- Будь ты проклята! - выплюнула в бешенстве она и вскочила на ноги.

В руках она держала боевой нож. Где она взяла его, остается загадкой. Подняв его над головой, она с воплем подпрыгнула к перилам и замахнулась, чтобы ударить им по шее Забавы. Королева среагировала молниеносно, и Мара пролетела мимо, наткнувшись на перила так, что чуть не вылетела по инерции за них. Перегнувшись пополам и свисая над высотой, она продолжала изрыгать проклятия и вопить. Затем, извернувшись, как змея и горя бешеными глазами, она повторила нападение. Реакция ниясыти в десятки раз быстрее человека, поэтому взбешенная женщина с грохотом ударилась в высокое окно балкона, ведущее в кабинет. Мара резко повернула голову, прогнувшись в спине и злобно зашипела:

- Тебе никогда не быть Старшей Королевой! Сдохни так же, как сдохнет и твоя наездница! - она снова подняла нож, и намерилась повторить бессмысленное нападение на Забаву, но тут ее ловко схватила мужская рука и вывернула за спину.

- Остановись, безумная! - голос Лахрета звенел тверже стали.

Он легко вывернул и вторую руку, вытащив из цепкой хватки опасное оружие. Мара, не обращая внимания на схватившего ее мужчину, извиваясь змеей, вперила в мою королеву безумные глаза и продолжила шипеть:

- Как ты посмела задавить мою Кару?!!! Да я на тебе живого места не оставлю. Ты будешь биться в диких муках от пыток, которыми тебя одарят тараки!

Жестко дернув за руки, Лахрет привел в чувства обезумевшую женщину и повернул ее лицо к себе.

- Закрой свой рот! - прорычал он, больно стиснув ее локоть. - Не смей поднимать своей гнилой руки на королеву Ира! Задавлю на месте и не посмотрю, что ты - наездница! За твои грязные дела тебя надо не только четвертовать, но и повесить на дереве на обозрение всем, чтобы каждый знал как это, поднять руку на королеву! Никто! Слышишь? Никто не смеет убивать ниясытей! Тем более королеву!

Мороз прошелся по коже от этих его слов. Я изумленно вскинула на него взгляд, не веря глазам. Неужели Лахрет может быть таким суровым?! Презрительно скривив в гневе губы, он с ненавистью смотрел на правительницу Ира. В проеме возник Наран. За ним выглянул Краф. Глаза Нарана хранили холодную задумчивость. Ни капли сочувствия! Наран ненавидел родную мать! Он знал! Он знал, кто был виноват в смерти Унты и исчезновении его жены! В его остекленевших глазах была лишь боль и презрение. Неужели у такой женщины мог родиться такой сын? Мара крикнула от боли и только сейчас, видимо, поняла, что происходит. Она застыла и повернула изумленный профиль на схватившего ее мужчину, скривив рот в насмешке.

- Это ты мне говоришь?! Ты посмел мне, шиасу, приказывать?!! Как ты смеешь вообще ко мне прикасаться?! Червь земной! Я тебя раздавлю, как насекомое и глазом не моргну! Немедленно меня отпусти! - ее голос неожиданно сровнялся и обжигал самоуверенным холодом.

- Я имею полное право тебя арестовать, по обвинению в похищении кашиасу Ира! - Лахрет повернул ее ко входу в кабинет.

- Ты не имеешь права это делать без разрешения Высшего Совета! Я - главная шиасу! - ноздри женщины гневно раздулись, а подбородок гордо вскинулся вверх.

- Имею, Мара! Имею! - он грубо толкнул ее в кабинет, когда стоявшие в проходе молчаливые его спутники сделали шаг назад.

Она споткнулась на пороге, но Лахрет удержал ее под локоть и завел внутрь. Я подошла за ним к проходу, продолжая внимательно и молчаливо наблюдать за его жесткими действиями. Лахрет находился на грани. Я понимала, скольких сил ему стоило держать себя в руках. Мне показалось, что он был готов ее задушить на месте за то, что она сделала, но не мог. Она знала, где я и она действительно была шиасу.

С силой надавив на плечо, он усадил ее на кресло и навис над ней, упершись в подлокотники.

- У тебя нет доказательств! - бросила зло Мара, вжимаясь в мягкое кресло.

- Есть, - он головой кивнул в сторону балкона. - Лана об этом сказала.

