Только Арист знал, зачем они идут, ему уже не нужен был Камар, он стремился доказать, он Воин! Месть и ярость застилала ему глаза. Белые одежды сменились на черные. Ни разу он не вспомнил о доме и Амире. Если бы он знал, что неделю назад у него появился сын? Разве не появилась бы складка улыбки, на этом не улыбающемся лице?

Он не знал.

Амин подъехал к предводителю. Только он еще имел силы высказывать свое мнение Аристу.

- Люди устали, оставь "змею" в норе.

Вождь яростно глянул на него.

- Ты не доверяешь мне?! О чем ты! Какая усталость. Я чувствую мы уже у цели.

- Основа ошибок - алчность и гнев, Дари. - Тихо прошептал Амин.

Всякий путь всегда приходит к концу. Нельзя идти вечно. На одном из оазисов, неотмеченных даже на карте, они нашли то, что так долго искали. Каид был разбужен неожиданно и его еще не проснувшийся отряд был разбит наголо. Жестоко и беспощадно. Реки крови, навсегда окрасили ручей оазиса в красный цвет, земля была пропитана ею, крики сражения, никогда не забудут эти пальмы.

Перед тем, как отрезать голову "Змеи", Арист задал единственный вопрос. Где Камар?

- Белый верблюд? - прохрипел главарь и расхохотался. Это все из-за него!- смех перешел в кашель.

- Ты найдешь его, но потеряешь, то, что будет тебе гораздо дороже. Дари. - Это были последние слова приговорённого.

Второе предупреждение о страданиях, но воин не внял ему. Слишком горд и независим. Слишком глуп и черств, что бы услышать.

* * *

- Мальчик! - радостный рев огласил жемчужный город. Тумбеки приветствовали новую жизнь.

Амира взяла на руки малыша, роды изменили ее, глаза из голубых стали серыми, блеклыми. Лицо было изнеможенным, уставшим. Волосы спутались и потускнели. Большая потеря крови и долгие двенадцатичасовые роды. Но это маленькое чудо у нее на руках, так похоже на отца, глаза, заглядывающие в душу. Она чувствовала, то они не изменят своего глубокого цвета.

- Спи малыш, скоро ты увидишь папу - прошептала дочь Шаха, закрывая и сама глаза.

Ночью ее похоронили на вершине бархана. Здесь она могла наблюдать за жизнь города и видеть, как растет ее сын - Хамиль(26).

Не знал Арист о том, что у него родился сын, не знал и о том, что умерла жена. Он стал похож на духа смерти сметающий все на своем пути. Как глупо он растрачивал свою жизнь, как жестоко он губил чужие. А сын рос.

Белый боевой верблюд с прекрасной выучкой очень ценился у бедуинов. Пусть сражаться на верблюдах давно не приходилось, но столь редко сокровище, могло просто стоять в стойле на зависть бедуинам. Ковер покупают не за пользу, а за красоту. Также было и с Камаром. Его купил один из Шахов северной пустыни. Переход был через горы, потом самолет. Камар выдержал, но не покорился. Никто не мог похвастаться, что усмирил гордое животное. Он был зол и мстителен, и только красота и заплаченные за него деньги не давали новому хозяину избавиться от него.

Еще полгода понадобилось на то, чтобы найти утерянное. Найти, но не забрать. Он ему больше не принадлежал. Верблюды живут не вечно. Камар прожил долгую и насыщенную жизнь. И на последней минуте своей жизни умер на руках хозяина. Из глаз обоих текли слезы. Только держа на коленях голову умирающего друга, у мужчины упала яростная пелена с глаз, он вспомнил, как два с половиной года назад обрел семью, и как бросил ее в Марджане, в поисках мести. Сердце кольнуло уже давно забытое чувство стыда. Как он мог забыть! Зачем шатался по пустыне, размахивая мечом! Обрести себя! Он давно уже был кем-то! Авторитет не пострадал ни от потери верблюда, ни от работы с туристами. Он был мужем восхитительного цвета пустыни. Он мог стать Шахом. Он хотел доказать, что еще "белый воин"? Нет, он Дари, мстительный и жестокий. Вот его верблюд. Вот его последний вздох. Все. Домой.

