Что уж говорить о том, что ни одному горцу в голову не пришло бы надеть облегающие лосины, а ни одна северная женщина не согласилась бы мерзнуть в хоть и красиво струящемся, но совершенно бесполезном перед промозглым ветром тоненьком платье.

Толпа взорвалась приветственными криками, когда в центральной ложе появился король, он с улыбкой на лице помахал собравшимся рукой, а затем встал у самых перил, намереваясь произнести речь.

Над площадью повисла тишина.

- Люди долины Кирбит! Сегодня у нас необычный праздник! Несколько претендентов на руку и сердце вашего славного лорда пожелали сойтись в поединке чести! Поэтому, – король сделал небольшую паузу, призванную усилить эффект от своих слов, – вместо прекрасной дамы место рядом со мной займет Вильгельм Кирбит! – толпа взревела, едва в ложе появился сын бывшего лорда. Билл подошел к перилам и поклонился, приветствуя людей, а затем расположился на скамейке за королем. – А сейчас предлагаю избрать судей! – проорал тот, чем вызвал новую бурю восторга у собравшихся.

Глашатаи тут же принялись трубить сбор. На ристалище один за другим вышли девять почтенных лордов. Из них придворным предстояло выбрать судей. Голосование не заняло много времени: расторопные слуги быстро разложили по мешочкам лордов монетки, собранные на трибунах, и те трое, чьи мешочки оказались тяжелее, заняли места в судейской ложе.

Судейский глашатай немедленно принялся объявлять правила турнира: к разочарованию народа, групповых и конных состязаний не предусматривалось. Вместо этого восемь претендентов были разделены по двое. Первое состязание должно было проходить в четырех парах, победители делились еще на две, чтобы определить двух основных претендентов, которые и будут участвовать в финальном бою. И если в первых двух поединках лорды должны были показать свою силу и выносливость, соревнуясь в латных доспехах, то в последней схватке участникам предстояло показать бой на двуручных мечах.

Как и предполагал Билл, среди претендентов не было ни одного, кто не участвовал бы ранее в настоящих, совсем не шуточных сражениях, ведь когда в турнирах бились лорды горных долин, поединки часто заканчивались смертью их соперников. И участие Трюмпера и Стоуна в этом состязании уже делало сражение на игрушечном поле боя смертельно опасным.

Северные долины не были пограничными землями, да и ни одному захватчику еще не приходило в голову лезть через непроходимые, коварные, снежные горы, чтобы попытаться захватить непокорные и свободолюбивые долины, даже собственному королю неохотно платящие налог, который и так был в два раза ниже, чем во всех остальных землях королевства.

Однако горцы спокон веков воспитывали своих детей воинами, сильными и смелыми, умеющими постоять за себя, свои земли, а если выпадал случай, то и за короля, которому дали присягу. В этом суровом крае умение обращаться с оружием считалось первостепенным и естественным. Лорды этих земель заказывали кузнецам мечи для своих сыновей, когда те еще лежали в колыбели, а обучаться воинскому искусству мальчики начинали едва ли не раньше, чем ходить. Из них вырастали искусные и крепкие войны, знающие толк не только в доспехах и оружии, но и в тактике ведения боя.

Несмотря на культ воинов, лорды гор редко устраивали турниры, считая их забавой для тех, кто ничего не смыслит в сражениях, ведь ничто не может сравниться с настоящей битвой, тем более постановочные трюки на игрушечном поле боя. Но никто из них никогда не отказывался от прямых вызовов, а там, где дрались горцы, было на что посмотреть.

И в этот раз придворные замерли на своих местах в предвкушении стоящего зрелища.

Первые четыре боя шли одновременно, и их результаты не так и сложно было предугадать. Одетые в легкие кольчуги лорды, выигравшие свои первые поединки, под крики собравшихся тянули жребий. К неудовольствию Билла и радости толпы, Трюмпер со Стоуном оказались в одной паре.

Их поединок был первым, и они, взяв мечи и закрываясь щитам, встали друг напротив друга, ожидая сигнала к началу. Ассасин не мог не восхищаться мастерством обоих: едва запел рог судейского глашатая, как они сошлись в странном, пугающем танце. Толпа затаила дыхание. Были слышны лишь удары мечей и щитов. Стоун напирал, он стремился к победе, как разъяренный бык стремится насадить на рога обидчика, не давая противнику ни минуты на то, чтобы опомниться. Том же брал мастерством. Билл, впервые увидевший его в реальной схватке, а не в тренировочном бою, невольно восхитился его выдержке и терпению. Лорды со страшным лязгом в который раз сошлись в близком бое, и толпа ахнула, когда меч Стоуна скользнул по левой руке Трюмпера. Тот лишь в последний момент сумел развернуть оружие противника, и удар пришелся плашмя.

Кирбит ощутил волнение, он понимал, что даже если Том выиграет в этом противостоянии, то Стоун успеет порядком утомить его, и тогда исход финального поединка трудно будет предугадать.

Желание помочь Трюмперу какое-то время боролось в Билле с понятиями чести и справедливости, но последние немедленно проиграли, едва ассасин вспомнил о своем незавидном положении и о перспективе брака с тупицей Питти.

Надо сказать, представления ассасинов о благородстве и справедливости существенно отличались от тех, что были приняты у горцев. Главная задача ассасина – остаться в живых и во что бы то ни стало достичь своей цели. Именно в эту минуту, выбирая между помощью Тому и призрачной справедливостью, младший Кирбит окончательно и бесповоротно отрекся от своей прежней жизни. Исчезло то единственное и неразрешимое противоречие, которое терзало его все годы учебы и из-за которого он не был допущен до последнего испытания. Какая-то затворка в его душе сломалась, и оттуда потоком хлынули образы и желания, сметая и унося прочь все страхи и сомнения. Билл ощутил себя на кромке ножа, но он больше не балансировал, он стоял и стоял твердо. И теперь любому, прежде чем добраться до него, предстояло научиться ходить по этой тонкой и острой поверхности.

Вильгельм закрыл глаза и глубоко вдохнул густой от возбуждения сотен людей воздух, а когда в следующий раз он увидел поле боя, оно тонуло в горячем мареве огня: люди смешались в сплошную, неразделимую массу, и только двое на ристалище еще имели собственные силуэты. Ассасин сжал кулаки, и вокруг одного из них красным жгутом взревело пламя. Послушное своему хозяину, оно обвилось вокруг ноги Стоуна, и все, что оставалось сделать Биллу – это дернуть, затягивая своеобразную петлю и сбивая его с ног.

Толпа ликовала, требуя расправы над растянувшимся у ног Трюмпера противником. Но тот отступил, едва Стоун громогласно признал свое поражение.

Том церемонно поклонился ложе короля и отошел в сторону, давая место для поединка следующей паре, ему надо было отдохнуть перед финальным боем.

Следующий поединок продолжался недолго: опыт победил горячую молодость, и перед зрителями предстал противник Трюмпера в последнем бое. Не прошло и нескольких минут, как оба лорда, скинув кольчуги и оставшись лишь в штанах и мягких сапогах, сошлись, чтобы помериться силами в сражении на двуручных мечах.

Теперь у претендентов не было щитов, за которыми можно было спрятаться, и обоим приходилось проявлять осторожность, чтобы не подпустить противника слишком близко. В этот поединок Билл не решился вмешаться – наравне с уверенностью в победе Тома, какое-то странное чувство, сродни желанию быть завоеванным достойно и достойным, мешало ему определить ход боя. Вскоре противник Трюмпера был ранен, и судьям ничего не оставалось, как присудить победу лорду соседней долины.