Мара покосилась в сторону балкона, понимая, что Забава, имея со мной связь, является свидетелем и доказательством ее вины. На ее лице мелькнула разочарование. Она не успела учесть этого. Но это ее ничуть не обезоружило. Она насмешливо вспрыснула и подняла на Лахрета упрямые глаза:

- Ты не посмеешь мне ничего сделать, если хочешь, чтобы твоя женушка осталась жива!

Сколько яда хранила в себе эта женщина! Она ни перед чем не остановиться в достижении своих планов. Теперь я это ясно поняла.

- Ты скажешь мне, где ты спрятала мою жену, иначе... - Лахрет выдвинул в гневе челюсть и резко выдохнул, оттолкнувшись от кресла.

- Иначе что? - она дернула подбородком.

Лахрет оглянулся на присутствующих, угрюмо наблюдавших за допросом. В глазах их горело потрясение, смешанное с гневом. Лишь Наран слегка опустил уголки губ в пренебрежении. Он давно охладил свое сердце к сидевшей сейчас в кресле женщине. Давно. Очень давно. Мара пробежалась взглядом по остальным и вернула его к Лахрету:

- Ты, Лахрет, оказался весьма недальновидным. Я предупреждала тебя отозвать свой запрос в Палате, но ты упрям, как ос! И свою девку за собой потащил! В этом я хочу тебе отдать должное, сумел меня опередить и подпихнуть ее под себя. Но я сильнее! Даже если на твою сторону стала наездница королевы! Она ничто, в сравнении с моей армией! Тебе меня не одолеть! И то, что ты сейчас вломился в мой кабинет, ничего тебе не даст. Я под защитой закона Иридании. Я - Закон Иридании! Что я скажу, то и будет! Тебе никогда не совладать со мной, что бы ты ни делал! И то, что я упрятала твою упертую и глупую девку - лишь урок тебе!

Щека Лахрета нервно дергалась, когда она говорила свою безумную речь.

- Ты забываешься, Мара. Закон - это не ты, это правила, которые защищают мир Заруны. Он останавливает таких, как ты. И еще... - он покосился на меня, точнее Забаву, всунувшую голову в дверной проем, чтобы лучше видеть происходящее. - Где твоя Кара? Лирит говорит, она замкнулась. Она не слышит тебя.

От этих слов лицо Мары перекосилось в дикой боли и ненависти.

- Она придет в себя! И тогда я раздавлю всех вас! - она обвела всех красными глазами.

- Мы все прекрасно знаем, что пришел конец правлению твоей Кары, - холодно заметил Лахрет. - Уже нет ее авторитета.

- И кто их поведет?! Мелкая пигалица? - она презрительно скривилась. - Забава слаба! То, что сегодня случилось - случайность!

- То, что сегодня случилось - твой конец! - не выдержал Краф, стукнув кулаком по столу, стоявшему напротив кресла.

Она бросила насмешливый взгляд на смельчака и снова обратилась к Лахрету:

- Это ничего не значит!

- Тогда свяжись сейчас со своей Карой, - иронично кивнул мой муж. - Спроси ее, хочет ли она сейчас бороться за власть?

Ее глаза послушно остекленели, а потом наполнились слезами. Кара не отвечала ей. Она закрылась ото всех. Мару начали сотрясать судороги сухой истерики. А безумная гримаса исказила прекрасные черты лица. Разум ее на миг отключился. Хорошо встряхнув женщину, Лахрет привел ее в чувства и заставил посмотреть себе в глаза:

- Где. Лана?!

Она расширила глаза и покосилась на рабочий стол. На прозрачной столешнице среди книг и бумаг лежал ее черный коммуникатор.

- Еще раз спрашиваю! Где Лана?! - Лахрет с силой стиснул подлокотники кресла.

Мара лишь, молча, покосилась вбок опустевшим взглядом. Лахрет оттолкнулся от нее и прошелся вдоль кабинета, заложив руки за спину. Остановился у дверей, где стояло двое его охранников: женщина и мужчина. На миг замер. Картинно оглянулся через плечо и тяжело вздохнул. Его воля была на пределе и, казалось, он был готов наброситься на женщину, чтобы вытрясти из нее душу. Тут ожил Наран и шагнул к матери.

- Признай же! Ты проиграла. Остановись, пока не поздно! - голос ее сына устало дрогнул.

Она подняла на него невидящий взгляд, но все-таки ответила:

- Тирет отправил ее на западное побережье. Через несколько часов ее отдадут таракам. Вы не найдете ее. Никогда! Слышишь? Лахрет! Никогда! И Забава ее скоро сгинет от тоски, как все малыши-ниясыти без своих наездников.