Арчи, уютно устроившийся на руках теперь уже своего отца-альфы, с раскрытым ртом перескакивал взглядом с одного блюда на другое – такого он еще никогда не видел.

— Мастер на все руки, — восхищенно выдохнул Йен и опустил Арчибальда на пол.

— А теперь бегом мыть руки, пока все не остыло!

— Так точно, капитан! — отдал честь Арчи и исчез в дверях ванной. Йен последовал за ним, успев предварительно чмокнуть попытавшегося неловко отвернуться Флоя.

Придирчиво осмотрев себя, Флоренс попытался отряхнуть футболку от неизвестного соуса и остатков муки, но предпочел сменить верх и отправился переодеваться. Его сумка с вещами покоилась в шкафу в детской, наполовину забитая самыми нужными вещами, когда отлучаешься из дома – что-то из одежды, запасное белье, пара книжек и справочник по работе, таблетки на случай внезапного приступа, а зубная щетка еще вчера перекочевала в ванную к другим двум.

Йен приложил много сил, терпения и выдержки, чтобы уговорить его оставаться у них. Хоть на какое-то время. Флоренс поначалу упорно сопротивлялся и говорил, что ему несложно приезжать к ним каждый или почти каждый день. Но Йен был не согласен: Гардиан уже обжился здесь, Арчи его не позволял забирать, так что питомец обновил себе место жительства. Последним аргументом Йена служил тот факт, что Арчи часто не мог уснуть по ночам и все время приходил в спальню альфы, чтобы поинтересоваться: «Дядя Йен, а где Флой»?

Здесь чуткое омежье сердце не стерпело, и в тот же вечер Флой вернулся с сумкой, нагруженной личными вещами. В связи с тем, что гостевая спальня была переделана под детскую, спать Флоренсу предложили либо с Йеном, либо на диване в гостиной. Пока Флоренс думал, Арчи предложил другую идею: спать с ним. Идея стоила свеч, особенно потому что его кровать была довольно широкой для одного и вполне вмещала в себя и взрослого омегу. Прошла всего пара недель с момента выписки Арчи, он еще казался немного слабым и быстро уставал, но желание к жизни побеждало все. Чудо-альфа трогал все, до чего дотягивался, с деловым видом изучал документы Йена и расхаживал от картины к картине в гостиной как истинный ценитель.

На выходе из детской Флоренса поймал Йен.

— И где же мой поцелуй в качестве поздравления?

— Не многого ли вы хотите, дорогой?

— О нет, всего ничего.

Флоренс попытался отступить обратно в комнату, но тут между ног резво пробежал Гардиан, и омега поскользнулся от испуга. Йен едва успел его подхватить, но в итоге потерял равновесие, и с глухим стуком Флоренс оказался прижат к полу тяжелым альфьим телом. Где-то в углу комнаты послышалось невинное «мяу».

— Предатель, — шикнул на него Флоренс.

Йен с удовольствием потянул носом вблизи шеи Флоя и ткнулся в нее губами. Омега ощутил, как сердце ускорило бег и попробовал отдалиться от Йена – но куда уж там! Альфа напирал, и в один момент Флоренс почувствовал на коже острые покусывания, от которых мурашки пошли по всему телу. Вздохнув, Флоренс сжал в кулаках рубашку Йена на спине и открыл доступ к шее.

Не сказать, что Флоренсу не нравился этот напор, но в какой-то степени он его смущал. Йен часто был импульсивен, когда дело касалось их отношений, по крайней мере, в юности; сейчас же, наоборот, чувствовалось, что альфа старался держать себя в руках, но изредка давал себе поблажки, и в итоге Флоренс, усиленно пряча в себе стоны удовольствия, делал вид, что не радовался поцелуям. Безусловно, Йен понимал, что с каждым днем это недовольство Флоя становилось больше наиграно, поэтому торопился завоевать неприступное сердечко. Он не обращал внимания на отказы в свиданиях, попытках остаться наедине, откровенных ухаживаниях – в глазах Флоренса теперь таилась нерешительность и сожаление, когда он заставлял себя дать Йену от ворот поворот.

Но, несомненно, пройдет еще много времени, прежде чем у них все станет как прежде.

Мужчины тяжело дышали, Флоренс сдерживал рвущиеся с губ скулежи, пока Йен гладил его живот и иногда словно невзначай поднимался к соскам. Словно ветерок, пройдясь пальцами по ребрам, Йен добился мелкой дрожи тела под ним и в благодарность за отзывчивость впился кусачим поцелуем в шею. Флоренс сжал коленями бедра альфы и сам потянулся к горячим губам, сверкая возбуждением в глазах, как вдруг из-за двери прозвучало:

— Ой, вы упали?

Шок и смущение окатили Флоя с головы до ног, и он отвернулся, стоило Йену подняться. В протянутую руку он вложил свою ладонь, и Йен потянул его вверх. Чтобы скрыть пунцовое лицо, Флоренс отошел и, сдвинув дверцу шкафа, спрятался в тени, интенсивно перебирая вещи в своей сумке. Перед ребенком ему было стыдно.

— Споткнулись об ковер, — пожал плечами Йен, кивая на виновника случившегося.

— Пойдем скорее кушать, горячее вкуснее, — Арчи, уже забыв о казусе взрослых, схватил Йена за рукав и повел на выход. — Дядя Флой, поторопись!

— Я сейчас, малыш.

Стоило альфам выйти за пределы комнаты, Флоренс обессиленно упал на колени. Прикусив губу, еще хранившую тепло и мягкость рта Йена, омега для профилактики стукнулся лбом об дерево перед собой.

Вспомнилась реакция Тео на краткосрочный переезд Флоренса. Она была однозначной: племянник бушевал и пытался объяснить дяде, что это большая ошибка, что Йен опять его поматросит и бросит. Вскоре Тео успокоился, когда Флой привел несколько аргументов в пользу Йена. Он же теперь человек семейный, и дело здесь прибыльное заимел – сбежать не посмеет.

Но он не учел того, что Йен будет так стремительно его завоевывать. Тео, как думал Флой, тоже не ожидал такого, поэтому и отпустил.

Нет, Флоренс верил Йену, он верил в Йена и поэтому по большей части доверял. В прошлом они через многое прошли, и Флоренс знал, что отныне Йен не допустит серьезных ошибок со своей стороны. Конечно, это понимание пришло лишь со временем и долго было в состоянии гипотезы, но сейчас верность Йена можно было почти смело назвать фактом.

Во-первых, Йен всегда был рядом. Он отлучался только по работе, или в магазин, или еще по каким-то только ему известным делам и старался проводить с домочадцами все свободное время, выводя обоих на прогулки и в кафе. Во-вторых, отсутствие каких-либо сильных омежьих духов и чужих ноток запахов на теле альфы только приносило ему дополнительные очки – тем более что Йен неизменно целовал или просто обнимал Флоренса по возвращении; чуткий нос сразу бы учуял лишнее.