-Пойдём лучше пива попьём в буфете, - предложил он альтернативу. Я аккуратно сняла его горячие и влажные пальцы со своего запястья.
-Я не пью, а ты делай, что хочешь... Только в электричке туалета нет. Если сикать захочешь - придётся терпеть. Посмотри за рюкзаками.
-А ты куда? - встрепенулся он.
-Еды купить.
-Я с тобой.
Следующие двадцать минут мы провели за продуктовым шоппингом, и даже в этом нехитром деле наши желания не сошлись. Я забраковала весьма подозрительные слойки, а он наотрез отказался от плавленого сыра в конвертиках. Ну и дурак - мне же больше достанется.
-Лукашин, если от этих пирожков тебе станет плохо, я брошу тебя прямо в лесу. Ты бы ещё шаурму купил, придурок. Совсем мозгов нет?
-А что, здесь шаурму продают? - закрутил он головой в поисках заветного ларька. Мне сначала показалось - опять придуривается. Но нет - желание сожрать тухлой курятины с ядрёной морковью, слепленной в некое подобие хот-дога не очень чистыми узбекскими пальцами, было искренним.
-Дай-ка сюда деньги, - сказала я. - У меня целее будут.
Женя вывернул карманы под одобрительным взглядом продавщицы.
-Молодой человек, послушайте свою девушку. Возьмите лучше колбаски Краковской - она свежая, на той неделе привозили.
Я промолчала, отвернувшись к лотку с газетами: делала вид, что мне интересна статья о том, как у какого-то актёра на самом деле нет звёздной болезни. Иногда нужно промолчать, даже если очень хочется возмутиться.
Зато мой малыш прямо-таки раскраснелся от гордости. Поглядывая на меня и счастливо улыбаясь, он сказал:
-Хорошо, я возьму - МОЯ девушка не против.
-Слушай, ты, - сказала я, когда мы вышли из магазина. - Последний раз говорю тебе: я не твоя девушка. Не была ей и никогда не буду. Не питай ложных надежд: от них всегда бывает очень жёсткий отходняк.
-Я потерплю, - ответил он, пряча бегающие глаза. - Ничего. Главное, чтобы с тобой...
- ... всё было хорошо, - с усталым вздохом закончила я.
Как убить время и при этом не погибнуть самой.
Электричка - самый скучный вид транспорта на свете. Мы стояли на каком-то забытом полустанке вот уже полчаса. Немногочисленные пассажиры откровенно клевали носом. Из открытого окна пахло креозотом и горячим асфальтом, а рядом с вагоном кто-то долго и нудно звал Мишу. И все, в каком-то оцепенении, ждали, когда он, наконец, откликнется. Лукашин поглядывал на меня, облизывал губы, ёрзал, но завязать разговор не решался.
-Ладно, - сдалась я, когда поняла, что уже точно не засну. - Спрашивай. Можно. Если по делу - ругаться не буду.
-Давай так, - вкрадчиво сказал он, и по его загадочному лицу стало ясно, что меня ждёт какая-то домашняя заготовка. Спустя секунду в его руках откуда-то появилась колода карт. - Сыграем?
-На что? - спросила я, уже понимая, куда он клонит.
-На честность. Если выиграю, то задам вопрос, а ты ответишь.
-Честно?
-Конечно! - с каким-то восторгом ответил он. Его глаза загорелись странным огнём, который мне очень не понравился. - В этом и смысл!
-А если я выиграю? Как тогда быть? Не хочу я задавать тебе никаких вопросов. Извини, конечно, но мне не интересно.
-Ну, - смешался он. - Ну... Тогда давай, тогда я сам расскажу какую-нибудь историю о себе.
-О, нет, избавь меня от этого! - Я замахала на него, как на залетевшую в комнату муху - кыш, кыш!
Женя торговался, юлил, пытался заинтересовать, но я не поддавалась. В конце концов, он сдался, согласившись на отжимания и синицу в руках - мой возможный проигрыш. Как только карты оказались в руках, произошло долгожданное - электричка тронулась. Настроение сразу улучшилось, а после трёх подряд Жениных проигрышей почти достигло утреннего уровня. Уж больно нелепо и смешно он выглядел, когда поднимался с пола, отдуваясь и отряхивая с ладоней прилипший мусор.
-Ниже! - командовала я, наблюдая за процессом расплаты. - Чего задницу выставил? Так не пойдёт! Давай сначала! И - раз, и - два!
