Максим долго, не моргая, смотрел мне в глаза, а потом недобро усмехнулся и начал загибать пальцы:

-Моё уважение. Любовь. Верность. Мало, что ли?

-Мало, - ответила я и, воспользовавшись предлогом вернуть зеркальце в сумку, отвернулась: неприятно смотреть в красные злые глаза, направленные в упор. - Я, может, этого всего хочу, но не так. И не от вас.

Если бы на моём месте стоял мужик, уверена, сейчас он уже корчился бы в грязи со сломанным носом. Но, так как перед ним стояла я, Макс сделал то, что на его месте сделал бы настоящий мужчина. Он растерялся.

-Понятно, - выдавил он из себя. - Насильно мил не будешь.

-Пойдёмте уже, пожалуйста, к машине, мне на вас смотреть больно. Вам таблетки надо выпить, упадёте же сейчас.

К моему удивлению, преодолеть его вялое сопротивление не составило труда. Теперь уже я вела его к стоянке, поддерживая за локоть. Где-то минуту он просто молчал, уставившись под ноги: переваривал.

Его белый "Ланос" приветственно зарычал нам, заведённый с автопуска. Охранник в синей рубашке с чёрными накладными карманами, махнул Максу, и красно-белый шлагбаум взмыл вверх.

-Насчёт похода, - сказал Макс, рассеянно перебирая ключи.

-Макс, я тебя прошу - даже не начинай.

Он скорбно покачал головой: видишь, мол, как мне грустно, но как преодолеть силу обстоятельств?

-Я не могу тебя вписать задним числом. Люди, которые сидят в комиссии, будут всё проверять. Маршрутная книжка, фотоотчёт... Если тебе так нужна эта "двойка", придётся идти с нами. Будешь моим помощником.

Осторожно - тихо простучало сердце. Охотник вернулся. Да он никуда и не уходил, просто нацепил скоморошью маску старого контуженого козла, жалкого и безопасного. И плясал вокруг лисы в этой маске, и песни пел, да так сладко, что лиса почти поверила. Стоит дать слабину, мигом очутишься на полу его машины, вся в крови и прилипших листьях. Мёртвая.

-Палыч, ты едешь? - высунулся из будки охранник.

-Сейчас, прогреется, - равнодушно ответил Макс, даже не взглянув в его сторону. Не отвлекайте охотника, подумала я. Лиса почти попалась.

-Так май скоро... Чего её греть? - удивился секьюрити, но не удостоенный ответом, снова исчез за прозрачной дверью.

-Марина, я долго буду ждать твоего решения?

-Я с вами, если ты обещаешь не приставать, - наконец ответила я. Прозвучало это весьма жалко.

-А я что - пристаю? Это же тебе стало скучно...

Макс спокойно смотрел на меня, прекрасно зная, о чём я думаю.

-Этого больше не повторится, - ответила я, улыбаясь самой доброй из своих улыбок. - Никогда.

-Почему нет?

Господи, ну помоги ты мне, хотя бы раз в жизни!

-Потому, что...

Какая-то мысль шевельнулась на дне мозга и затихла. Но я всё же нашла силы потянуться вслед за ней, как за первыми судорогами приближающегося оргазма, не давая погаснуть. И когда сбережённая мысль раскрылась и взорвалась яркой вспышкой, я чуть не заорала: да, да, да! Конечно!

-Потому, что у меня есть парень...

-Чего???

-У меня что, парня быть не может?

Пока Макс соображал, каким образом надёжно спутанная лиса смогла удрать, махнув на прощание рыжим хвостом, я нащупала стойку шлагбаума: напряжение ушло, и ноги, расслабившись, поплыли.

-Ну, допустим, это многое объясняет. Только я всё равно не пойму: а что тогда произошло вчера?

-А вот про вчера ему вообще знать не обязательно, - невинно ответила я. Максим почесал свой ёжик. На висках блеснули два седых волоска, ранее мною не замеченных.

-А он кто? Как его хоть зовут-то?

Да сама не знаю, чуть не ответила я.

-А какая разница? Вас что - познакомить, что ли? Чтобы ты нас благословил? Ты мне не папа, вообще-то...

-И давно ты его завела, этого парня?

-Давно. И не завела, а познакомилась - он же не собака.

-Как, говоришь, его зовут?

Этот разговор надо сворачивать как можно скорее, поняла я. И делать ноги. Сейчас Макс раскачает меня наводящими вопросами, поймает на противоречиях, и поймёт, что вся эта история - фуфло.

