Мэнона что-то залепетал на таракском, но она его перебила:

- Говори со мной на ириданском. Мне нравиться его практиковать. Как жаль, что это удается так редко... - слева скользнул темный силуэт, и я увидела обладательницу бархатного голоса.

Я всегда думала, что женщины-тараки очень страшные. В этом заблуждении я утвердилась, увидев ухунов, жабо-подобных монстров. И те парни, хуны, что были с Мэноной в первом его визите, хоть и были симпатичнее, но не внушали надежды, что их женщины лучше. Однако представления оказались страшнее реальности. То, что я увидела, изумило меня.

В этой женщине было все гармонично и красиво, почти по-человечески. Слегка вытянутое лицо, с переносицей и намеком на брови. Пухлые губы, большие глаза, легкое окончание носика, плавно переходящее в верхнюю губу, острая линия подбородка и два бездонных синих океана глаз. Заметив мое изумление, она слегка усмехнулась и шагнула в сторону, остановившись у моих ног так, чтобы лучше видеть мое лицо. Только тогда я увидела ее особенность. Чуть ниже линии бедер, прикрытое бирюзовым бархатным плащом, виднелось удлинение ее тела. У других там находился хвост. У нее же это был яйцеклад. Небольшой по размеру, он лишь увеличивал визуально ее бедра и чем-то напоминал муравьиный зад. Она, не отрывая взгляда от меня, обратилась ко все еще горбатившемуся на полу гадаку:

- Встань! Мне неудобно так с тобой разговаривать.

Он тут же, как напружиненный, вскочил на ноги и одновременно развернулся. Хаягетта снисходительно обратила на него взор и произнесла:

- Я пришла посмотреть на наше дорогое, - на этом слове она сделала ударение, - приобретение.

Мэнона уставился на нее раболепным взглядом и ответил:

- О! Моя хаягетта! Мне льстить, что вы интересоваться мой работа!

- Я интересуюсь своими вложениями. Мы еще так много не платили за рабов. Ты уже что-то выяснил? Она подходит к ахото?

Мэнона замялся и опустил с сомнением глаза.

- Она идеальна... только...

- В чем проблема? - она одарила его ледяным взглядом, от которого замерз бы и Раголар.

- Ее тело еще не готово...

- Почему ты еще этого не сделал?! - она сверкнула глазами. - Мое гото уже в инкубаторах! У тебя день!

Гадак вздрогнул, будто его ударили по голове.

- В ней слишком много гакте.

- Гакте?!! - она расширила глаза. - Она была ниритой?

- Не знать... у нирит не бывать так много гакте...

Она нахмурилась и сжала губы в суровую линию.

- Ты хочешь сказать, что она... этого не может быть! - хаягетта распахнула широко рот и забыла его закрыть.

- Я ничего не хотеть сказать. Я просто думать, что она действительно особенный! - лихорадочно закачал головой Мэнона.

Женщина захлопнула рот и с сомнением уставилась на меня:

- Нет... - качнула она головой, словно отгоняя мысль, как назойливое насекомое. - Все верно, просто она действительно особенная... Наездники на такое не пойдут. Ладно, выведи из нее это.

- Я уже ввел ей мухир, моя хаягетта, - покорно склонил голову Мэнона.- Но он действовать медленно. Эээ... двадцать часов.

- Это слишком долго. Вколи ей больше. Мы не можем ждать.

- Это повредит ей.

- Насколько?

- Может парализовать.

- Какова вероятность?

- Восемьдесят процент.

- Делай! - она надменно повела бровей. - Мне все равно, что с ней будет. Нам нужна наследница. Я скоро отойду... наследница должна быть моей, а не... - она осеклась и резко развернулась к выходу. - Ладно, я ухожу. Чтобы завтра гото было уже оплодотворено. Я не хочу использовать герака. Я уже слаба для этого, - мне показалось, или она грустит?

- Я сделать, что в моих силах, - Мэнона согнулся так сильно, что я испугалась за его позвоночник, как бы он не переломился.

Она махнула рукой и быстро удалилась. Все то время, пока она шла к выходу, мой эскулап качался как качели, вверх-вниз, вверх-вниз. Когда дверь с шипением закрылась, он упал на кресло у стола и обреченно уронил голову на ладони. Застонал.

Я же только что и могла, так это испуганно таращиться на него. Медленно дошла суть их разговора: меня может парализовать.

- Мэнона? - мой голос болезненно сипел.

