Хм, не такой короткой я представляла свою жизнь. Если бы кто-то пару лет назад сказал мне, что все закончится именно так - я бы ни за что не поверила.

Проснулась из транса я только тогда, когда напротив меня оказался пес. Простой такой пес, мокрый и грязный, бродячий. Он сел и внимательно начал осматривать меня странными желтыми глазами. И столько всего было в этих глазах, что я медленно поднялась и подошла к первому маленькому магазину. Там вытащила все свои деньги и, сунув их продавцу, попросила дать мне на них колбасы. Сумма там была не маленькая, и, в последствии, мне дали два пакета этого добра.

Деньги мне все равно больше не пригодятся, поэтому, лучше сделаю перед своим концом хоть что-то хорошее.

Несмотря на дикие взгляды бродяг, которые пялились на меня, я снова села на скамейку и раскрыла пакет. А пес все еще сидел, глядя на меня умными глазами. Я вытащила первый кусок и дала ему. Он понюхал все и быстро проглотил. Потом я дала ему еще и еще.

Люди начали смотреть на меня и перешептываться, а какая-то женщина заявила:

- Ты смотри какой хорошей колбасой эту дворнягу кормит. Лучше бы тем бедным старикам дала, которые от холода мерзнут.

- Это люди имеют руки и голову на плечах, - резко и громко ответила я. - И могут работать, а не вздыхать здесь. А пес этот одинокий и голодный, и даже если бы хотел что-то сделать - был бы изгнан. Ешь.

И я снова дала ему кусочек, который он проглотил с радостью.

Я помнила слова Яна: «Гнев может проявляться не только в чувствах, но и в действиях. В основном люди ненавидят только людей, и иногда совершенно незнакомых. Гнев похож на огонь, и способен быстро загореться и медленно затухнуть. Но обида остается навсегда. Возможно, ты не сможешь возненавидеть тех, кого будешь убивать. Но ты можешь гореть ненавистью к людям, которые не имеют к тебе никакого отношения».

Именно так и было сейчас. Зачем мне все эти люди? Зачем тратить на них эти деньги? Неужели не лучше накормить всех этих котят и щенков, незапятнанных никаким грехом?

Кажется, я готова к убийству. Я уже хочу покончить с этим всем и обрести покой.

***

Когда на главных часах пробило одиннадцать, рядом возле меня на скамейку сел мужчина. По странному и ужасно приятному запаху я сразу узнала в нем Яна, даже не поднимая головы.

- Готова?

- Готова.

Людей вокруг стало значительно меньше. Мы сидели на скамейке у самой лестницы, поэтому хорошо видели, что люди сюда больше не спускаются.

- Твоя работа?

- Да. Отправил всех мысленно на соседнюю станцию. Кроме нас четверых здесь не будет никого.

- Ужасная смерть - вот что я могу сказать. Мне жаль этих людей до глубины души.

- Я вижу, что тебе жаль их. Но одновременно ты готова нажать на курок.

- Покончим с этим.

Он закрыл глаза. Мы провели в полной тишине около десяти минут. Все это время я смотрела на фотографию, на которой мать обнимала своего сына. «Зато вы в Раю будете».

- Мама! А правда, что дождь - это слезы ангелов?

- Наверное, сынок. Пойдем скорее, а то бабушка уже заждалась.

Глубоко вздохнув, я схватила края фотографии и быстро разодрала ее на куски.

- Вот сейчас мы придем домой и я испеку твой любимый торт!

- Ура! Папа будет очень рад!

Ян медленно открыл глаза и сузил их. Они засияли мертвенным синим туманом, который начал подниматься в воздух. Именно тогда лампа над нами замигала.

А сколько раз вы проходили около своей смерти, даже не подозревая, что это - она?

- Ой!

- Осторожнее, сынок, ступеньки очень скользкие!

Я подняла голову и косо посмотрела на них сквозь пряди волос. Они. Именно они смотрели на меня с той фотографии.

Мать звали Полиной, а сына - Михаилом. Сейчас они спускались в метро по лестнице. Высокая шатенка в черном плаще держала в правой руке закрытый красный зонтик, а зеленоглазый мальчик крепко держал ее за ладонь левой руки, одетый в яркую зеленую куртку и серые брюки.

Когда они спустились с лестницы, мать бросила в нашу сторону быстрый взгляд. Мне тогда в один миг захотелось крикнуть им одно единственное слово: «Бегите!» Но я сдержалась. Поэтому они прошли мимо и быстро побежали к первой скамейке.

- Вот сейчас мы подождем нужного поезда и скоро будем дома!

Именно тогда Ян встал и пошел в их сторону. Я пошла за ним, но это было только началом.

Я почти не помню, как мы дождались поезда и сели в него. Знаю только, что тогда было очень много людей в салоне. Наши жертвы стояли совсем недалеко.

- Стой здесь и не уходи, - шепнул мне демон. - Я их разделю сейчас. Мать выйдет на этой станции, а сын - на следующей. Пойдешь за ним. Там все и сделаешь.

А я до последнего не верила, что он так спокойно говорит о том, как мне придется убивать.

Когда пришло время, Янелиабар отошел от меня и стал поближе к ним. А я стояла на своем месте и только следила за его действиями. Страх у меня исчез. Теперь осталось лишь немое хладнокровие.

- Пойдем, - донесся до меня голос матери.

Именно тогда дверь открылась и она начала выходить первая. А демон начал действовать. Он будто влиял на всех людей в салоне, потому что никто из них не сказал ни слова, когда Ян легко задел когтем капюшон Михаила. И одним пальцем он сдержал его так, что мальчик отпустил навсегда ладонь матери, а двери перед его носом закрылись. В окне я увидела лишь испуганное лицо будущего мертвеца с красным зонтиком. Когда развернула голову к мальчику, Яна уже не было. «А теперь точно началось. Больше ее никто не увидит живой».