Билл посмотрел на замок и уселся прямо на тропинке.

- Как скоро тебя хватятся? – серьезно посмотрев на сестру, спросил он.

- Не скоро, они уже поняли, что ни я, ни Алекс не оставим друг друга. И пока она сидит в главном зале, никто и не подумает искать меня.

- Тогда мне надо знать точно и по порядку, что случилось.

Девушка оглянулась на замок и плечи ее затряслись – рядом с родным человеком ей было труднее сдерживать свое горе. Она медленно опустилась на колени рядом с братом и прошептала:

- Они убили их всех, всех… – по бледным щекам покатились крупные слезы.

- Я понимаю, – Билл вдохнул и даже не подумал обнять сестру, он боялся, что та сорвется и не сможет сдержать чувств, а у них совсем не было времени. – Нам надо подумать, как остаться в живых.

Глава 2 Аудиенция

"Никто не видел жестокой битвы. 

Но трижды всем почудилось, будто морской ветер

донес до берега яростный крик."

"Тристан и Изольда" Ж. Бедье

Туманная дымка окончательно покинула склоны гор, и сияющее солнце поднялось высоко над ними. От склонов стал подниматься теплый и душный запах трав и цветов. Щедрые на краски, но скупые на лепестки бутоны горной смоковницы полностью раскрылись, и над ними лениво зажужжали желающие полакомиться пыльцой и нектаром насекомые.

Билл вздохнул полной грудью этот непередаваемый аромат гор. Он давно отправил сестру в замок, а сам все продолжал в задумчивости сидеть на склоне холма, тщательно обдумывая все, что услышал.

Его сестра могла рассказать лишь то, что видела – ни она, ни Александра не интересовались дворцовыми интригами, никто из них не мог предположить тех причин, которые привели к столь плачевным событиям. Единственное, за что он мог зацепиться – это слишком спешный отъезд отца в столицу и настолько же быстрая казнь. Именно спешность, с которой его отец был обвинен в измене, не давала ассасину покоя. Но он должен был действовать трезво, не позволять себе, подобно братьям, поддаться эмоциям и попасть в ловушку. Все в нем кричало о вопиющей несправедливости и ложном наговоре, но у него не было ни одного доказательства в пользу отца. И если он сейчас поступит так же, как братья, и честно выступит, требуя расследования, то никто не гарантирует ему и его сестрам свободу и уважение, положенное им по праву рождения. Ничто не предвещало их и сейчас, но желание выяснить, кто же явился зачинщиком возни, приведшей к гибели почти всех членов семьи Кирбит, перевешивало возможные риски.

Множество мыслей теснились в голове ассасина. Он не был осведомлен ни о текущей политической обстановке, ни об основных дворцовых фигурах, и это сильно беспокоило его. Оставалось лишь надеяться, что после гибели его отца царит неразбериха, и каждый старается урвать кусок власти и богатства, оставленных без присмотра. Но разобраться в этом хитросплетении можно было только одним способом – прыгнуть сразу в пасть льва. Тем более что хищник расположился как раз в непосредственной досягаемости.

Юноша тяжело вздохнул – не доставало слишком многих кусочков мозаики, а за душой у него не было ничего, кроме запятнанного имени и призрачных прав на наследство. Он раньше видел, как тяжело его отцу следовать тайными тропками дворцовой конъюнктуры, но никогда не вникал в суть проблем, ведь для этого был Альберт – наследник.

И так уж повелось, что никто в большой семье Кирбитов не рвался к власти и вполне был долен своей ролью, а родители всячески подчеркивали, что только родственникам можно доверять, только на них можно положиться и только они могут придти на помощь в трудную минуту.

В жестоком мире постоянных войн и распрей лишь верность друг другу могла спасти их жизни, поэтому пятеро братьев и две сестры с детства учились держаться вместе, делиться секретами и защищать друг друга.

И каждый раз, возвращаясь домой на лето, Билл чувствовал себя так, как будто и не уезжал: его всегда встречали с большой радостью, сестры рассказывали безобидные сплетни, а братья делились последними достижениями. Он помнил семейные ужины, смех, подтрунивающих друг над другом братьев, руки матери, бережно перебирающие его волосы, пение сестер, вышивающих возле камина, и грудной голос отца, рассказывающего очередную байку, услышанную им на одной из многочисленных стоянок в горах. И стоило ему только подумать, что больше никогда братья не встретят его в зале замка, никогда он уже не услышит отца, и руки матери больше не пройдутся по его волосам, как душу охватывало одно желание – убивать.

Убить всех, кто посмел коснуться его родителей и братьев. Он мог это сделать без особого труда, и при желании уже к концу недели в замке не осталось бы никого живого. Он даже скрупулезно и со знанием дела прокрутил в голове свой страшный план, но уже в тот момент, когда он зародился, юноша знал, что не последует ему. Он лишь отвел душу и немного успокоился, представляя зверские убийства своих обидчиков.

Даже если он уничтожит всех исполнителей, даже если ему под руку попадется кто-то из зачинщиков – он никогда не узнает правды, никогда не сможет вернуться и заявить права на свой замок и свои земли, его сестры вынуждены будут скитаться с ним по неизведанным землям и не смогут занять положения, которого достойны по праву рождения.

Ветер уже давно шептал ему, что только он один истинный хозяин этих земель, только его они ждали уже долго – ему одному они и подчинятся. И если раньше он отгонял от себя мысли, навеянные духами гор, считая, что они искушают его, проверяя, насколько сильна его воля и устоит ли он перед искушением, то теперь он позволил этому ненавязчивому шепотку пропитать все его мысли и все его тело. Это знание сейчас было единственным, что толкало его бороться.

Поэтому все, что оставалось – это встретиться с неприятностями лицом к лицу, в конце концов, ему ничего не угрожает. Вряд ли кто-то в замке сможет сравниться с ним в искусстве убивать, а свой первоначальный план он применить всегда успеет.

Билл еще раз глубоко вздохнул и поднялся – настало время выяснить, на что он и его сестры могут надеяться. Он снял плащ, свернул его и убрал в котомку, волосы завязал в более подходящий для благородного лорда низкий хвост и принялся спускаться с горной тропы в долину, чтобы направиться к замку той дорогой, которой ездили телеги и обозы. У ворот его, как и всякого странствующего, решившего остановиться на постой за толстыми замковыми стенами, остановила стража. А поскольку среди несущих караул не было ни одного из личной гвардии Кирбитов, никто не признал в нем младшего сына убитого лорда.

Ассасин заплатил положенный налог, беспрепятственно прошел первые массивные ворота и направился вверх по защитному рукаву крепости ко вторым, которые тоже миновал без приключений. Теперь Биллу было ясно, зачем его братьев выманили в столицу – замок не пришлось атаковать, иначе, тогда первые ворота были бы выбиты, а рукав оказался бы сплошь залит смолой и завален бревнами и камнями.

Кто бы ни позарился на земли и положение его семьи, он явно действовал хитростью, избегая прямого применения силы, сохраняя богатства и оберегая спокойную жизнь вилланов, работающих в долине. Кем бы ни был таинственный злоумышленник, он пытался получить эти земли из рук короля и владеть ими законно.