- Обрубить концы, - Бекка вздрогнула, услышав скрипучий голос возвращающегося Патрика. - Мистер Штейн, мне было чертовски приятно с вами работать и очень жаль, что я вынужден идти на чрезвычайные меры.

  Люди в коридоре появились быстро, обездвижили Бернардта, заломив руки за спину. Один рабочий схватил и Бекку.

  - Придется немного сбить ваш пыл, пока вы снова не станете пригодны для сотрудничества, - сказал Патрик. - Очень удачно, что до этого вы были так трудолюбивы, и нам еще не скоро понадобятся услуги хирурга.

  - Вам бы было полезно дослушать, что еще вытянет из меня Бекка, - Бернардт и не сопротивлялся, только оскалился и висел на чужих руках, не в силах оказать сопротивление. - Так знайте, что звонок был не один!

  - Поверьте, мы примем меры. И очень жаль, что вы даже не сможете узнать, удался ли ваш план, - лица у Патрика не было, а голос его звучал уже бесстрастно. Бекка плакала, здоровяк, державший ее, делал это осторожно, не желая повредить и так побитой девушке.

  ***

  Несложно представить, что в таком огромном механизме, переплетении труб, коридоров, цехов существуют комнаты, о существовании которых можно и не догадаться. Иногда казалось, что про доктора забыли, просто решили похоронить в этом железном коробе, по недоразумению называемым комнатой. Еды и воды приносили много, но редко, приходилось экономить.

  Через некоторое время, счет которому доктор потерял, для Бернардта открыли плохенький санузел, где имелся даже водопроводный кран. Затем принесли его собственные вещи первой необходимости.

  Если раньше ситуация казалась абсурдной, то сейчас рехнуться стало легче легкого. Здесь было тихо, как в могиле, не доходили звуки, от которых гудел и скрежетал целый завод. Только всепоглощающая тишина.

  Появление Бекки стало неожиданностью. Сколько с последней их встречи прошло времени: неделя или месяц? Рыдающую девушку впустили в камеру, всучили ей в трясущуюся руку фонарик, а та не могла даже слова сказать, даже по имени назвать, то и дело всхлипывая.

  - Успокойся. Здесь плохая вентиляция, так что дыши ровнее, - Бернардт подскочил к ней, как только дверь снова заперли.

  В комнате было холодно, но доктор выглядел нормально, насколько это возможно. Сейчас он готов был 'их' убить немедля, только бы ему дали возможность. Даже мольбы Бекки не остановили бы его. Он обнял девушку, потянув за собой к крану, где можно умыться.

  - Бекка, все нормально, посмотри на меня, слышишь. Все хорошо, - он смочил ее лицо холодной, пахнущей железом водой, - теперь все будет хорошо.

  - Ну, как же все будет хорошо? - Бекка стала дышать чуть ровнее, успокаиваясь от воды и близости Бернардта. - Может быть, скоро будет заказ. Может быть, тебя выпустят вмонтировать мне деталь для перевозки. Господи, уже месяц, как ты тут, - девушка заплакала снова, она развернулась к доктору, вжимаясь ему в грудь. - Все совсем плохо, Бернардт.

  - Я тут не особенно скучаю, - он взъерошил ее волосы, улыбнулся обнадеживающе. - Расскажи мне, что произошло наверху за это время?

  Бекка отстранилась от доктора, вышла из уборной и села на его кушетку, сгорбившись. Она выглядела измученной, ее глаза припухли, руки обветрились и покраснели от работы в прачечной, которой ее решил наказать Патрик.

  - Я хотела прийти к тебе чуть раньше, но не решилась, зная, что не смогу промолчать, - Бекка нагнулась еще сильнее вперед, сжимая коленями переплетенные пальцы. - Я жду ребенка. Пускай я не пригожусь тебе там, на воле, но теперь и я хочу выбраться отсюда.

  - Я с самого начала хотел забрать тебя с собой, Бекка, так что не говори глупостей. Разденься, осмотрю тебя, - по-прежнему спокойно сказал доктор, но в душе ощущая некоторый шок. Беременности он не ожидал. Да его свидания с девушкой были частыми, но почему-то в голове не укладывалось. - Знаешь, ты так часто говорила мне подождать, что я уже почти привык быть тут. Но теперь, конечно, я думаю, что больше нельзя ждать.