-Это, что, допрос, что ли?

-Ну, почему - допрос? - неторопливо произнёс Максим, наблюдая за тем, как я вытираю с губ остатки помады. - Может, я его знаю? Он ведь из наших, так? Туризмом занимается?

-Почему? - не поняла я, роняя скомканную салфетку на асфальт.

-Я тут недавно вспоминал, как ты рассказывала, что любишь лес. - В кровавых глазах Макса плясали бешеные черти. - У вас должно быть что-то общее. Скажи, что он туризмом занимается, и я отстану.

-Ладно, ты угадал, - сказала я мёртвым голосом, чувствуя, как ступаю на тонкий, ненадёжный лёд.

-Я знал! - заявил довольный Макс и тут же нарушил обещание, данное секунду назад: - Он где занимается?

-У Колесникова, - назвала я наобум смутно знакомую фамилию.

-О! Многоборец? И как же вы познакомились?

-Через Интернет! Через группу "В Контакте"! - заорала я так, что охранник озабоченно высунулся из будки. - Тебе какое дело? Ты - уже прошлое! Ты - мамонт! Ты уже вымер!

-Палыч! - недружелюбно позвал охранник. Седые бакенбарды грозно развевались на ветру - не хватало только белоснежного кителя и капитанской фуражки. Смотрелся он внушительно, словно выглядывал не из будки, а с мостика броненосца. - У вас там что происходит? Это знакомая твоя?

-А я теперь даже и не знаю. Ты мне кто - знакомая?

Я молчала. Щёки охранника налились лиловым.

-Палыч, забирай свою машину, и вали отсюда на хрен! В другом месте разбирайтесь!

-Моя машина, сколько надо, столько и будет греться, ясно? Скрылся в будке своей, быстро! И завязывай с бормотой: с утра синий уже!

Тяжело сопящий капитан-охранник, бросив на Максима уничтожающий взгляд, с треском захлопнул дверь боевой рубки и злобно уставился в газету "Неведомое". Всем машинам - полный назад, подумала я.

-На чём мы остановились?

-На том, что мне пора домой.

-Ну, ладно, - он потрепал меня по щеке. - Всё равно, спасибо, что пришла. Приятно было просто поговорить. И не думай ничего плохого - я даже рад за тебя. Это же надо: у Маринки появился парень. А я ей ещё жениться предлагал, клоун престарелый...

Макс развернулся и зашагал по направлению к машине, весело крутя брелком. Я осталась стоять с открытым ртом. Это что - всё?

Чувствуя себя евреем, которому добрые улыбчивые немцы разрешили уйти из концлагеря, я медленно развернулась и побрела к остановке с прямой спиной, ожидая выстрела каждую секунду. Он раздался почти сразу.

-Лиса, подожди!

Я медленно развернулась. Макс стоял у шлагбаума, облокотившись на него, и загадочно улыбался.

-Я подумал: а почему нам твоего парня не взять с собой?

-Зачем? - спросила я. И в самом деле - зачем? Зачем я обернулась?

-А ты что, не будешь по нему скучать? - подмигнул Максим. - Или мне не доверяешь? Зря. Я к несвободным девушкам равнодушен.

-Он работает,- ответила я, понимая, что придуманный мною призрак тает, растворяется в воздухе, растерзанный на куски злым взглядом Максима Павловича. - Ему некогда.

-Так праздники же! А потом отгулы возьмёт... Восемь дней на свежем воздухе, рядом с любимой девушкой... Кто же от такого откажется? И потом - почему это ты за него решаешь? Может, он будет только за?

-Он тут никого не знает. - Слёзы подступили к горлу, и я снова полезла в сумку, якобы за салфетками, а на самом деле, чтобы дать антракт в этом спектакле. - Он стесняться будет. Макс, мы поговорили уже?

-Не - ет, подожди, - Максим повис на шлагбауме всем телом. - Если он с нами идёт, тогда мне нужны его паспортные данные. Для заявки.

-И что? - спросила я у его замшевых мокасин.

-Как - что? Звони ему! Или у тебя номера его нет?

-Есть номер, - дёрнула я плечом. Сумка свалилась, повиснув на локте. - Но звонить никуда не надо. Не пойдёт он с нами. Я точно знаю.

-Ладно... Как скажешь, - заулыбался довольный собой Максим. - А он есть хоть, этот парень?