Да и реакция Тома была невероятно возбуждающей. Тяжелое сиплое дыхание, сквозь стиснутые зубы. Зажмуренные глаза. Вцепившиеся в волосы Билла пальцы. Стало немного больно, и Каулитц нежно погладил судорожно сжатые кулаки, заставив их расслабиться.

- Прос…ти, - прохрипел Том. – Пожалуйста, возьми в… рот…

Билл покрепче ухватился за его бедра, чтобы Том не дергался, и выполнил просьбу. Ощущение горячей подрагивающей плоти на языке было непривычным. Не выпуская член изо рта, Билл попытался проследить венку языком. Получилось не очень хорошо. Поэтому, решив сосредоточиться на чем-нибудь более простом, он взял поглубже, выпустил, облизал, снова взял. Том хрипло дышал и гладил его по затылку, иногда забываясь и чуть-чуть надавливая на голову. С непривычки скулы начало сводить, и Билл отстранился, давая себе передышку.

- Нет! Еще! – категорически не согласился с ним Трюмпер.

- Я устал…

- Тогда хоть в руку возьми… да… сильнее… сожми… сильнее!

- Тооом, - протянул Билл, вытянулся рядом, и потерся бедрами, намекая, что у него тоже есть потребности и желания.

Посмотрев на него с неподдельным недоумением, так, будто бы увидел впервые, Трюмпер вдруг резко притянул Билла за шею и накрыл его губы своими. Каулитц зажмурился, ожидая чего-то яростного до боли, но поцелуй получился нежным и ласковым. Но таким он оставался недолго. Уже через несколько минут Том, явно теряя над собой контроль, проник языком глубоко ему в рот, и прошелся по спине жесткой требовательной ладонью.

- У тебя тот крем еще остался? – прошептал Трюмпер, на секунду отрываясь от губ Билла и тут же прижимаясь поцелуем к его шее. Чтобы и Каулитц мог ответить, и времени зря не терять. Тонкая голубая венка лихорадочно билась, и Том погладил ее языком, пытаясь успокоить.

- Да. На… тум…бочке валяется… - выдохнул Билл выгибаясь и подставляясь под влажные касания.

- Давай! – ничего давать не хотелось, хотелось лежать и наслаждаться, но терпение было на исходе, а без крема никак не обойтись.

Потянувшись за злосчастным тюбиком, Билл вскрикнул, почувствовав довольно ощутимый укус куда-то под лопатку. Это подстегнуло его, заставив действовать быстрее. Стоило вернуться на прежнее место, как Том выхватил крем у него из рук. Но от сковывавшего тело возбуждения пальцы стали непослушными, и он все никак не мог открутить колпачок. Шикнув от нетерпения, Билл выхватил у него тюбик и, открыв крышечку, выдавил содержимое Трюмперу на ладонь.

Первое прикосновение заставило дернуться, будто от испуга, хотя никакого страха и в помине не было. Пальцы, входящие в него, действовали решительно и уверенно. Ласково погладили нежные стенки, проникли глубже, задели что-то, вызвав истому во всем теле. Билл расслабился, чувствуя, как внутри поднимается наслаждение, накатывая волнами. Том уткнулся лбом ему в висок и едва слышно постанывал от каждого движения так, как будто это его ласкали, а не он.

Кто не выдержал из них первым, они не знали. Просто хотелось еще сильнее, глубже, ярче. Снова поиски крема… лихорадочные движения Билла и тихие маты Трюмпера… белая прохладная субстанция на пальцах… возможность желанной близости. Том подставил головку к узкому входу, потерся, лаская сжавшееся колечко мышц, толкнулся, пытаясь войти. Почему-то в этот раз, получилось немного труднее, чем в прошлый. То ли Том действовал более агрессивно и напористо, то ли из-за отсутствия анестезии в виде спиртного, но стало больно.

- Аккуратнее... – выдохнул Билл, зажмуриваясь.

- Больно?

- Да.

Том замер, давая привыкнуть. Погладил по щеке. Потерся носом о шею.

- Можно? – умоляюще спросил через несколько секунд.

- Только не спеши…

И Том старался, очень сильно старался не спешить, но с каждым движением это становилось делать все труднее. Было жарко, тесно, приятно почти до боли. В глазах двоилось из-за попавшего в них пота, а один дредлок упал на лицо и при каждом движении неприятно бил по щеке. Том хотел убрать его, но для этого нужно было остановиться, поднять руку и отвести прядь в сторону, что в данной ситуации казалось невыполнимой задачей. Билл тоже не прибавлял спокойствия, доводя своими постоянно сбивающимися вздохами до точки кипения.

- Тооом, - этот низкий хриплый стон Трюмпер помнил еще с прошлого раза, и сейчас он словно послужил сигналом.

Рыкнув, Том схватил Каулитца за бедро и забросил его ногу себе за спину. Сделал резкий глубокий толчок, потом еще один… и еще. Потом делать что-либо стало невыносимо, и Том, остатками отключающегося разума, заставил себя просунуть руку между их сплетенными телами и помочь жалобно поскуливающему Биллу кончить…

Сбившееся дыхание постепенно восстанавливалось, а сердцебиение возвращалось к привычному ритму. Билл лежал на спине и разглядывал потолок, задумчиво поглаживая Тома по мокрому от пота плечу. Трюмпер прижался щекой к его груди, чуть ниже сердца, вытянувшись на кровати по диагонали, из-за чего одна нога болталась в воздухе, и зачем-то время от времени дул ему на живот.

- В душ пойдем? – наконец протянул Том, зевая.

- Завтра? – предложил свою версию Билл.

- Ладно, - покладисто согласился Трюмпер.

Он отодвинулся, лег нормально, головой на подушку, немного покрутился, устраиваясь, закинул одну руку за голову, а второй прижал Каулитца к своему боку.

- Спи крепко, - пробормотал неразборчиво, засыпая раньше, чем последний звук слетел с его губ.

А Билл еще долго не мог уснуть, слушая его дыхание и стараясь запомнить каждое мгновение, проведенное рядом.

6.

Утром Билл проснулся раньше всех. Полежал, прислушиваясь к тишине… если бы Бекка уже не спала, она бы сразу отправилась на поиски отца, не обнаружив его в комнате. Каулитц улыбнулся. Том тихо сопел рядом с ним, уткнувшись носом в подушку. Погладив его по щеке, Билл выбрался из постели и пошел в душ. Было бы неплохо успеть помыться и разбудить Трюмпера до того, как Ребекка встанет.