Наконец, настоятель рассмеялся:

- Я вижу, это совместное решение! В наше время так редко бывает, – мужчина покачал головой. – Ну что же, для начала вам надо очиститься.

Монастрырский двор оказался на удивление просторным, уложенным чисто выметенной брусчаткой и окруженным множеством построек. Их повели к темным, закопченным невысоким зданиям, которые при ближайшем рассмотрении оказались банями весьма странного вида. Одно из помещений топилось по-черному, а вот другие были действительно диковинными: система из выложенных кирпичом труб уводила дым на крышу, в то же время кирпич обильно поливали водой, поэтому в помещении было горячо и влажно. В воду явно добавляли какие-то масла и травы, и воздух благоухал смесью их запахов.

В первом, темном и закопченном от дыма и гари помещении, супруги едва могли видеть друг друга, здесь их поливали водой и обмахивали вениками, от чего казалось, что по коже бежит огненный жар. Прогретых и чумазых их провели в следующее помещение, где усадили на высокие подставки друг напротив друга.

Пар большими каплями оседал на коже обоих мужчин, смывая сажу и копоть. Они не говорили, лишь смотрели друг на друга, любуясь. Обоим нравилось то, что они видели. И капли, скользящие по их разгоряченным телам, будили в них предвкушение и нетерпеливое ожидание будущей ночи. Но им не дали долго наслаждаться – во дворе уже были готовы бочки с ледяной водой, в которых их и искупали. Вновь же оказавшись в странной бане, супруги поспешно заняли свои места, согреваясь и стараясь не смотреть друг на друга. После их разделили, и если Том был омыт благовониями и отправлен в выделенную им с малле комнату, то для Билла все еще только начиналось.

Его одели в легкий халат и отвели в необычное, идеально круглое помещение, на полу которого мрамором были выложены два пересеченных в форме звезды треугольника. Ассасина поставили в центр пентаграммы и начали долгий и утомительный обряд. Возможно, для монахов, произносящих молитвы и зажигающих травы то с одним, то с другим запахом, время бежало быстрее, но для Билла, вынужденного стоять и ждать, оно тянулось бесконечно. Монотонное бормотание усыпляло и успокаивало, стены будто теряли свои очертания и границы. И малле незаметно для самого себя отключился.

Он пришел в себя на мягком настиле из трав, над ним склонялся настоятель и улыбался:

- У тебя будет сильный сын. Только не позволяй своему мужу прикасаться к тебе больше одного раза. Если он захочет тебя еще раз, ты всегда можешь выйти за дверь – мы защитим тебя.

Билл чуть не рассмеялся над этим заявлением. Если бы только настоятель знал, как над ним трясся всю дорогу Том, оберегая от всего, что считал опасным или вредным, то не давал бы таких советов. Но на слова настоятеля он лишь кивнул, а затем направился вслед за ним по длинному коридору, в конце которого его в теплой маленькой келье ждал муж.

Глава 14 Счастливые дни

Глава 14

Счастливые дни

«На озаренный потолок 

Ложились тени,

Скрещенья рук, скрещенья ног,

Судьбы скрещенья.»

«Доктор Живаго» Б. Пастернак

Комната, в которую их определили, была совсем крошечной, и узкая, сбитая из толстых деревянных досок кровать стояла в углу, под прорезанным в каменной стене вертикальным окном. Свет практически не пробивался сюда, и все пространство было наполнено густым полумраком. Фигуру Тома едва можно было различить среди этих таинственных, почти материальных теней.

Билл отчего-то волновался даже сильнее, чем в первую брачную ночь. Он подошел к кровати и сел рядом с Томом, тот взял его за руку и принялся поглаживать тонкое запястье и ладошку. Какое-то время они молчали. Им было тепло и очень спокойно здесь, на краю неба и гор. Только вдвоем, только друг для друга.

- Я так волнуюсь, – прошептал Том. – Не могу поверить, что завтра нас будет уже трое, – он повернулся к Биллу и нежно, почти невесомо погладил его по щеке самыми кончиками пальцев, тот потянулся за рукой мужа, наслаждаясь этим легким прикосновением. Было что-то новое, очень интимное в том, чтобы так гладить друг друга. Они будто оказались в волшебном мире, где все для них было ново, незнакомо и таинственно. Теплые губы скользили по лицу, руки осторожно снимали оставшуюся на них одежду, их дыхание смешалось в одурманивающе сладком, полном неги поцелуе.

Том откинулся назад, утягивая за собой малле и устраивая его сверху. Их тела ласкались, потираясь горячей и влажной, ставшей очень чувствительной кожей. Время остановило свой бег, и оба супруга растворились друг в друге. Тому казалось, что Билл еще никогда не принимал его так глубоко и так охотно, каждое движение навстречу наполняло их тела вязким и горячим наслаждением, и они баловали себя своим единением, уже не понимая, где кончается один и начинается другой. В эти мгновения они действительно стали одним целым. Их души были распахнуты, а сердца бились только друг для друга. И на самом пике наслаждения Билл не смог сдержать себя и тихо выдохнул прямо в ухо изливающегося в него мужа:

- Я люблю тебя…

На какое-то мгновение в комнате повисла тишина, и Билл, будто внезапно протрезвев, не услышав ничего в ответ, остро пожалел о своих словах. И откинувшись на подушки, он отвернулся от Тома, ему стало горько за себя и свое желание верить в сказки.

- Ты любишь меня, – радостно прошептал Трюмпер, наваливаясь сверху и разворачивая малле к себе за подбородок.

- Как собака любит своего хозяина, – скривив губы и закрывая глаза, чтобы не смотреть на ужасающе довольное лицо супруга, устало промолвил Билл.

- Нет! – разглаживая пальцами аккуратные, темные брови, вне себя от счастья шептал Том. – Ты любишь меня, так же сильно, как и я тебя. Иначе не злился бы так из-за Мари.

- Тебе не кажется, что сейчас не самое лучшее время напоминать мне об этом? – отворачиваясь к стене, недовольно пробурчал ассасин.

- То, что ты видел тогда в банях – это все, что было, – Том обнял малле сзади и прижался губами к основанию его шеи. – Я был сильно расстроен своей зависимостью от тебя и подумал, что если стану жить, как до женитьбы, то все вернется на круги своя.

- Вернулось? – Билл развернулся и уткнулся мужу под подбородок, обдавая его шею горячим дыханием.

- Я тогда еще не понимал, что не хочу возвращаться, – Том зарылся руками в волосы малле и принялся перебирать их, нежно массируя ему голову. – Ты теперь часть меня, – мужчина кожей почувствовал, как Билл улыбается.

- Это не мешает тебе заглядываться на хорошеньких шлюшек…

- С тех пор, как я на тебе женился, у меня нет времени оглядываться по сторонам. Я за тобой едва успеваю следить.

- Иногда даже слишком пристально, – Том почувствовал, как ладошка малле скользнула по его боку, ощупывая свежий шрам и поглаживая живот. Мужчина поймал шаловливую руку и прижал к груди, но проворный язычок уже вовсю исследовал впадинку у основания его шеи.