Сколько лет прошло, все давно покрыто пылью времени, а он ни разу не посетил могилу отца и матери. Но он их помнит, а значит они с ним.

Первые годы жизни в пустыни были самыми тяжелыми. Да в детстве он сбегал сюда, но прогулки под луной или жарким солнцем, ничто по сравнению с познанием жизни пустыни. Когда просыпаешься и видишь вокруг лишь песок. Когда от жара лопаются губы и горит лицо, если его не закрыть платком. Когда еда это вяленое мясо и сушеный инжир в долгом пути. Вместо половых досок - ковры, расстеленные прямо на песок. Ночью настолько холодно, что подумываешь о теплом доме. Но самое страшное, это нехватка воды. Он так привык мыться раз в день, и не сразу привык к обычаю кочевников. Когда свободная одежда прилегает только к плечам и мелкий песок обмывает тело, очищая от соленого пота, шлифуя от частичек отмершей кожи. Настоящие кочевники моются только два раза в жизни, при рождении и смерти.

От воспоминаний Арист невольно вздрогнул. Камар почувствовал настроение хозяина, повернул голову и замедлил шаг.

- Все хорошо, идем.

Верблюд мотнул головой и снова ускорил шаг.

Как было больно, когда впервые распухли ноги, из-за горячего песка. Он не мог даже ходить, лежал в палатке, целыми днями. Ноги покрылись язвами и начали гнить, мальчик почти умирал, питаясь финиками и остатками воды. Ему было так жалко себя, хотел домой, проклиная, что не остался в городе, не стал обычным человеком, не окончил школу, не научился плавать. Мысль о воде была мучительна, почти сводила с ума. Он был один в пустыне, без еденного источника воды рядом. Грязный и оборванный. Этого хотел, когда мечтал о свободе? В полубреду мальчик услышал, как открывается полог палатки. Лунный свет осветил смуглое лицо в серой, почти черной куфие.

-Так, что у нас тут.

- Он внимательно осмотрел меня, мальчика восьми лет. Посмотрел на ноги, прощупал их. Он сжал тогда зубы от боли, но не промолвил ни единого звука. Но когда мужчина принес нож и разжёг костер возле палатки, забился в угол, скуля от ужаса.

-Если ты не перестанешь себя вести как струсившая девчонка, то останешься без ног.

Не было выбора, он терпел, когда ему вскрывали и промывали язвы, когда прижигали ноги раскалённым железом. Со временем такая медицина стала привычна, но этот раз он не забудет никогда.

Его звали Джабир, он был старым кочевником, сопровождал караваны, редко сидел на одном месте. Ни семьи, ни детей. Оборвыш стал его сыном. Два года он обучал найденыша традициям бедуинов, показывал, как выжить в пустыни. Говорил, что она живая, ее надо любить и уважать. Я внимал, изучал, спрашивал. Жизнь кочевников, особенно сопровождающих больших караванов, трудна и опасна. Набеги случались часто. В одном из таких набегов украли Ариста. Что же было дальше? Дальше были прекрасные арабские скакуны. Он был молод и наивен. В нем не было жажды нажив, но мальчик мечтал показать себя. Душа стремилась к приключениям их он и нашел.

Шайка Джахмы(18), называющая себя черными скорпионами, была хоть и не очень могущественной, но вполне удачливой. За годы, проведенные под его началом, Арист научился стойкости и выносливости, уверенности и жестокости. Зверства, которые творил, вселяли ужас в души бедуинов. Он был очень жесток. Да, по праву было дано имя Дари. Только благодаря ему, шайка средней руки, стала вселяющей ужас. При одном упоминании об Аахреб эль мельх у людей вставали волосы на голове.

Трудно сказать, откуда это в нем появилось. Почему убивал, когда можно было только ранить, почему не миловал ни своих, ни чужих? Стремился доказать что-то? Но что можно было доказать убийством и грабежом? Реки крови были пролиты, и не всегда добыча стоила этого.

- Бедуин, "белый воин", помогающий и охраняющий - пусть это будет моей сутью. Поныне и навеки - клялся он пустыне.

Разбойничья жизнь теперь претила. Но тогда давала власть, он гордился славой жестокого воина. С бессмысленной отвагой нападая на противника превышающего число их группы. Надеялся только на себя, на молодость и бесстрашие. Это и сгубило.