Красное солнце в пустыне, не такое и необычное явление, но сегодня было поистине кровавым. До Марджана оставался день пути, но сердца коснулось дурное предчувствие.

- Не успею. Не успееею!!!

Верблюд - не лошадь, ему не по силам бешеные скачки. Но он гнал его, как мог. Даже это упрямое животное не сопротивлялось, чувствуя тревогу хозяина. Да это не Камар, далеко не он. Но все же очень предан хозяину. Только вот преданность хозяину не нужна, он спокойно жертвовал его жизнью, гоняясь за своими видениями.

Колени животного подогнулись уже у самого города. Арист не дожидаясь падения, уже спрыгнул и помчался к самому большому шатру. Сердце бешенного кололось в груди в предвкушении счастья. Сейчас, сейчас он увидит ее. Насколько она изменилась, за все это время?

Улыбка медленно сползала с его губ. Там где, когда - то лежали они, спал мальчик, полутора с небольшим лет. Рядом с ним сидел старый лекарь - Охран.

-Вот и ты прохрипел голос. - Старик даже не поднял глаза. Он и так все знал.

- Как раз, успеешь на похороны своего сына.

- Сын! - голос сорвался на крик. Он подбежал к постели. Черные кудрявые волосы, худощавое тельце, завернутое в одеяло.

- Его укусил черный скорпион. Он такой же упертый и гордый как ты! Не рассказывал, пока не стало совсем поздно. Еще час он проживет, но вряд ли уже откроет глаза.

Тело сына было теплое и нежное, он положил его себе на колени. И гладя волосы, тихо спросил, когда смог проглотить ком в горле.

- А где же мать его? Почему она не уследила за нашим сыном.

-Умерла, почти сразу после родов. Успела только дать имя - Хамиль. - Старик негодующе указал на него.

- Зачем ты завел семью! Если не смог уберечь ее! Это долг каждого мужчины, оберегать свою жену и детей!

- Ты во всем повинен! - его голос был пронзителен и страшен. Словно это было проклятье. Его проклятье.

Арист склонил голову еще ниже. Темные глаза встретились с темными. Душа с душой. Возникло узнавание.

- Папа! - это было первое и последнее слово, которое произнёс малыш отцу. Никогда Арист не увидит, как маленькие ножки его сына бегают по оазису. Никогда не научит управлять верблюдом. Никогда он не покажет пустыню. Никогда...

Их похоронили вместе, мать и сына. Не успев обрести, он снова потерял. Странник ушел сразу, его больше ничего не держало. Он снова был, подобен перекати поле, без корней и дома.

Пустыня жаркая, обжигающая и невыносимо холодная и одинокая. Он шел одинокий, худой. Даже пустыня не говорила с ним. Он молил о смерти, а она не приходила. Он шел и шел, ступая босыми ногами по раскаленному песку, понимая, что жар пустыни убьёт его, но он жил.

Прошел не один год, перед тем как пустыня забрала его. Он уже мало походил на воина, оборванный седой старец, просящий милостыню. Глаза давно потеряли свою глубину, лицо жесткость. Долгая жизнь в одиночестве, это самое худшее проклятье, что могло произойти. Но все кончается

Последний сон, первый за пятьдесят лет. Пустыня - мать, грустно качает головой.

- Сын мой, как бы я хотела, что бы ты избежал всех тягот и невзгод, выпавших на твою долю. Но ты сам выбрал свой путь. Теперь все, она протянула ему руку. Пойдем со мной. Молодые мальчишечьи руки, радостно потянулись в ответ. И вот они вместе, странная женщина, сотканная из песка и черноволосый мальчик, с черными пронзительными глазами.

Сноски:

1. Одногорбый верблюд.

2. Месяц; лунный; в переносном значении: лучистый, светлый, красивый, как месяц.

3. Головной убор с черным обручем.

4. Имя Арист символизирует склонность человека к непрерывному движению

5. Одно из многочисленных названий этого инструмента, этимологически связанное, по всей видимости, с арабским словом "darba" (ударять)

6. Мир тебе и милость Божья и Его благословение

7. Вправляющий кость, костоправ, улучшающий.

8. Рис с говяжьим или бараньим мясом

9. Пресный хлеб.

10.Богатый, зажиточный.

11.Жемчужина.

12.Длинное платье до пят, мужское и женское одеяние.