— Непременна покажи. Если твоя юрта превратится в пепел, то наш отец прикажет поставить тебе новую юрту.

Как только сметливый батрак развязал мешок, дочери хана кинулись заглядывать в него. В мешке, кроме пепла, ничего не оказалось.

— Да, оказывается, мы, действительно, красавицы дангины, — говорят.

Потом они обратились к хану-батюшке с просьбой поставить батраку новую юрту. Хан, говорят, исполнил их просьбу.

Толстый богач решил проверить, чем же занят бездомный сметливый батрак. Когда он приехал, то увидел, что тот живет в новой войлочной юрте, а из трубы тянется дым до неба. Толстый богач зашел и застыл от удивления, увидев, как сметливый батрак сидит на почетном месте и опять ест мясо.

— Удружил ты мне, когда поджег мою юрту. Собрал я пепел от юрты, пошел к Хартагай-хану с этим пеплом вылечил скот хана от болезней. Еще много у него больного скота. Я, однако, сожгу эту юрту и еще раз съезжу (к хану). Тогда у меня будет еще одна юрта, больше и красивее этой, — сказал батрак и заулыбался.

Жирный богач быстро вышел из дома, сел на коня и помчался к себе. Он сжег одну из своих юрт, собрал весь пенал в мешок и отправился к Хартагай-хану:

— Хан-батюшка! Слышал я, что ваш скот заболел чесоткой и пришел помочь их вылечить.

Хан сильно рассердился:

— Безмозглый дурак! Ты хочешь, чтобы мой скот заболел. Накажите негодяя, — приказал он страже.

Толстый богач еле живой добрался до дому, а на другой день он привел двух батраков и те схватили сметливого батрака, связали ему руки и затолкали в мешок.

— Ну, теперь ты в моих руках. Я тебя сожгу! — говорит.

— Да правильно решили, отец-богач, — говорит батрак из мешка. — Я ведь шаман. Отвезите меня на перекресток трех дорог, сожгите пихту с можжевельником.

Отвезли сметливого батрака в мешке и подвесили на высокой лиственнице на перекрестке трех дорог. Богач с батраками ушли в далекую тайгу на поиски пихты и можжевельника.

В это время по дороге ехал одноглазый человек на ярко-рыжем коне, в седле, отделанном серебром. Увидел он висящий на дереве мешок.

— Кто тут подвесил мешок? — сказал.

— Лечу свои глаза. На войне я потерял глаза. Сижу здесь ровно три дня. Одним глазом я теперь вижу, если побуду здесь еще три дня, то будет видеть и второй глаз, — говорит сметливый батрак.

— Тогда ты отдохни три дня. Вместо себя меня посади, — просит одноглазый.

— Не могу. Одним глазом что увидишь? Что будет, если я потеряю доверенный мне скот, — отвечает сметливый батрак, зажмурив один глаз.

— Парень, а парень! Ты пастух, а я хан. Как ты думаешь, кому из нас нужнее глаза? Я отдам тебе коня и свою одежду, посади меня туда.

Вначале парень сделал вид, что не хочет уступать, но потом согласился. Батрак связал хана, затолкал в мешок и подвесил его на дереве. Одел его одежду, сел на его коня, сказал: «До свидания» — и уехал домой.

Вернулся толстый богач с пихтой и можжевельником и развел костер под сосной.

— Что вы делаете? Остановитесь! Я ведь хан! — раздается из мешка.

— Подыхай, хватит меня обманывать! Наконец-то я тебе отомстил! — сказал богач и отправился со своими батраками домой.

Дома он решил перевезти юрту батрака и поехал к нему. Подъезжает богач к юрте сметливого батрака и видит ярко-рыжего коня с серебряным седлом, привязанного у коновязи. Удивился этому богач. Заходит в юрту, а там сидит, подбоченясь, сметливый батрак в одежде из узорчатого китайского шелка. Замер богач и стал в дверях.

— Я же сжег тебя на перекрестке трех дорог. Что же я вижу? — спрашивает.

