}Все вампиры одинаковы внутри и похожи внешне. Нас легко принять за человеческих детёнышей. Невысокие и худые, с тонкими чертами лица, светлой кожей, черными волосами и блекло-серыми глазами, мы довольно сильно походили на коренных жителей Северного графства. Именно это и заставило осесть в его пределах.

}Когда Ризардо и Амелия посещали людские деревни и города, ни у кого не возникало сомнений в том, что они – брат и сестра. В похожей тетрадке, они наспех конспектировали любые полезные сведения, касающиеся наших врагов. Самым необычным мне казался раздел, в котором Амелия вместе с напарником составляла «портреты» характеров людей. Наверное, потому, что создавать нечто подобное о вампирах было бы абсурдно и абсолютно бесполезно.}

}Я смотрю на Тома и мысленно составляю что-то похожее.

}Наивный. Беспечный. Что по своей сути почти одно и то же. Несерьезный. Язвительный. Любопытный не в меру. Очень эмоциональный, хотя не уверен, что эта характеристика объективна…

}В нем очень много всего. Сплетаются порой совершенно несовместимые, на мой взгляд, черты. Но разложить это по полочкам никак не выходит. Уверен, у Амелии получилось бы толковее квалифицировать свои впечатления об этой странной личности. А я, хоть и постоянно слышу его, все равно никак не могу подстроиться к человеческому способу мышления.

}Амелия мертва.

}Однажды нашелся человек, распознавший в ней вампира. Казалось, только что я об этом забыл. Я пытаюсь проанализировать, что чувствую по этому поводу. Но я не чувствую ничего. Как всегда. Та вспышка, единственная на моей памяти почти человеческая вспышка эмоций, которая заставила бросить все и уйти, сейчас вспоминается с трудом. Без эмоций. Просто как факт. Что, впрочем, не означает, что я собираюсь бросать начатое.

}«Как там мама?»

}Я вздрагиваю от чужой мысли, вклинившейся в мои рассуждения. Почему-то именно она заставляет вспомнить, что Амелия и Ризардо докладывали о человеческой культуре. Образование доступно немногим. Обычным людям оно и ни к чему. Умение писать не является нормальным умением простого парня из рабочей семьи, каким мне представлялся мой бестолковый знакомый поначалу. Впрочем, я почти ничего не знаю о его жизни. Человек живет секундой, словно нарочно избегая воспоминаний о прошлом.

}- Что ты пишешь?

}Том вздрагивает от неожиданности:

}- А, Ледышка, это ты. Опять подкрадываешься? – мой загадочный спутник захлопывает тетрадь, убирая ее в сумку, - Так… Ничего особенного. Как говорится - слова, слова, слова.

}Том часто называет меня «ледышкой» вместо имени. По его мнению, это обращение мне идеально подходит. Мальчик подсаживается ближе к костру. Попробовав свое странное варево, он находит его готовым и убирает котел из костра. На мой вкус, огонь – излишество для летней ночи, но человек подкармливает его еще несколькими ветками, не давая угаснуть. Том не любит холод, его стихия – тепло. Не понимаю, как он только выдерживает мое общество?

}- Дневник? – предполагаю я, подталкивая собеседника к продолжению объяснений.

}- Что-то вроде, - лаконично и неопределенно отвечает мальчик. Это не похоже на хронически шумного и разговорчивого Тома.

}- Я не знал, что ты обучен грамоте.

}- А что ты вообще знаешь обо мне, Ледышка? – с какой-то неестественной улыбкой спрашивает этот непредсказуемый человеческий экземпляр. Он действительно странно ведет себя. Я начинаю думать, что он снова бросился в какую-то крайность. Только в какую?

}- Ничего, - не совсем честно отвечаю, - Расскажи о себе, - прошу, не особо рассчитывая на ответ. Я бы на его месте не стал отвечать.

}- Тебе это действительно интересно, Ледышка?

}Том заглядывает в мои глаза внимательно, словно бы выискивает в них участие. Его раздражает моя холодность, безгранично раздражает. В его мире некоторые личности стараются тщательно скрывать свои чувства. По меркам людей подобная закрытость ничего хорошего о них не говорит. Но я все равно вызываю в человеке симпатию, причины которой он и сам не может понять. И эта симпатия рождает в нем желание открыться мне.

}- Да, Том, - киваю я.

}Человек отодвигается от костра, в надежде, что темнота скроет выражение его лица. Но это абсолютно бесполезно. Эмоции, одолевающие его, столь сильны, что мимика уже не сыграет особой роли. Я почти вижу, как мальчика обволакивает непроницаемая пелена грусти. Ощущать это после его вечного нерационального веселья – странно. Теперь я лучше понимаю, что заставляет его не думать о прошлом. Теперь я совсем по-другому оцениваю его привычку цепляться на любую приятную мелочь, игнорируя все плохое. Только, наверное, постоянно так поступать невозможно.

}Мысли Тома сосредоточены на образе зажиточного дома. Неожиданно этот образ сменяется пепелищем.

}- Я родился в достаточно обеспеченной семье. Отец был успешным купцом. И он, и мать очень хотели, чтобы я получил достойное образование, продолжил его дело, – рассказывает бесцветным монотонным голосом, словно бы заученный текст, описанные в котором события не играют для него никакой роли. - Отец погиб при пожаре, уничтожившем дом. Мать тогда со мной навещала свою сестру. После пожара тетя помогла нам переехать в другой, более скромный городок. Мы зарабатываем на жизнь как получается. Как-то так.

}Человек не смотрит на меня. Ни во время рассказа, ни после его завершения. Он не хочет видеть мою реакцию. Вернее, отсутствие таковой.

}Руки разоткровенничавшегося собеседника нервно вращают сорванное растение. Спокойствие Тома напускное и недостоверное. Он просто не хочет казаться мне слабым.

}Наверное, будь на моем месте сейчас человек, он бы посочувствовал мальчику. А я… Я вспоминаю замок в родном мире. Баллы и охоты. Каждый из вампиров – свободный, непобедимый хищник… Все сгорело. Мой мир. Мой дом. Легко, словно лист сухой бумаги от шальной искры.}

}Я не умею сочувствовать. Но сейчас я, наверное, впервые понимаю своего противоречивого знакомого. Не понимаю только…

}- Почему тебе нравится огонь?

}Том поднимает на меня глаза. По его губам мимолетно пробегает странная невеселая усмешка. Он считает заданный мной вопрос правильным.

}- Мне нравится думать, что я могу его контролировать.

}Я киваю. Излюбленный Томом самообман. Конечно. Я мог бы и сам об этом догадаться.

}Непривычно задумчивый мальчик поднимает стакан, лежащий у его ног, и зачерпывает немного почти остывшего напитка. Осушив его одним глотком, обращается ко мне:}

}- Расскажи о себе.

}Эта просьба ожидаема. Я скорее не ожидал, что он задаст ее так поздно. Его неуемное любопытство весьма плохо поддается контролю. Отсутствие инстинкта самосохранения не дает бестолковому существу понять, что в его случае незнание – единственный шанс остаться в живых.

}- Что тебя интересует?