Плакала не о племяннице, а о себе, от досады, что ее дело пойдет под хвост чертям и напрасны ее труды и грехи, за которые век не отмолиться.

Сережа, мертвые не воскресают, такого не бывает. Как-нибудь переживем, - поддавшись минутным эмоциям, подала надежду Сергею.

Откровение тетушки вознесло Сергея на седьмое небо, и он, сдерживая захлестнувшую радость, продолжал хлюпать носом.

Господа, прошу к столу, - позвала приживалка баба Дуся.

Баба Дуся - потомственная повариха из поколения, которое и навоевалось, и навкалывалось, и, дотянув до пенсии, не наворовала себе капитальца, потому что не забыла те времена, когда за сто грамм сахара давали десять лет - знала Матрену Иосифовну с той поры, когда она была еще поломойкой. За честность - Иосифовна очень любила честных, хотя не считала их людьми (не от мира сего) и отвела Дусе угол и прибавляла подачку к ее ничтожной пенсии, с условием, чтобы Дуся готовила классические завтраки, обеды и ужины. Баба Дуся и этому была рада, ибо не хотела быть обузой детям, у которых своих проблем по горло. Чтобы не мешать детям жить в тесных хижинах, Дусе пришлось служить Матрене Иосифовне, выбившейся из поломоек в госпожу, до тех пор, пока ноги носят, около плиты, а там что бог даст.

Успокойся, Сережа, пойдем обедать, - расслабилась тетя Мотя.

Сергей понял: свою роль хорошо сыграл. За столом ничего не ел, выпил водки да поковырялся вилкой в тарелке.

Ладно, утро вечера мудренее, - сказала Матрена Иосифовна, давая знать, что все проблемы переносит на завтра, и поднялась в свой кабинет на втором этаже коттеджа.

За столом остался Сергей, вскоре к нему присоединился Владлен. Сергей, воспользовавшись отсутствием тетки, выпил рюмку и набросился на обед. Весь стол был заставлен блюдами, о существовании которых Сергей не мог знать. Тыкая вилкой то в одно, то в другое, громко чавкал.

Сергей, ты как кабан, - подковырнул Владлен, но Сергей не обратил внимания, продолжал пить водку и чавкать.

Когда начавкался, включил видик с порнухой с целью научиться обольщать женщин. Не заметил, что Владлен отошел от стола, поднялся на второй этаж и зашел в спальню жены.

Владлен в полной темноте не видел ее, а, когда адаптировались глаза, разглядел тахту шириною в Черное море и бугорок одеяла, под которым посапывала Марксина.

Вышел из спальни и посмотрел в холл: Сергей продолжал учиться обольщать женщин. Владлен, вернувшись в спальню, снял одеяло с Марксины. Обеими руками провел по плоской, как доска, груди, от сосков до лобка. Марксина инстинктивно прогнулась навстречу ему, Владлен повторил процедуру. Марксина почувствовала сильное биополе и потоки тепла, исходящие от неопознанного объекта. Два горячих пятна, отогревая тело, несколько раз прошлись по ней, задерживаясь на грудях и бедрах. Такого Марксина никогда не испытывала. Затем навалилась теплая тяжесть с ритмичным и мощным биением сердца, и что-то твердое и горячее вошло в ее тело, и тепло от него разошлось по всем клеткам Марксины.

Хо, хо, хо, - услышала Марксина, и от каждого "хо" к ней возвращалась жизнь. От оргазма чуть не потеряла сознание, а когда тяжесть сошла с нее, крепко заснула.

В это время Сергей смотрел боевик.

"А что будет со мной, если Марксина помрет? - стукнуло ему в захмелевшую голову. - Выгонит меня тетка или нет?" Экран телевизора подсказал, что делать, для храбрости отхлебнул из бутылки, на кухне нашел топорик для рубки мяса, выйдя из кухни, поднялся по лестнице к комнате тетушки. Потихоньку, нажав дверную ручку, толкнул дверь. Но тетка оказалась бдительной. Тогда, вставив лезвие топорика между косяком и дверью, попытался открыть: не получилось. Еще добавил из бутылки и увидел, что из ночной тьмы появилось расплывчатое пятно, которое, колеблясь и деформируясь, сформировалось в студента Шурика, убитого и закопанного в траншее. Шурик тянул к горлу Сергея длинные, покрытые червями и струпьями, руки - задушить его.

От страха Сергей обмочился. Шурик ухватил Сергея за грудь. Сергей рубанул его топориком по черепу, но удар потонул в студенистой массе. Сергей кромсал Шурика топором, но тому хоть бы что. Вдруг Шурик выдернул топорик из рук Сергея, да так сильно, что заломило плечо. От боли в башке Сергея прояснилось: перед ним вместо Шурика оказался Владлен.

Допился - крыша поехала, топором размахался, - Владлен не дождавшись ответа, провел Сергея в свободную комнату. Слегка бил по щекам и тер уши до тех пор, пока Сергей почти вернулся из запойного состояния.

