- У меня друг есть, хороший программист, я с ним посоветуюсь насчёт этого, - обещает Берни.
- Было бы неплохо.
Ложимся мы глубоко за полночь, просидев над коллекцией дисков. Берни впервые в жизни, кажется, заинтересовался моими музыкальными предпочтениями и принялся развлекаться подобным образом. Родители легли рано, нас не трогали и подозрительных вопросов, на моё счастье, не задавали. Всё-таки я ещё не готов к серьёзному разговору с ними.
Уже засыпая, думаю о том, что надо ещё раз выловить где-то Билла и, быть может, предложить сходить куда-нибудь. Нужно сворачивать сидение на месте и начинать активную борьбу. Честно говоря, надеюсь, что она будет не очень долгой и кровопролитной, а то я и без того на износе, мне какого-то спокойствия хочется, что ли.
***
На следующий день мои планы не оправдались. Я обегал всю школу, но без толку, его не было ни на уроках, ни в столовой на большой перемене. К слову, Диди тоже куда-то испарился, и я даже подозреваю, что пропуски их связаны. Мне удаётся поймать Аниту после пятого урока. Она быстро идёт по коридору, разговаривая по телефону и одновременно с этим что-то отыскивая в светлой сумке.
- Анита!
Догоняю девушку, и та останавливается. Судя по всему, говорит с мамой, причём свернуть разговор не торопится, видимо, полагая, что Трюмпер может подождать, что я, в принципе, и делаю.
- Да? – точно по телефону, спросила она.
- Ещё бы «алло» сказала.
Анита никак не реагирует на мою реплику, оставаясь стоять всё с тем же невозмутимым и полным собственного достоинства видом. Я не испытывал сильных страданий по поводу того, что лишился её как подруги, но вот сейчас часть меня начинает хорошенько так тосковать. Я всё-таки привязался к людям, что окружали меня там.
- Да говори уже, сейчас звонок будет.
- Мне нужен Билл. И Диди тоже неплохо бы увидеть.
Лицо Аниты принимает удивлённое выражение, она складывает руки на груди и с улыбкой уставляется на меня.
- Вот уж не думала, что ты когда-нибудь подойдёшь с такими словами. Их нет в школе, - уже более миролюбиво сообщает она.
- Я понял, что нет. А где они?
Анита мнётся, и я мысленно прошу её сказать, посылая всяческие требования, просьбы и увещевания телепатическим путём. В конце концов склоняет её не в мою сторону:
- У них срочное дело, так что поговоришь завтра.
Анита уходит, и я иду вместе с ней.
- Это насчёт..?
- Молчи! - она быстро прижимает палец к губам, резко развернувшись, и оттаскивает меня к пустому подоконнику. – Не лезь в это, пожалуйста. По-моему, обсуждений всей школы вполне достаточно.
- Я не лезу, я волнуюсь, - вырывается у меня.
Анита смотрит недоверчиво, потом подхватывает сумку и удаляется, стремительным шагом идя по коридору. Просто прекрасное исполнение плана.
Подбегает Кай. Улыбается он как-то странно, мне даже не по себе становится, и хочется посмотреть в зеркало, чтобы убедиться в отсутствии угольных полос на лице.
- Что это ты с ней болтал?
- Надо было, - равнодушно отзываюсь я.
Мы неторопливо идём вперёд, Кай ведёт меня к выходу из здания.
- Я тут подумал, что хватит нам на сегодня учиться. Давай куда-нибудь смотаемся, дня на два. Ты как?
Меня настораживает его тон, я невольно оборачиваюсь, убеждаясь, что за нами не идёт никакой незнакомец и не ждёт, когда Кай заведёт меня в ближайшую подворотню. Он, разумеется, никогда так не сделает, но мою паранойю никто не отменял, даже если она затухла на какой-то срок.
- Я не планировал никуда уезжать, к тому же сейчас не очень тепло. Какой толк куда-то ехать?
- Ну, я в том плане, что к Иде за город или ещё к кому-нибудь. Мы бы просто зависли там на пару дней, как раз выходные.
Я не в настроении обсуждать уикенд, мои мысли всё так же крутятся вокруг Билла, с которым не удалось поговорить сегодня, и Диди. Вот последний меня начинает конкретно волновать, я почти уверен, они с Франци кое-что окончательно решили. Интересно, а что ему Билл говорит об этом?
- Давай в следующий раз. У меня дела в городе.
