Ускорившись и начиная разве что не таранить мокрый от текущей смазки пульсирующий анус, альфа собственнически зарычал, склоняясь к шее омеги. Доверительно открывшись, Флоренс в легком испуге закрыл глаза. Если бы он взглянул сейчас в лицо Йена, то увидел бы почти съехавшего с катушек любимого.

Резкая боль пронзила место у основания шеи, разнося отголоски паутины неприятных ощущений вокруг укуса. Большая, но ровная ранка от зубов в ближайшие дни обещала превратиться в аккуратную яркую и свежую метку.

— Ах-х-м, — Флоренс надрывно вскрикнул от особо резкого движения, бурно кончая, и обмяк. Йену хватило еще нескольких толчков в лихорадочно сжимающегося Флоренса, прежде чем с глухим стоном последовать за ним.

Тяжелое дыхание обоих слилось воедино. Йен нашел в себе силы приподняться с омеги и тут же упасть на спину рядом, перетягивая на себя Флоя, неловко прижимавшего ладонь к месту укуса.

Полностью удовлетворенные, мужчины, согреваясь в объятиях друг друга, спешно прикрытые краем одеяла, задремали. Носом Флой мягко потерся о грудь Йена, глубоко вздохнул, сладко улыбнувшись, и поцеловал прямо в розовую бусинку соска.

— Кстати, Йен… — зевнул широко Флоренс. — Йен, — повторил он, удостоверяясь, что его слушали, — я окончательно простил тебя в тот день, когда ты спас Арчи, — невнятно пробурчал он. Вскоре альфа понял – по ровному дыханию и полностью расслабленному телу, – что Флой заснул.

Йен же еще долго предавался размышлениям. Настоящий шок перемежался с сумасшедшей радостью. Если все действительно так, как сказал Флой, то… Он счастлив. Он просто счастлив.

***

Несколько позже

Сразу после того, как у Флоренса закончилась течка, Арчи мигом был привезен обратно домой. Он не показывал обид – каждый день ему звонили и интересовались его делами, и даже не спрашивал, чем мужчины занимались в его отсутствие. Разве что уточнил, выздоровел ли Флоренс, и, получив утвердительный кивок, попросил того больше так не болеть. Переполненный восторгом от событий последних дней, он рассказывал, как чудесно провел время в парке аттракционов, в двухэтажном детском кафе на следующий день, разве что в зоопарк не успел, но Питер сказал, что Арчи лучше сходить туда с Йеном и Флоренсом – будет веселее. Питер за ним тщательно следил, заставлял ложиться спать не позже девяти – а то и раньше, плотно кормил и не давал спуску. Взрослый бета оказался очень приятным человеком и другом, и Арчи часами напролет мог говорить, какой Питер забавный. Еще он не забыл упомянуть, что Гардиан спелся с кошкой Питера, и они хорошо поладили, ни разу не дрались. Так что ребенок отлично провел время, о чем ясно говорили сверкающие детской радостью и энтузиазмом глазки.

Отношения между Флоренсом и Йеном крепчали. Альфа делал все, что только мог, лишь бы угодить своему омеге, а Флоренс, не требуя многого, радовался самым мелочам. Он делился успехами на работе, пока уже привычно готовил ужин после трудового дня, а Йен рассказывал, как развлекал сегодня сына и себя заодно. У них между собой была маленькая договоренность: если один идет на работу, второй остается дома с Арчи. Предложение о найме сиделки было отвергнуто моментально, ребенок должен привыкать к родителям, а не – снова – к чужим людям.

Что касалось личных взаимоотношений, то Флоренс теперь мог смело довериться Йену. Словно магнитом их тянуло друг к другу, и Флой сомневался, что это только лишь из-за свежей метки на его шее. К слову, метка и те слова, сорвавшиеся с губ Флоренса в первую ночь течки, развязали Йену руки: альфа стал более непринужденно себя вести, будто то шаткое положение в их отношениях с Флоренсом постоянно держало его в напряжении, в его поведении чувствовалась уверенность, усилившаяся с окончательным врастанием Флоренса в его жизнь.

Целовать Флоя при малейшей возможности, казалось, стало любимым занятием Йена и днем, и ночью. Временами Флоренс опасался выходить из-за угла, боясь быть пойманным перевозбужденным альфой. Но омега позволял добраться до своего тела не раньше, чем в детской послышится тихое сопение.

Еще через месяц Йен наконец уговорил Флоренса переехать к нему без возможности возвращения к прошлому. В душе Флоренса все еще хранились переживания, связанные с мыслями «а не рано ли?», хотя треть его вещей уже давно была разбросана по всей квартире Йена.

Тео, естественно, все еще отчасти не доверявший Йену, воспринял эту новость не очень благосклонно. Племянник не до конца одобрял решение дяди, но всем сердцем желал ему счастья. Поэтому, видя сияющие глаза и буквально кожей ощущая энергию, идущую от Флоренса, Тео пошел на попятную. К концу недели вещи Флоренса окончательно перевезли в его новый дом.

В связи с этим Брайан тоже решил не упускать момент и пришел к Флоренсу с просьбой отпустить и Тео. Молодой альфа был настроен решительно, готовый забрать пару к себе. Этот вопрос обсуждался уже давно, и Флоренс долго не мог согласиться с доводами Брайана, что Тео неудобно сидеть на двух стульях, разрываясь между дядей и любимым. В итоге, обговорив ситуацию с Йеном, Флоренс дал добро на переезд племянника к жениху.

Их старый дом было решено не продавать. Он станет летним пристанищем и местом для отдыха, осталось только его немного отремонтировать и превратить в настоящий уютный дом для большой семьи. Задний двор Йен предложил облагородить и построить там детскую площадку – Арчи наверняка бы с удовольствием катался на горках и качелях, висел на канате и лазил по веревочным лестницам. Идея была одобрена как Флоренсом, так и Тео с Брайаном; все посчитали, что это лучший выход в данной ситуации.

Нежданно-негаданно в конце лета, когда Флоренс, настоявший ранее на легком загаре, вытащил Йена и Арчи в старый дом, и теперь с весьма довольным видом поливал цветы на улице, а Йен стриг кусты, на дорожке перед домом нарисовались нагруженные сумками Роберт и Мэй. Обещавшие нагрянуть примерно через полгода, они сдержали обещание.

Каково было удивление брата Флоренса и его мужа, когда те увидели Арчи, игравшего на заднем дворе. Роберт и тот не реагировал на тычки в бок и махи руками перед лицом. Но, услышав всю историю за сытным ужином, после освежающего душа, довольный жизнью Роберт уважительно стукнул Йена по плечу, Мэй же одобрительно покивал. Видя трепетное отношение альфы к брату, Роберт мысленно поблагодарил свой кулак: видимо, после той их с Йеном перебранки у него мозги наконец встали на место.

Мэй, коротко и емко выражая мысль и мужа, настоял на том, чтобы погостить здесь как минимум несколько недель, возможно, месяц, а то и два. Они сильно соскучились по сыну – Тео часто звонил им в последнее время, и очень хотели поближе познакомиться с новым членом семьи. Никто не возражал. Наоборот, компания собиралась отличная.