- А ты не боишься, что я убью тебя прямо на брачном ложе? – внимательно выслушав тираду Аниса о том, какие выгоды сулит им этот брак, холодно осведомился Билл.
- Ты дашь клятву подчиняться мне, – гадко усмехнулся мужчина. – Не думаю, что ты позволишь себе ее нарушить.
- Анис, я точно знаю, что мой муж жив, а ходить в двоеженцах я не намерен. Я подарил тебе жизнь, когда узнал, что именно ты повинен в смерти моего отца, но если ты пересечешь мою дорогу еще раз, я не буду столь милосердным.
Тупое упрямство Билла, постоянное повторение им, что Том жив, вывело Булле из себя. Он кинулся к ненавистному малле и, схватив за одежду, принялся трясти.
- Молись, сучонок, чтобы я был милосердным, когда твое отродье появится на свет!
Малле с жалостью смотрел на взбесившегося жениха, не сопротивляясь, он ждал, когда подбежит охрана Трюмперов и оттащит от него яростно сопротивляющегося мужчину. Ассасину хотелось стереть Булле в порошок, и он пообещал себе, что займется этим, как только его муж найдется.
Но прошел месяц, за ним еще один, а от Тома не было вестей. Зима уже давно покрыла и так неприветливые горные склоны серым одеялом облаков, а суровые ветра все чаще и злобнее завывали в ущельях. Остовы деревьев казались вычерченными черным грифелем, и лес пугал своей застывшей безжизненностью. Билл не находил себе места: любое ранение за это время могло зажить, да и из плена можно было послать весточку. Но известий все не было.
В замке же происходило множество изменений, связанных с новым владельцем: то, над чем так старательно трудился малле, медленно, но верно предавалось забвению. И вскоре еда на хозяйском столе опять стала несъедобной, эль кисным, а солома несвежей.
Сначала Билл еще пытался вмешаться в ход вещей, но он больше не был хозяином, а считаться с виновником гибели своего брата новый лорд Трюмпер считал лишним, о чем и не преминул объявить деверю, как только представилась возможность. И ассасин чувствовал себя одиноким и покинутым. Единственным его развлечением оставалась переписка с сестрами, но и те, хоть и мягко, но уговаривали его не тешить себя безумными надеждами.
У ассасина болело сердце, невыносимая тоска сжимала его, и он стал сомневаться в себе. Возможно, он так не хотел отказываться от своего счастья, что не заметил очевидного, а частичка Тома внутри так толкалась и ворочалась, что он не мог верить в худшее. Может быть, его надежда оказалась совершенно пустой.
Подходило время родов, а Билл все глубже погружался в пучину безразличия и безнадежности. В его сердце больше не было ни надежды, ни решимости. Он больше не думал ни о мести, ни о будущем, его существование представлялось ему необязательным и бессмысленным.
Его аппатия сильно обеспокоила Креиля, приехавшего, чтобы принять роды. Но как он ни пытался поговорить с малле, каждый раз натыкался на холодную стену безразличия.
Всегда подвижный и деятельный Билл теперь старался лишний раз не подниматься с постели, тело затекало и болело, а в голове царил туман. Его больше не посещали глубокие сны – все чаще он дремал. Но сны коварны, иногда они подкрадываются незаметно. И вот уже наставник горного монастыря напоминает о себе и своих словах, удивляясь, как быстро молодой и здоровый ассасин растерял всю свою уверенность и веру.
Малле проснулся как от удара, все его тело скрутила невыносимая, пронизывающая боль, но как только он отдышался, к нему вместе с самообладанием вернулась надежда. И первое, что, к своему облегчению, увидел в его глазах влетевший в комнату Креиль было бушующее, неукротимое пламя.
Ребенок появился на свет всего несколькими часами спустя и, к радости родных, огласил своды замка пронзительными криками. Билл с восторгом смотрел на своего крошечного сморщенного сына.
Трюмперы не спешили разлучать их, но не прошло и недели, как в замок пришел приказ короля, которым ассасину было велено собираться в дорогу в долину Кирбит в сопровождении своего нового жениха – Аниса Булле. Одновременно с этим посланием из срединных земель пришли новости о жестоком и масштабном восстании в стране Южного моря.
Выслушав рассказ о небывалом, смелом и решительном предводителе южных рабов, Билл с облегчением понял, что его муж наконец-то нашелся.
Глава 16 Побег
Билл собирался в спешке.
Охваченный возбуждением от сознания того, что муж нашелся, он не замечал своей слабости и старался не думать о новорожденном сыне. Сами мысли о том, чтобы его оставить, были болезненными и беспокойными. В то же время ассасин знал, что у него нет выбора, и старался просто не думать о сыне. Он даже не дал ему имени, отложив все на потом, когда вернется с Томом.
О скором отъезде знал только Креиль, который разрывался между беспокойством о здоровье Билла и надеждой на то, что его сын все еще жив. Впрочем, он не мог предложить никакой альтернативы тому, что задумал Билл, и принял его решение.
Была глубокая, темная ночь, идеально подходящая для побега. Такая тьма бывает только в горах, когда несумевшую высоко забраться луну со всех сторон закрывают горные пики. Огней на стенах замка не хватало даже на то, чтобы осветить часовым их путь, и они двигались ощупью от огонька к огоньку, понимая лишь направление.
Ассасин, завернутый в свой черный длинный плащ, последний раз прижал к себе сына и передал его свекру.
- Береги его, – прошептал он, с трепетом вглядываясь в личико спящего малыша.
- Я буду молиться, чтобы ты нашел Тома, – забирая ребенка и устраивая его в подвешенной к потолочной балке колыбели, прошептал Креиль.
- Лучше молись о нашем благополучном возвращении, Тома я уже нашел, – немного резче, чем следовало, ответил Билл и удивился, когда свекр шагнул к нему и обнял:
- Ты даже не представляешь, как я хочу, чтобы ты оказался прав.
Они на какое-то время замолчали, а затем двинулись к потайному выходу из покоев, который вел на наружную лестницу, петляющую до самой замковой стены.
- Через две недели здесь будет Анис. Я не успею вернуться так быстро, – выбравшись наружу и принимая из рук светловолосого ассасина тюки с едой и сменой одежды, прошептал Билл.
- Не волнуйся об этом, мы справимся с Булле, нам не впервой воевать за свои земли.
Молодой малле кивнул и собрался уже уйти, но обернулся и, пристально вглядываясь в темноту проема в стене замка, спросил:
- Есть что-нибудь, что я должен знать о стране Южного моря?
- Клятва, данная чужаку, не стоит ничего. Тебя хотят дешево купить, если предлагают взамен свое слово, – донеслось после паузы из темноты.
- Береги моего сына. Я обязательно вернусь.
- Думай только о себе, о маленьком Трюмпере я позабочусь. Даю слово.
- Слово жителя страны Южного моря? – хмыкнул Билл.
- Я давно принадлежу горам, – Креиль явно улыбался, хоть малле и не видел этого. Эта улыбка неожиданно согрела его сердце – сам он тоже принадлежал этим вечным и гордым вершинам.