- А? - он оторвался от руки и взвел на меня затуманенный взор.

- Мэнона, о чем она говорила? Ты хочешь сделать так, чтобы меня парализовало?

- Она наша хаягетта. Она приказать - я делать. Она - королева. Она правит. Она класть яйца тарака.

- А что такое мухир?

- Это сыворотка. Она чистить кровь от фермент ниясыть. Долго чистить. Я и так тебе много вколоть. Оно иметь побочный действия.

- Какие?

- Ты не обонять. Плохо щупать. Видеть туман. Есть у тебя такое?

- Да...- мой голос испуганно вздрогнул.

- Если еще вколоть мухир, быть хуже.

- Ты будешь делать так, как она сказала?

- Она - хаягетта. Я ее слушать. Она приказывать - я исполнять. Иначе я умирать. Ты должна простить Мэнона.

Мое горло свело судорогой и я почувствовала, как начинаю задыхаться.

- Слушай, Мэнона, но ведь это навредит мне, ведь так?

- Так. Ты сильно пострадать.

- Но тогда вы потеряете меня. А вы хотели меня использовать еще и продать другим ульям. Ведь ты мне это говорил?

- Да, говорил.

- Ты хочешь причинить урон улью? Твоя хаягетта думает только о себе, а не об улье. Она хочет побыстрее уладить свои проблемы.

Он озадаченно нахмурился и сразу ничего не ответил. Долго думал, неотрывно рассматривая мое лицо. Что-то было в его глазах... доброе.

- Ладно, я что-нибудь подумать, - кивнул он, решив что-то для себя, наконец, и склонился над монитором кома.

После этого его словно выключило из реальности на долгий час. Потом он подошел ко мне, сел рядом и сказал:

- Я думать, что тебе не надо больше мухир. Я подождать... Хочешь, мы поговорить? Я любить говорить с людьми. Все смеяться надо мной. Но я жалеть люди. Они не виноват, что когда-то герн нас скрестить и сделать нас, тараков, зависимыми от человек. Я даже приручить одну из них, - он кивнул в сторону сидящей молчаливой Шуки. - Она уже давно у меня и хорошо слушаться. Хорошо убирать лаборатория. Хаягетта подарить ее мне в знак поощрения! - он самодовольно сверкнул глазами.

Я облегченно вздохнула и кивнула ему.

С глазами, полными ужаса, я смотрела на инъектор, занесенный надо мной. Я понимала, что ничего не буду чувствовать, но пугало то, что именно Мэнона хотел сделать. Такое ощущение, что я оказалась в лаборатории лишенного здравого рассудка ученого, пытающегося реализовать свои извращенные фантазии. По рассказам гадака, ему нужно изъять у меня... кхм... плодовые клетки или яйцеклетки, которые имеют уже поделенную ДНК - это для простоты сращивания ее с поделенной клеткой тараков. Тогда возможна чистка и слияние их генов.

Из слов Мэноны я поняла, что тараки вырождаются, так как они - плод рук талантливых генных инженеров гернов. Изначально их не существовало. По-сути, тараки - это плод смешения генов гернов и людей. Сначала не было так. Что заставило гернов экспериментировать, неизвестно, но они решились на это, создав новый, иной вид существ. И не люди, и не гадаки. Тараки - искусственные мутанты. Поэтому их существование зависит от постоянного контроля чистоты генов. Вырождение тараков неизбежно. Уже испокон веков в структуре общества тараков существуют особые индивиды, такие как Мэнона, которые особым образом следят за чистотой генов. Это необычные тараки. Их называют гадаками. Они очень умные и способные, но физически слишком слабые. То, чем обладают остальные тараки, они лишены. Гадаки маленького роста, худосочные, угловатые, у них отсутствуют способности телепатического внушения. Все, за что их терпят и ценят в таракском обществе - мозги. Никто так не знал гены, как они. Каждый гадак мог наизусть записать всю последовательность ДНК и тарака, и человека от начала до конца. У них просто феноменальная память. Они великолепные изобретатели и потрясающие импровизаторы. Мэнона был среди них одним из лучших. Пока он ждал нужной точки очищения моих клеток от гакте, фермента ниясыти, он столько рассказал мне о таракском обществе, укладе жизни, социальной структуре, правилах и обязанностях, что голова пошла кругом. То, что всегда оставалось загадкой в учебниках атконноров, легко и доступно объяснил гадак.