Часть 3

***

Тео широко зевнул в ладонь, прислоняясь лбом к оконному стеклу. Автобус спокойно покачивался, убаюкивая и без того уставшего юношу, заставляя забыть о спешке и окружающем мире. Льюиса оставили в больнице до самых родов под наблюдением, уверив, что все должно быть хорошо, но Карл наотрез отказывался от него отходить, решив остаться с омегой хотя бы до следующего утра. Тео, валящегося с ног из-за бессонной ночи, отправили домой, лишь наспех поздравив с днем рождения.

- Да, не так я себе это представлял, - вздохнул парень, заходя домой и скидывая кеды. Дом все так же сиял чистотой, с кухни приятно пахло, а в небольшой гостиной уже стоял небольшой стол, но родителей не было. В квартире царила мертвая тишина, нарушаемая редким ревом моторов, проезжавших мимо дома машин.

Упав на диван, Тео устало прикрыл глаза и поджал к себе ноги. Мысли о дне рождения отошли на задний план, в любом случае это всего лишь обыкновенный день, ничем не отличающийся от других. Сейчас было важно состояние отца и его ребенка.

Привстав на локтях, парень взял с журнального столика телефон, приютившийся под небольшой лампой, украшенной бахромой. Пальцы пробежались по затертым кнопкам, и вскоре из трубки послышались первые гудки.

- Да? Мункрафт слушает.

- Адам... - тихо выдавил Тео и запнулся, сглатывая ком в горле.

- Тео? Что-то случилось? Что у тебя с голосом?

- Ничего, я просто очень устал... - тяжело вздохнув, юноша лег обратно на спину и посмотрел в потолок. - Ты прости, но мы не будем сегодня праздновать мой день рождения. Я зайду к тебе завтра, поделюсь тем, что приготовил...

- Что произошло? - перебил мужчина. С того конца провода послышалась какая-то возня и писк Энжила.

- Папу увезли в больницу. Но с ним все хорошо. Его положили на сохранение, и Карл остался с ним.

- Вот как, - тяжело вздохнул альфа. – Что ж, тогда отметим с выпиской твоего отца из больницы.

- Посмотрим. Что ж, я пойду вздремну, совсем вымотался. Еще раз прости, что так получилось.

- Глупости. Ложись, отдыхай.

Положив трубку, Тео долго смотрел в окно, закусив нижнюю губу. На глазах навернулись слезы, а горло больно сдавило обидой.

- Какой же я все-таки эгоист, - всхлипнул он, перевернувшись на живот и уткнувшись носом в диванную подушку.

Обида выжигала в груди болезненную дыру, не давая смириться с испорченным праздником. Теперь, когда он знал, что с отцом все должно быть в порядке, Эддингтон все сильнее корил себя за мысли, что именно этот случай сорвал день, которого он так ждал. Сколько он думал над тем, что же подарит ему Адам, как он бережно будет относиться к этому подарку, хранить его и любоваться им. Если бы это была книга, то вне зависимости от содержания она бы стояла на полке среди самых любимых. Если бы духи, он бы пользовался ими лишь в особых случаях, если бы кулон, он бы не снимал его даже в ванной. Сколько таких теорий хранилось у него в голове... И теперь это выскользнуло у него из пальцев.

- Разве я многого хотел? – спросил он у клубка с недовязанными пинетками, лежавшими на столике.

Постепенно успокаиваясь, юноша начинал впадать в апатию. Ранее, боясь засыпать на краю кровати или диване, теперь он спокойно лежал, свесив одну руку на пол. Его не настораживали посторонние звуки в квартире, а сладкий запах приготовленных вкусностей словно и не витал в воздухе.

- Смирись, Тео, ты - неудачник. И да, ты слишком многого хотел.

Лежа так на животе с закрытыми глазами, он даже не сразу понял, что кто-то настойчиво звонит в дверь. Тяжело вздохнув, он еле сполз с дивана и недовольно забурчал:

- Да хватит трезвонить, иду уже.

Недовольно распахнув дверь, он так и застыл, удивленно смотря на Адама.

В расстегнутой на груди рубашке и чуть помятых штанах альфа смотрел на него сверху вниз:

- Я тут подумал. Что ты будешь один здесь сидеть? Может, все же зайдешь к нам?

- А где Энжил? – ошарашенно выдал Тео первое, что пришло на ум.

- Он спит,- мужчина указал на радио-няню в руках. – Не знаю, ловит ли она на таком расстоянии. Решай скорее.

- Я… я не знаю… а если отец позвонит?

- У тебя разве мобильного нет? – вздохнул мужчина, оглядываясь на свой дом. – Негоже в день рождения дома спать.

- Тогда я прихвачу то, что приготовил, и приду. Иди скорее к сыну, - юноша кивнул и быстро закрыл дверь прямо у мужчины перед носом. Прислонившись к ней спиной, он несколько минут просто стоял, смотря перед собой широко раскрытыми глазами. Сердце бешено колотилось, а в горле пересохло, однако на глазах вновь навернулись слезы. Мотнув головой, юноша смахнул их и быстро побежал в душ, дабы смыть с себя запах больницы и усталость. С усталостью это мало помогло, но уже через полчаса он стоял в свежей одежде и с сумкой перед дверью в заветный дом. Тихо постучав в дверь, он взглянул на одно из окон гостиной, не решаясь нажать на звонок, чтобы не разбудить ребенка. Адам открыл практически сразу. За полчаса волосы мужчины успели растрепаться еще больше, а брюки были измазаны в чем-то сладком.

- Проходи и прости за бардак. Я не думал, что так получится, а когда пригласил тебя, опомнился, что тут не совсем прибрано.

Улыбнувшись, Эддингтон молча проскользнул в гостиную, заваленную игрушками и бумагами.

- Можешь брать на кухне все, что тебе нужно, я только переоденусь.

Альфа быстро умчался по ступенькам на второй этаж – этаж, на котором Тео никогда не бывал, а, возможно, никогда и не будет. Наспех собрав игрушки, он сбросил их в манеж и, подхватив сумку с прихваченной едой, отправился на кухню.

Хозяйничая на этой просторной кухне, на которой царил погром, а на столе и шкафчиках засохли подтеки от каши и пюре, юноша чувствовал, как его настроение постепенно поднимается. Он представлял себе, как Адам кормит сына, сидя за столом, как малыш пачкает ручки в каше и разбрызгивает ее по кухне, и с каким отчаяньем на все это смотрит его отец. Представлял, как по утрам Адам собирается на работу, пьет кофе, ходя босиком в одних штанах от пижамы, а может и вовсе без нее. При мысли о последнем Тео покраснел до кончиков ушей, но от фантазий так и не отмахнулся.

Доставая блюда и тарелки, он с улыбкой накладывал салаты и раскладывал закуски, мечтая о том, чтобы эта кухня стала и его, чтобы он по утрам готовил альфе завтрак и кормил Энжила. Чтобы чувствовал у себя на щеке мягкое прикосновение губ Адама, когда тот, спеша, убегает на работу. Здесь мечтать было легче всего, когда он мог прикоснуться к ножу, которым пользовался возлюбленный, когда накладывал еду на тарелку, с которой тот ел, когда искал стаканы, которых касались его губы.