Ложись и не шарахайся с топором. У меня не заржавеет дать тебе хорошего тычка и рассказать о твоем "выступлении" Матрене Иосифовне. Мне зачтется на плюс, а тебя тетка может выставить, - пригрозил Владлен.

Не подставь меня! Не подставь! - взмолился Сергей и бухнулся на колени, надеясь разжалобить, чтобы остаться при тетке.

Эх ты, мразь! - сплюнул Владлен и вышел из комнаты.

"Видел или нет Владлен, как я открывал топориком спальню тетки? Если видел и донесет? - мучался сомнением Сергей. - Подкуплю Виктора, чтобы замочил Влада", - нечистый подсказал идею.

Опять присосался к бутылке. Расхрабрившись под действием алкоголя, открыл дверь и высунул нос из комнаты. Получил такого шалбана по лбу, что полетели искры из глаз, а в голове прояснилось. Владлен закрыл его на ключ. Сергей завалился на кровать и хлебал из бутылки, и в помутневшем разуме рождались фантастические способы убийства Владлена и тетки, пока не отключился.

Марксина проснулась, когда уже было светло. Ощутив легкость необыкновенную, надела халат, подошла к окну и раздвинула шторы: из-за густого тумана ланшафт смотрелся призрачно. соседние коттеджи с редкими деревьями, и солнечное тепло в белесом небе, и автомобили с включенными фарами на дороге, и неизвестная будущность Марксины были туманными.

Выйдя из спальни, посмотрела в холл: на середине стола стоял электрический самовар, около него масленка, пиала с красной икрой, хлебница с нарезанной на ломтики французской булкой, которую выпекла баба Дуся по старинному рецепту. Матрена Иосифовна еле бутерброд с красной икрой и сливочным маслом, запивая чаем из купеческого блюдца, держа его тремя пальцами. Владлен десертным ножом намазывал ломтики булки сливочным маслом и икрой.

Сергей, отходя от вчерашнего, как таракан от дихлофоса, уставившись в одну точку посоловевшими глазами, с бульканьем втягивал в себя заварку из большой кружки со знаком зодиака. В глазах то троилось, то двоилось, а голова раскалывалась на части. Первым увидев жену, не мог понять: две их или три, а, когда сошлись в одну, заорал: "Марксина живая! Я же говорил!". Что говорил, не успел сказать, Владлен дал ему по шее, мол, снова крыша поехала от перепоя. Матрена Ивановна, увидев племянницу, громко вскрикнула и уронила блюдце.

- Что там стоишь? Иди чаевничать, - усмехнувшись, позвал Владлен.

Марксина спустилась в холл и присоединилась к завтраку.

- Это старая жидовка во всем виновата (кто-то же должен быть виноват)! Не умеет живого от мертвого отличить! Ей только аборты делать! Я, старая дура, поверила! А еще гонорар клянчила! Чтоб у нее на заднице чирей вскочил! Чтоб хрена до гробовой доски не видела! - на чем свет стоит, Матрена Иосифовна поносила несчастную Моисеевну.

Выплеснув досаду, Матрена Иосифовна уехала делать деньги. Сергей захрапел под столом, Марксина ушла отдыхать. Владлен, оставшись один, смеялся над комедией, которую задумал и срежиссировал. А вечером, когда Матрена Иосифовна вернулась с работы, домочадцы, отоспавшись от шебутной ночи, собрались за столом в гостиной, чтобы отметить выздоровление Марксины.

Матрена Иосифовна, на правах главы клана, осушив рюмку водки, двинула речь: "Дети мои, вам повезло в жизни, как редко кому случается. И воспользуйтесь случаем, не побеситесь с жиру, словно совки, которым богатство досталось нахаляву. Научитесь разумно распоряжаться тем, что я нажила трудом праведным и неправедным. Я понимаю вас: из нищеты хочется все сразу, как голодный человек ест, пока не объестся. Из грязи в князи - это шок, а если нет ничего святого - беда. Надеюсь, что гламурная жизнь не вывихнет вам мозги, что преодолеете совковость. Времена настали: либо пан - либо пропал, фортуна наш бог. Запомните раз и навсегда: к богатому, как к красивой бабе, много хитрых и грязных рук тянется, и каждый норовит на член натянуть. Если не будете воровать, тянуть на себя, то у вас получится и будете жить, как у Христа за пазухой. Ты, Сергей, не пей. Водка большую силу имеет: одних обогащает, а других в нищету загоняет. На моем веку от водки много путевых мужиков сгинуло. Сергей, не пей, а то со двора нагоню и на помойке сдохнешь. Завтра начнешь работать экспедитором, начинай с этого. Вникай в дела, чтобы не надували, и запомни: торговля без воровства не бывает. Марксина будет учиться бухгалтерскому делу, чтобы знать, как воруют, и как надувают налоговиков".