Караван в пятьсот голов. Тридцать хорошо обученных разбойников и пятьдесят вооружённых человек, ждавших нападения. У них не было шансов. Все были убиты, кроме него. В назидание остальным он был привязан к столбу, его ожидала долгая и мучительная смерть. Пустыня, голод или просто жажда, должны были забрать его жизнь. Три долгих дня он думал. Он думал, когда жара почти вводила в беспамятство, а холод пробирал до костей. Ветер стал приносить песчинки, готовя могилу, потихоньку засыпая его. Не одеждой, мудростью он стал белым воином пустыни. Через три дня следующий караван подобрал его. Его не узнали, да и можно ли было узнать в сожжённом на солнце человеке с смирившимися, почти потухшими черными глазами - разбойника вселяющего трепет и ужас.

Арабского скакуна сменил верблюд, сначала обычный желтый бактариан(19), а потом ему подарили Камара и он уже никогда больше с ним не расставался.

Ночное небо в пустыне, это что-то особенное. Столько звезд, что плохо видно созвездия. Сплошной ковер сверкающих точек. Млечный путь окрашивает небо разноцветным лоскутом. Неправду говорят, что ночное небо черное. Нет, оно синее, фиолетовое с розовым отливом и мириадами ярких звезд. Тот, кто видел ночи в пустыне, не забудут их никогда.

Кочевник смотрел на небо, наслаждаясь его красотой. Много преданий сложено жителями пустыни о звездах. Без них кочевники, никогда не нашли бы дороги в пустыне.

Только по путеводным звездам, можно найти путь.

Ночь - это вдохновение, под светом звезд и луны рождаются самые мудрые мысли и решения.

- Подумать о себе, о продолжении? - Арист набил трубку. - Кто-то всегда рядом, о ком-то нужно заботиться. Может это и не плохо?

Три дня оставалась до оазиса, они не успевали. Уже были признаки, предвестье скорой бури. Все стихло, ни одного живого звука, шума ветра, душно. Необходимо было подготовиться, пара часов и одиноких путников может погрести заживо толщи песка. Кочевник выкопал яму, и на самое дно спрятал бурдюки с водой, прикрыв остальной поклажей, еще оставалась место ему самому.

Камар лег на песок. О нем можно не беспокоиться. Природа позаботилась, длинные двойные ресницы и клапаны в носу спасали, это выносливое животное от песка. Человеку было сложнее. Зарывшись в песок и спрятав воду по глубже можно выжить.

Через четыре часа, Арист осторожно выбрался из укрытия, достал воду и остальную поклажу. Верблюд уже отряхивался от нанесенного песка.

Буря прошла, можно снова отправляться в путь.

Три дня одиночества и он услышал конское ржание. Странно, до города далеко, а кони по пустыне долго не выдерживают, они хороши для быстрых набегов. Камар без понуканий остановился. Ему самому было интересно, что же это за глупые люди не жалеют своих животных, выгоняя их почти на верную гибель.

Три всадника, ружья, сабли.

-Здравствуй, Арист.

-Здравствуй, Каид(20), где твои собратья по оружию.

Человек на черном скакуне горько рассмеялся.

-Ты приносишь несчастье. Ты знаешь,ьвторой караван за твоим, сильно уменьшил нашу численность. Даже твои пять и два, не подкосило бы нас настолько. Это новый набор. Молодые и необъезженные. А еще их слишком мало.

-Нельзя меня винить в собственной неудачи.

-Ты прости меня, но мои люди хотят, есть, и кто-то должен быть виноват, виноват и наказан.

И прежде чем мужчина успел ответить, один из кочевников выстрелил бедуину в бок. Белая одежда и белый верблюд окрасились ярко красным.

Его почти без усилий выдернули из седла и бросили на песок. Камар был взят по уздцы. Животное коварно врезало одному из разбойников в колено и тот упал, но два других привязали его к лошадям и стали тянуть по песку.

Арист смотрел вслед удаляющимся всадникам в след, ему не было жалко ни сумки с поклажей ни денег. Но Камар заменил ему и людей и семью.

- Я отомщу.

Поднявшись, он побрел в пустыне, знал, что не дойдет. Не мог просто лежать, хоть и тратя последние жизненные силы.