- С каких это пор у тебя появились дела, о которых никто не знает, включая меня?
Это ведь не признаки пошатнувшейся дружбы? Просто некоторые вещи я ещё Каю говорить не готов, к тому же мне периодически кажется, что и не надо. У него такой своеобразный свой мир, в котором мне когда-то довелось побывать. В тот момент я был всем доволен, но ведь ничто не вечно, так? Или это распространённое суждение скептиков и тех, кто пытается оправдать увядание?
- О них знаю я. Просто в семье кое-какие проблемы, не могу рассказать, - решаю солгать я.
Кай тут же отбрасывает готовую забраться к нему обиду и участливо говорит:
- Если я чем-то помочь могу, обращайся. Что-то серьёзное?
- Проходящее, - уклончиво отвечаю я. – Ладно, мне в другую сторону. Пока.
Кай кивает и остаётся стоять на месте. Сам подбил меня на прогул последних уроков, а ухожу теперь я один. А, чёрт с ним, всё равно никакого рвения к учёбе я в данный момент не испытываю, так что пусть это подождёт до лучших времён.
Всё-таки у нас довольно прочная дружба, со своими понятиями и ценностями, которыми я дорожил, да и сейчас дорожу. Проблема в моём существовании, с которым я ещё не успел разобраться, а там, вероятно, всё наладится. Буду в это верить, так как-то проще живётся.
Моё простое житьё заканчивается на следующий день, когда я в гордом одиночестве появляюсь в гимназии чуть раньше обычного. Такое ощущение, что вчерашние «угольные полосы» стали раз в десять жирнее: на меня смотрят абсолютно все. Я не страдаю от отсутствия внимания, но сейчас меня это не просто напрягает, а буквально убивает. С чего они все так пялятся?
Осторожно иду к дверям, чувствуя себя так, будто я на минном поле. Разговоры совсем тихие, раздаются большей частью среди непричастных к жизни основной массы гимназистов и ведущих борьбу одиночек. Народу, видно, стало неудобно так бескультурно меня разглядывать, и они постепенно возвращаются к своим обсуждениям, которые всё-таки остаются неестественно приглушёнными.
Уже внутри на меня налетает Трикси, с которой я встречался до Карен. Выглядит она какой-то испуганной, около меня замирает и глубоко дышит, словно с каждым вздохом набирает воздуха для какой-то серьёзной реплики. Пусть заранее извиняет, возрождать наши отношения я не собираюсь и не могу по определённым причинам.
- Том, ты, правда, гей?
Теперь моя очередь замирать. Я буквально застываю на месте, поражённый её вопросом. Такое чувство, что глаза сейчас вывалятся и лопнут в полете до пола, потому что таращу я их как-то чересчур сильно. В моих ближайших планах не было оповещения всех учеников этого места о моей ориентации, которая является только моим делом. Теперь понятно, что они там все стояли. Наверняка, меня поджидали, дабы увидеть Тома Трюмпера в гейском обличии. Вот так новость.
- Кто это сказал?
- Все, - шепчет Трикси.
Я обвожу взглядом коридор, убеждаясь, что все на нас смотрят, хотя и стараются делать это незаметно, что для любопытных взглядов практически невозможно.
- Ага, - задумчиво киваю, думая, что же сказать.
Если я начну оправдываться, то… то могу оправдаться. Им проще поверить, что это глупый слух, хотя слух очень даже интересный, но я чуть ли не с половиной людей общаюсь, им-то удобнее будет услышать то, что я натурал. Опровергнуть? Что-то во мне кричит, что это будет нечестно, но не по отношению к обществу, а по отношению к одному единственному человеку, который мне за ничтожно короткий срок стал лучшим другом, возлюбленным и просто тем, кем я дорожу и не хочу от себя отпускать. Вот только его ещё надо к себе приблизить. За кого он меня примет, если я сейчас заявлю, что это…
Мой взгляд останавливается на появившемся откуда-то Билле. Выглядит он совершенно спокойно, стоит среди собравшейся толпы, которая уже поняла, что я тут собрался рассказывать Трикси, и теперь жаждет услышать мой ответ. Билл один, без Диди и Аниты. Вообще странно видеть его в толпе этих стервятников, которым жизненно необходимо свежее мясо, но у меня есть догадки по поводу его цели, поэтому всё становится либо не так страшно, либо страшно безумно, просто до нервной дрожи.
