Вспомнив события сегодняшнего утра, Тао невольно улыбнулся: ему понравилось то, как отреагировал Крис на его просьбу отдать вещи со своего тела - растерянность, замешательство, подозрение, а затем неприкрытая обозленная ревность, которая наверняка без проблем бы могла заставить волосы Криса встать дыбом в ощетинившемся жесте. Слова про альфу в Международном Отделе только еще больше раздраконили Криса, но одновременно подтолкнули того к поспешному избавлению от своей одежды. Все же Тао нравилось вызывать в Крисе ревность. Это было... Вкусно. На губах так и остался отпечаток властного поцелуя, которым Крис словно заклинал его перед расставанием, оставляя на губах привкус понимания, что у него, Тао, уже есть альфа.

Заметив Цзытао, Нортон расплылся в улыбке и, не стесняясь, осмотрел Тао с ног до головы. Но его радость быстро прошла, когда, закончив с документами на стойке регистрации, Тао прошел на досмотр: пусть не сильный, но все же запах альфы не уловить было нельзя. Скрипнув зубами, Нортон стал с помощью магии проверять вытащенные и увеличенные чемоданы Тао. Посчитав что запаха мало, Тао решил усугубить свой спектакль: потягиваясь и прикрывая глаза, словно нежась от воспоминаний, он специально зевал, прикрывая рот ладонью, тем самым показывая, что совершенно не выспался этой ночью. Не сдержавшись, Нортон сильнее, чем хотел, оттолкнул один чемодан к Тао, отчего тот едва ли не упал со стола досмотра. Тао хотел усмехнуться, явно радуясь отменному результату, но вместо этого спрятал свои довольные эмоции и хлёстко произнес:

- Поосторожнее, пожалуйста, моему аппе явно не понравится, если я привезу ему подарок от своего жениха сломанным.

Тао сам не понимал, кто его дернул за язык в тот момент, но сказанного было уже не воротить. Побледнев, но явно не от страха, а от осознания правдивости его домыслов о запахе, Нортон молча закончил досмотр Тао и, не отвесив ему, как обычно, слащавого пожелания скорейшего возвращения, пропустил его к порталу.

Перемещаясь по Шелковым путям, как потоковое перемещение называли в магическом Китае, Тао все еще не мог уложить в голове свое отчаянно желание сказать про жениха. Ведь он еще только направляется домой, чтобы принять решение, и он не исключал того, что может вернуться и расстаться с Крисом. Ведь если отец будет категорически против их отношений, то у Тао просто не останется выбора. А он взял и так безрассудно произнес то, что уже не сотрешь из памяти Нортона. Запах и зевки Тао были лишь косвенными доказательствами, а вот слова... Им дополнительные подтверждения не требовались.

Оказавшись на другом конце Шелкового пути, Тао поспешно схватился за поручни площадки для приземления и постарался восстановить координацию и баланс. Почувствовав, что почва больше не уходит из-под ног, Тао открыл глаза и двинулся к зоне досмотра на этой стороне. Поймав на себе удивленный взгляд альфы, Тао про себя чертыхнулся: он совсем не подумал, что за время полета запах Криса на нем не выветрится. Пройдя проверку, Тао поспешно покинул Зал прибытия и направился на поиски уборной. Если случаю с досмотрщиком можно было не придавать особого значения: не факт что он расскажет и ему поверят, - то вот перед отцом Тао не собирался появляться с запахом Криса. Сняв вещи Криса и запрятав их далеко в чемодан, Тао смочил водой одну из своих рубашек и протер ею свой торс, убирая остатки запаха. Только убедившись, что его персик не разбавляется запахом редкого цветка, Тао оделся и направился в общий холл, где его и должен ждать отец.

*****

Несмотря на то, что для большинства людей кладбище было страшным и пугающим местом, Цзытао всегда считал именно семейное кладбище самым красивым и душевным местом их особняка. Слуги всегда бережно ухаживали за могилами, надгробиями, протирали скамейки и смахивали с них листву и снег, а также тщательно следили за тем, чтобы размашистые деревья с цветоносными ветвями не погибали как некогда погибли те, кто теперь лежит глубоко под землей. Светлая скамейка около могилы оммы Тао располагалась в тени широкой Тавринии, которая несмотря на зимнее время года еще спускала свои ветви-плети с розовыми цветками, тем самым словно ограждая могилу Князя Хуана Шанли от остального мира.

Тао не хватало своего оммы, тот всегда его поддерживал и никогда не позволял Тао хотя бы на секунду усомниться в том, что в мире нет ничего невозможного, главное этого искренне желать. Именно благодаря своему омме Тао всегда знал свою ценность, и ценность не как омеги - продолжателя рода и красивого украшения альфы - а как личности, сильного омеги, чей статус и положение в обществе обусловлено не красивыми глазками и удачным замужеством. Тао видел слишком много примеров, когда омеги обсуждали со своими оммами перспективных альф и будущее замужество, но у самого Тао таких желание не было. Только теперь, когда Тао безумно хотелось рассказать именно омме о Крисе, Тао этого сделать не мог. Не мог услышать советов оммы, его тихий, но такой мягкий и укутывающий своей теплотой смех, ощутить мягкие и нежные руки, когда омма обнял бы его, чтобы позволить скрыть полыхающие от смущения щеки в изгибе своего плеча. Тао этого не хватало. Разумеется, Цзытао мог все это рассказать и аппе, но он понимал, что такой разговор с отцом сразу же приобретает статус «особо серьезный», в то время как с оммой можно было бы обсудить чувства и эмоции, которые испытывает Тао находясь рядом с Крисом и в его объятиях.

На разговор с отцом Тао так и не решился, хотя провел дома уже несколько дней. Он не знал, почему в нем вдруг появилась такая нерешимость, но факт оставался фактом: он упустил уже далеко не один удачный момент для подобной беседы. Чунмен никогда не отличался жестким характером, за что его часто характеризовали как «Чунмен - Мягкая рука», он направлял, давал советы и подсказки, но все это делал плавно и зачастую так, что тот человек считал подобное решение своим. Но для Тао была и неважна эта жесткость, ему будет достаточно вполне спокойного и даже тихого «Нет», чтобы не сдержать слез, ведь это будет их с Крисом приговором. Цзытао никогда не был бунтарём и всегда безропотно выполнял указы своего мягкого, но мудрого отца. И в этот раз, даже ради Криса, Тао не сможет переступить эту грань и пойти против желания и решения единственного близкого ему человека.

Увидев сквозь розовые цветы, как отец спускается по широкой лестнице, явно направляясь к нему, Тао глубоко выдохнул, собираясь с силами, дабы начать важный разговор. Мысленно попросив у оммы поддержки, Тао едва дыша ждал того момента, когда аппа подойдет к нему.

- Даже не сомневался, что ты будешь здесь, - проговорил Чунмен, смахнув тонкий слой снега на другом конце скамейки.

- Ты же знаешь, что меня это место успокаивает, - ответил Тао, продолжая смотреть на могилу оммы, которую также припорошило снегом.

- А тебя что-то нервирует, что ты ищешь успокоения? - поинтересовался Чунмен, кладя свою ладонь поверх ладони Тао.

- Да, - решившись, выдохнул Тао. - Мне нужно с тобой серьезно поговорить, - протянул он, переведя взгляд на отца.