Еще одной неприятной деталью свадьбы стало знакомство с лучшим другом Тео, имя которого мужчина так и не запомнил, однако понял сразу, что он еще тот болтун. Даже сейчас он что-то увлеченно рассказывал альфе, не обращая внимания на то, что он его даже не слушает.

- Адам, роза, - прошептал сидящий на первом ряду Клаус, указывая куда-то в область груди.

Мужчина опустил глаза и со вздохом в очередной раз поправил злосчастный цветок, радуясь, что его хотя бы очистили от шипов.

И вот, наконец, работники засуетились, собираясь и уходя прочь, к алтарю вышел священник, довольно улыбаясь, а гости расселись поровнее, смотря то на жениха, то оглядываясь в сторону двери, из-за которой должен был появиться Тео в сопровождении альфы-отца. Заиграла музыка, заставившая мужчину встрепенуться и занервничать. Он не помнил, переживал ли он во время своей первой свадьбы, постепенно она стиралась из его памяти, пытаясь оставить отголоски чего-то хорошего, но об этом он сейчас не думал. Он с замиранием сердца ждал, когда из-за поворота появится его омега, цепляющийся за локоть отца.

Первым в дверях появился растроганный, едва ли не плачущий Карл, ведущий под руку старшего сына. К марту, когда снега, к счастью, уже сошли, и на улице потеплело, за здоровье беременного омеги можно было не волноваться, в здании было достаточно тепло, чтобы позволить ему выйти в легком наряде, который он для себя выбрал.

На фоне всего, в лучах солнца, Тео казался совершенно чистым и невинным созданием. По значительно округлившемуся животику струилась атласная белоснежная ткань, переливавшаяся в золотистом свете, поблескивающая незамысловатыми узорами у самых каемок. Брюки были не менее свободные и просто топили в себе не белоснежную обувь, словно в воде. На нем не было лишних украшений, даже букета в руках, лишь тонкое запястье украшал цветочный браслет с белым пышным живым цветком посередине. В волосах было несколько кристальных заколок, собиравших вьющиеся волосы в аккуратную прическу.

Крепко держась за локоть отца, он тонкими пальцами комкал ткань его пиджака и старался не смотреть ни на кого, кроме Адама. Если хорошенько присмотреться, можно было заметить, как он дрожал, а когда Карл вложил в руку альфы руку своего сына, то он смог это и почувствовать. Аккуратно сжав тонкое запястье, он подбадривающе улыбнулся стушевавшемуся омеге и вместе с ним повернулся к алтарю.

Слова священника пролетали мимо ушей, а с губ слетали клятвы, заученные наизусть уже давно. Адам никогда не забудет то, как они учили ее, как он поглаживал круглый животик омеги, когда тот, оседлав его бедра, читал слова с листика и заставлял мужчину повторять за собой.

Кольца с легкостью скользнули на пальцы, а поцелуй, наконец, позволил расслабиться и понять, что самое тревожное позади.

Тео тихо рассмеялся и смущенно ткнулся носом мужу в шею, стоило тому подхватить его на руки и вместе с ним ступить навстречу аплодирующим гостям и плачущим родителям. Пара не успевала поворачиваться к тем, кто решил протиснуться и поздравить их в очередной раз за день. Кто-то обнимал их, кто-то целовал в обе щеки, кто-то сразу протягивал букеты цветов. Как оказалось, покинуть зал было весьма проблематично, похоже, никто не понимал, что у каждого будет возможность высказаться на празднике в небольшом семейном ресторанчике, забронированном на этот вечер.

Стоило Адаму отвернуться, как Тео уже куда-то делся и нашелся лишь на лавочке, держа нарядного Энжила, неуклюже, но довольно топтавшегося рядом, среди всего гула гостей уловившего мелодию, разносившуюся по залу.

- Адам, дорогой, цветок, - помахал ему рукой Клаус, вновь указывая на грудь.

Плюнув, мужчина упал на лавочку рядом с мужем и, достав розу из кармашка, аккуратно вколол ее омеге в прическу, опять коротко поцеловав.

***

Тео звонко смеялся в объятьях мужа, когда тот поставил его к себе на ноги, и утянул в очередной танец под веселую музыку. Он не спешил и не делал резких движений, боясь утомить его, лишь медленно кружился на месте, покачиваясь из стороны в сторону.

- Я тебе обувь испорчу, глупый, - улыбнулся омега, пытаясь сойти с носков туфель мужа, но тот лишь крепче прижал его к себе, насколько позволял животик, и чмокнул в нос:

- Бог с ними, они свадебные, а я жениться больше не собираюсь.

- Даже так? – рассмеялся парень, переплетая свои пальцы с пальцами мужчины и целуя его в подбородок. – Мне кажется, или я стал ниже? Либо ты стал выше…

- Это из-за живота, тебе просто стало сложнее дотягиваться.

- И что же нам теперь делать? – наигранно ужаснулся юноша. – Как же мне тебя неожиданно целовать?

- А ты тяни меня за рукав, я наклонюсь.

- Тогда не получится неожиданного, - вздохнул Тео.

- А тебе так важно застать меня врасплох?

- Ты же знаешь, что мне и мое положение не помешает это сделать.

- Вот поэтому и не переживаю, - рассмеялся альфа, останавливаясь и беря лицо любимого в ладони. – Вместе навсегда?

Дождавшись смущенного кивка, он наклонился к уже припухшим от частых поцелуев губам мужа и ласково поцеловал.

***

- И как же нам все это тащить? Мы ведь приехали не на фургоне, - уперся руками в бока омега, осматривая горку подарков на столе в углу зала.

Большинство гостей уже покинули помещение и ждали молодоженов снаружи, кто-то еще не оделся или болтал с ди-джеем.

- Я уже договорился, их доставят нам завтра ближе к полудню.

- Почему только к полудню?

- А ты думаешь, что проснешься раньше? – усмехнулся альфа, обнимая Тео со спины и поглаживая округлый животик.

- Жаль, а мне так хотелось посмотреть что там…

- Думаю, там не будет ничего особенного. Всякие статуэточки, бытовые приборы, альбомы и прочая мелочь.

- Все равно интересно, - вздохнул юноша, облокачиваясь на мужа. – Хотя бы подарки родителей развернуть.

- Их подарков здесь нет, они уже в машине.

Просияв, Тео радостно поднял голову и взглянул на довольного собой мужчину:

- Ты знаешь, что ты у меня лучший?

- Никогда в этом не сомневался, - рассмеялся в ответ Адам, накидывая на омегу куртку и подхватывая на руки. К машине он донес его именно так, не обращая внимания на смущение оного.

Часть 17

- Маленькая коробочка говорит о том, что там, скорее всего, что-то дорогое, - насторожился Тео, поудобнее устраиваясь на кровати. Скрестив ноги по-турецки, он расколол волосы и потер ноющие плечи.