Проиграв в седьмой раз, Женя поник, как подсолнух под дождём. Я дала ему шанс сохранить лицо: особо не следила за техникой выполнения отжиманий. Так, одним глазком, чтобы уж совсем не наглел. Мне же пришлось проиграть на восьмой раздаче, когда его руки уже ходили ходуном. Да и карты, честно говоря, были паршивыми - только один козырь за всю раздачу: несчастная семёрка пик. Вини, вини, дурака сменили...
Мне показалось, победитель не поверил в свою удачу, даже собрав в своих руках шесть старших козырей. И уронил карты на рюкзак, только тогда, когда я решила, что продолжать этот цирк дальше не стоит.
-Спрашивай, - благосклонно разрешила я. - Можно.
-И ты ответишь честно? - не поверил он, глядя на меня измученными глазами. - Блин, у меня руки не поднимаются...
-Сам виноват. А отвечу честно, да.
-Хорошо, - хрипло сказал Женя. - Этот Палыч - он тебе кто?
Хороший вопрос. А может взять, да и рассказать ему всё - мелькнуло в голове. Мелькнуло и погасло.
-Ты у меня уже спрашивал...
-Да, я помню. - От волнения Женя задел ногой рюкзак, и карты посыпались на пол, но никто из нас не обратил на них внимания, потому, что они были всего лишь предлогом и инструментом. - Ты сказала, что он твой руководитель. Но это, извини, конечно - масло масляное.
-А твой отец с тобой, почему не живёт? - спросила я, внезапно для него. - Спился, помер, или бросил вас?
-Бросил, - неуверенно ответил Женя. Было видно, что такой поворот разговора оказался неприятным сюрпризом: ожидал он совсем не этого.
-А-а... - кивнула я. - А у меня просто бухает. Это же лучше, чем совсем бросил, да?
-Марина, а это ты сейчас к чему?
-Когда я задаю вопросы о твоей семье - тебе приятно?
Он промолчал, поглаживая плечи - видно и впрямь болели нещадно.
-Так вот. Палыч - моя семья. И пацаны. А ты - чужой человек. Поэтому отвечу честно, как и обещала: это не твоё дело. Я не лезу в твою душу, а ты в мою. Сходили в поход и разбежались. Договорились?
-Нет, - помотал он головой, глядя в пол. - Я ведь видел вас с Палычем около стоянки... Ну, перед тем, как подойти за мячиком. Ничего, правда, такого не услышал, кроме последних слов. Тут уж извини, их пол-парка слышало. Что-то вроде: научись врать, как следует, да?
Я подождала продолжения, и оно последовало незамедлительно.
-Мне показалось, что с его стороны это была угроза.
-Лукашин, не было никакой угрозы! - С этой особью мужского пола надо говорить очень твёрдо, тогда она теряется. Скорее всего - отзвуки маминого воспитания. - И мне всё равно, что ты там себе напридумывал.
-Я ничего не придумывал. Помнишь, я рассказывал о девушке, которая была очень на тебя похожа?
-О, Боже! - демонстративно зевнула я. - Так она существует? А я думала, что это твой вымышленный друг. Ну, и причём здесь она?
-Я её видел ночью у себя во дворе, - нехотя сказал Женя. Судя по его бегающим глазам, это должно было стать для меня откровением.
-Ну, тогда это точно была не я.
Электричка снова притормозила у какой-то станции. Два мужичка в одинаковых пиджаках проволокли мимо нас грязные мешки с чем-то тяжёлым. Проводив их взглядом, Женя нагнулся ближе, поманил пальцем, а я, дура, послушно подчинилась, загипнотизированная его серьёзностью.
-Мне кажется, - сказал он негромко. - Только ты не смейся, пожалуйста... Мне кажется - она мёртвая была.
-Лежала мёртвая у тебя во дворе? - Я ничего не поняла, но почему-то тоже перешла на шёпот. - Жесть, какая...
-Нет, стояла и на меня смотрела.
-Мёртвая? - уточнила я, отодвигаясь подальше, на всякий случай. - То есть, призрак? У-у-у, Лукашин, я пришла за твоей рыжей душонкой!
-Ты не смейся только... Вы же очень похожи... Вот я и решил, что это она предупредить приходила. О том, что тебе угрожает опасность.
Женя коротко выдохнул и выпрямился, сложив руки на коленях. Вроде того: я сказал, что хотел, а ты теперь думай. Да вот ещё, больно надо.