  - Пожалуй... - Ребекка не спешила раздеваться. - Я тебе сигарет принесла. Нашла на столе. Страшно подумать, что будет, если Патрик узнает про...

  - Плохая вентиляция, я уже говорил, курить не стоит, - Бернардт небрежно сунул пачку под матрац. Желание осмотреть женщину не угасло. Мало ли что, к другому врачу она явно не обращалась, а Патрик, скорее всего, ее бил. - Какое сегодня число? Двадцать седьмое, кажется? Один мой пациент придет меня навестить совсем скоро, если уже не... Так что там с Патриком? Он что-нибудь придумал, кроме как пытаться угнетать всех своим видом и ограниченным пространством?

  - Была попытка проверки завода. Потом еще одна. Надо ли говорить, что если я здесь, то все для Патрика прошло удачно? - Бекка расстегивала блузу, ее глаза смотрели на него с нежностью. - Вообще, сейчас и Патрик боится лишний раз вздохнуть: приехали люди сверху, хотя и они не есть верхушка. Я не знаю, кто они, не знаю, о чем говорят и какие решения принимают.

  Бекка закончила раздеваться. Иногда она была слишком послушна, а иногда до невозможности упряма.

  - Слушай, если заказ будет на дорогую поставку - деталь будет во мне. Но я, - Бекка подошла ближе к Бернардту, чтобы их никто не услышал, и заодно прижаться быстро замерзающим телом. - Я не доберусь до заказчика. Я сделаю звонок на завод и скажу, что они не могут сами достать заказанную деталь, что просят прислать тебя. Патрик не откажет. Правда, за людей сверху я не могу ручаться. Но Патрик их сможет убедить.

  - Ты слишком наивна. Меня все равно поведут под охраной, какой смысл в твоем плане, если Патрик перестрахуется? Я уверен, я за время заключения поумнел.

  Их могли сейчас подслушивать, акустика маленьких помещений вполне позволяла такое. Он не мог довериться, если и второй план не удастся, то лучше не рисковать.

  Бернардт прощупал ее ребра, подвздошье, живот. Хотя конечно, тут требовался не хирург, а гинеколог. На ощупь он определил, что у нее не было трещин в костях или сломанных ребер, что пока все в порядке. Потом накинул на Бекку одеяло, сел рядом и задумался.

  - Говоришь, верхушка... много их?

  - Этого и Патрик не знает. Он просто подделывает детали и координирует людей на заводе.

  Бекка все еще не могла расслабиться. Бернардт ее понимал, раньше ее жизнь тоже не была спокойной, безопасной и радостной, но сейчас, казалось, достигла апогея. И причиной этому стал он сам.

  - Наверно, я могу провести тут с тобой много времени, но мне придется уйти - я просто буду тебя объедать и красть лишний воздух. Нет смысла вести беседы о деле деталей, давай лучше согреем меня, - Бекка положила подбородок доктору на плечо. - А потом я расскажу тебе о том, как мы будем жить на воле. Какой там свежий воздух, чистая вода, красивые люди. Что мы больше никого в жизни не обманем, что нас не за что будет ловить.

  Бернардт понял. Проще подумать обо всем позже, ведь эта женщина скучала по нему, так же как и он по ней. Сейчас между ними не должно остаться лишних слов, только тепло и страсть, та любовь, которую пока еще не признали обе стороны. Поцелуи, объятия, время на то, чтобы прийти в себя - совсем короткое.

  ***

  Время шло. Может, Лондон уже впускал в себя весну, может, все еще оставался закован в зимние холода. Под землей царила лишь неизвестность, растягивая в вечность однообразное течение времени.

  В камере казалось, что огромный механический монстр - завод, уснул, похоронив в своем погасшем чреве пленника. Но нет, выше он все еще гудел и скрежетал, перегонял пар по своим медным и жестяным венам. Он был по-прежнему бурлящим, разгоряченным драконом.

  На собрание пригласили и Бернардта. В комнате были он, Бекка, Патрик и еще двое из компании главного механика. Бернардт впервые увидел комнатку Бекки, так он подумал, увидев на столике расческу и заколки, а в углу, на вешалке новое платье из темно-вишневого атласа. Дорогое одеяние говорило о том, что пришло время нового заказа, что для Ребекки готова новая роль.