— Велика священная сила пихты и можжевельника. С их помощью я поднялся на небо, а там большое гуляние идет. Дочь Сэгээн Сэбдэг тэнгри — красавица Сэсэн попросила меня стать ее мужем. Но как дотронулась до моих мозолистых рук — отпрянула от меня. «Есть ли в нижнем замби (земле) человек с нежными руками, без мозолей?» — спросила она меня. Я указал на вас. Мне дали хорошего коня, одели в красивую одежду, отправили сюда. Придется вам поехать — отвечает сметливый батрак.

Так он сжег толстого богача и отправил на небеса, после этого установил счастливую жизнь на родине.

Едет как-то Арнай. Пегий конь у него, сани золотые, золотая шапка и дуга золотая. Сел он на своего пегого коня, едет и поет: «Есть у меня конь пегий, сани золотые, золотая шапка и дуга золотая». Встречается ему один человек:

— Ты кто? — спрашивает.

— Имя свое забыл, — отвечает. — Назовешь мое имя, золотые сани свои отдам, — говорит.

— Арнай ты, — сказал тот, забрал у него сани и ушел.

Идет Арнай, ведет своего коня с дугой.

Опять с человеком повстречался.

— Как тебя зовут? — спрашивает.

— Забыл свое имя! Назови! — говорит.

— Арнай! — ответил тот, забрал пегого коня и ушел.

Опять встречается один человек:

— Кто ты? — спрашивает.

— Имя свое забыл. Назови мое имя! — говорит.

— Арнай! — называет тот, забирает золотую дугу и уходит.

Идет с последней золотой шапкой.

— Как тебя зовут? — спрашивает опять встречный чело-вех.

— Забыл свое имя, — отвечает. — Если назовешь, отдам свою золотую шапку! — говорит.

Человек назвал его имя, забрал золотую шапку и ушел. Идет Арнай, ничего у него нет. На бугре нашел Арнай обглоданную голую лопатку, спрятал за пазуху. Заходит к одному человеку переночевать.

— Дайте переночевать! — просит.

— Ночуй!

В котле у этого человека варилось мясо.

— Можно к вашему мясу свое прибавить мясо, — спрашивает.

— Можно! — отвечают.

— А ваше мясо не съест мое мясо? — спрашивает Арнай.

— Разве мясо может съесть мясо? Если съест наше мясо твое, тогда отдадим свою черную овцу, — говорят.

Кладет (Арнай) незаметно голую лопатку в котел. Стал вынимать мясо и говорит:

— О! Мясо твое съело мясо Арная! Кость осталась!

Забрал он черную овцу и ушел. Приходит к одному человеку.

— Можно пустить мою овцу к вашим?

— Что ж, пускай, — отвечает.

— А ваши овцы не съедят мою овцу? — говорит.

— Разве овцы овец едят? Десять черных овец возьмешь, если съедят, — говорит.

Пустил Арнай к ним свою овцу и закрыл. Ночью встал, забил свою овцу, измазал ее кровью шерсть (одной из овец) и зашел в дом.

Утром встал и кричит:

— Овцу Арная ваши овцы съели!

Забрал десять овец и ушел.

На горке Арнай нашел труп старухи. Зашел он к одному человеку, а труп той старухи прислонил к двери.

— Жена моя стеснительная, — говорит. — Воды просит. Дайте воды.

Две дочери (хозяина) выходят на крыльцо с водой.

— А не убьют ли они мою жену? — спрашивает.

— Если убьют, забери обеих и уходи! — отвечает.

— Жена Арная, выпей воды! — говорят (девушки) и толкают ее.

Труп-то и свалился.

— Э! Жена Арная свалилась! — кричат.

— Жену мою убили! — крикнул Арнай, забрал обеих девушек и сделал их своими женами.

Однажды увидел он, как семьдесят рыжих коров пасет один человек, и говорит своим двум женам:

— Я начну отбирать их, как будто они мои.

Одну жену он посадил под деревом, другую — на вершине дерева.

— Со словами «мои бычки» я буду гнать семьдесят рыжих бычков. Тот человек скажет «мои» и тоже будет гнать их. Когда я предложу спросить у небесного бурхана, ты крикнешь: «Арная!» — говорит он жене, которая сидела на вершине дерева.