличны. В любом случае послезавтра ночью все должно кончиться, поверьте.

— Томас, ну зачем вы упорно тащите меня в это проклятое место? Боже, при чем тут лунный свет! — Дэвис заговорил торопливо: — Ты сказал, что наступит мой черед. Послушай меня, Томми, — это не человек. Никто еще из людей не управлял светом и тьмою… Это он, ты был прав тогда…

Арчер в третий раз отвинтил крышку бутылки, налил полный стакан.

— Док, однажды вы собирались стать алкоголиком. Чтобы этого не случилось, выпейте.

Дэвис залпом выпил предложенное Арчером виски, заговорил:

— Пока я жив, никто из людей и пальцем меня не коснется. Ясно? Пристрелю любого, как бешеную собаку!

— Ясно, так же как и то, что на теле Эдсон не обнаружили следов насилия. Или она «умерла в собственной постели», но с перерезанным горлом в придачу? Пойдемте-ка спать, доктор, — койки рядом, а завтра мне нужно ненадолго вас покинуть. Да, последний вопрос: кто-нибудь знал про сейф? О'Нэйл, например?

— Говард? Нет, наверное…

— Несколько туманный ответ, не находите?

— А что я могу сказать? Этот сейф я увидел в одном швейцарском каталоге. Мне в голову пришла идею сделать тайник, о существовании которого буду знать только я, понимаете?

Арчер кивнул.

— Только вы один владеете тайной, понимаю… Вы отправили миссис Липтон домой и лично вмонтировали сейф в стену. А зеркало? Оно не треснуло'?

— Зеркало? — изумленно переспросил Дэвис. — Да не заговариваетесь ли вы, милейший?

— Извините, я и впрямь… Продолжайте, доктор.

— Что, собственно, продолжать? Все работы по монтажу я проделал сам, как вы и сказали. А картина… О, как она меня мучает! Она висит на том же самом месте со дня покупки дома. Что, Арчер, возрадовались промыслам дьявола, да?

— Нет, промыслы нечистого меня, мягко говоря, огорчают. И по мере своих скромных сил я пытаюсь им противостоять. Огорчает меня и другое — я очень легко обнаружил ваш тайник.

— Да, действительно. Как это произошло'?

— Очень просто — я подошел поправить картину. Она у вас всегда висит криво?

ОКОЛО ВОСЬМИ ЧАСОВ ВЕЧЕРА СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ Дэвиса вывел из состояния глубокой задумчивости нарастающий по силе звук, похожий на жужжание огромного шмеля. Профессор поспешно поднялся на палубу. К борту «Миража» приближалась оранжевого цвета лодка под мотором. Звук его неожиданно смолк на высокой ноте, лодка мягко ткнулась резиновым носом в борт яхты.

— Как ваши дела, Томас?

— Все в порядке, мой капитан. Помогите мне вылезти из этой груши!

Через пару минут Арчер, расположившийся в шезлонге на корме яхты, за обе щеки уплетал бутерброды, запивая их пивом.

— Пожалуй, всю необходимую информацию я уже собрал. И все равно, цельной картины случившегося пред-ставить пока не могу. А время не ждет… Сегодня-завтра надо основательно поработать этим. — Он постучал себя пальцем по лбу. — Славно же я попил пива, док! И прихватил с собой. — Томас показал на свою объемистую сумку. — Хочу и вас угостить.

— Далось же оно вам, право слово.

— На морском судне всегда должен быть запас пресной воды, мой капитан. Но не мог же я покупать воду! Меня бы приняли за ненормального.