— Да нет. Загадки отгадали правильно, а богача Баадха (хан) посадил в темницу за то, что он неправильно отгадал загадки. Мне велел сплести веревку из пепла и завтра принести, — рассказывает старик.

— Отец, не печалься сильно, поешь и ложись отдыхать.

Мудрая девушка Уен за ночь сплела из соломы веревку и, когда подошло время отправляться отцу к хану, разбудила его.

— Возьмись за конец этой веревки и отправляйся к хану.

Когда (старик) приблизился к (дворцу) хана, она подожгла конец веревки. Солома, догорая, добралась до руки отца. Приходит (к хану) старик Уенээхэн:

— Хан-батюшка! Возьмите веревку.

Хан выходит, трогает веревку серебряной тростью, а веревка из пепла рассыпается.

— Сумел ты сплести и принести веревку из пепла. Завтра опять придешь. Приедешь не по дороге; не езди там, где нет дороги; пешком не приходи, на коне не приезжай; ни в доме, ни во дворе не останавливайся, — говорит хан.

Старик Уенээхэн с плачем отправился домой.

— Отец, почему опять плачешь? — спрашивает дочь.

— Трудное задание задал хан-батюшка. Хуже нет, лучше расстаться с жеребенком.

— Что говорит?

— Сказал завтра придти. По дороге нельзя идти и по бездорожью нельзя; пешком, говорит, не приходи и на коне не приезжай. Ни днем, ни ночью нельзя приходить. А как приеду, нельзя вставать ни в доме и ни во дворе, — так приказал хан.

— Не печалься сильно, поешь и ложись спать.

Среди ночи разбудила отца, посадила его на козла и наказала:

— Поедешь по бровке дороги. С рассветом зайдешь в его дом, встанешь на пороге и скажешь, что пришел.

Старик Уенээхэн сел на козла, доехал до хана, стал на пороге и крикнул:

— Я приехал!

— На чем приехал?

— На своем козле по бровке дороги приехал.

— Сколько времени сейчас?

— Солнце еще не взошло, только светает.

— Где стоишь?

— На пороге вашей двери.

— Хорошо, отправляйся домой, а завтра я приеду к вам. Пускай мудрая дочь твоя Уен подоит быка и приготовит простоквашу, — сказал и отправил старика Уенээхэна домой.

Едет (старик), удивляется: «Разве у быка бывает молоко?» — и заплакал от горя. Приехал домой, рассказал о том что было.

— Отец, к чему печалиться по пустякам и плакать. Поешь и ложись спать, — говорит Уен.

Назавтра утром хан приехал на телеге. Мудрая дочь Уен как увидела пыль на дороге, выбежала на улицу и начал быстро собирать щепки. Хан сошел с телеги, посмотрел туда-сюда, а потом подошел к поленнице и спрашивает у девушки

— Зачем так быстро собираешь щепки?

— Хочу приготовить бульон? (для рожениц) отцу.

— Мужчины разве рожают? — спрашивает.

— Разве от быка можно получить молоко? — спрашивает девушка.

Хан ничего не сказал. Зашел в дом. Там лежит старик Уенээхэн.

— Вставай. Будем сватами, — говорит.

Поговорили о том, о сем. Потом назначили время проводов невестки — через три дня.

Через три дня старик Уенээхэн проводил свою мудрую дочь Уен. Во (дворце) хана семь дней пировали, восемь дней гуляли, девять дней угощались, веселились, а на десятый день едва-едва разъехались. Старик Уенээхэн никогда еще так не гулял и не веселился за всю свою жизнь и радостный возвратился домой.

Однажды Шаажа номин-хан встал и говорит своему сыну Харжа Мина:

— Оседлай коней, поедем на охоту.

Сели на своих коней, взяли луки со стрелами. Проехали немного.

— Сын, а сын, пошевели-ка коню хвост, — говорит отец.

Его сын Харжа Мина соскочил с коня и начал трясти ему хвост.

— Эх ты, еще парнем называешься. Разве так шевелят хвост коню? — сказал хан и побил сына.

Охотиться не стали, вернулись домой.

Шаажа номин-хан подошел к окну невестки и стал подслушивать.

— Почему на твоих глазах слезы? — спрашивает мудрая девица Уен мужа Харжа Мина.

— Отец побил.

— За что побил?

— Велел пошевелить хвост коню. Я соскочил с коня и начал трясти его хвост. Отец рассердился и побил меня.

— Ой! Мало он бил. Разве так шевелят хвост коню? Я бы на его месте так побила, чтобы ты встать не смог. Когда он велел пошевелить хвост коню, он велел ехать рысцой. Если бы (ты) пустил коня рысцой, то хвост его сам бы шевелился, — говорит.

Хан подслушал их разговор и пошел домой.

На другое утро (хан) говорит сыну:

— Седлай коней, поедем на охоту.

Отправились. Проехали немного, (хан) просит:

— Сын мой, пошевели-ка хвост коню.

Сын его пустил коня рысцой. Догнал его отец.

— Разведи костер на пне, — приказал.

Парень соскочил с коня и начал разжигать костер.

— Разве так разжигают костер на пне? — спросил (хан) и снова побил (сына).

Вернулись домой. Когда Харжа Мина вошел в дом, его жена — мудрая хатан Уен — спрашивает:

— Почему опять плакал?

— Отец побил.

— В чем опять провинился?

— Отец попросил разжечь костер на пне, я соскочил с коня и начал разжигать костер на пне. Он побил меня, — рассказывает (муж).

— Эх, что ты за муж! Если бы я была там, еще не так побила бы тебя. Отец твой мало бил тебя. Он велел тебе вытащить из-за пазухи кисет с табаком и закурить трубку. Если бы закурил, тогда бы отец твой не стал тебя бить, — говорит она.

Шаажа номин-хан вошел в дом и говорит ханше Гэрэл гоохон:

— Я сам мудрый, а моя невестка мудрее всех, поеду-ка я к мудрому хану Шаажгаю, испытаю его мудрость.

— Я слышала, что мудрый хан Шаажгай очень умен и у него строгие законы. Кто поедет туда, обратно не возвращается, — отвечает Гэрэл гоохон.

Шаажа-хан сказал в ответ:

— Разве мудрее и находчивее меня может быть хан?

Стал собираться он в путь и уехал.

Через три дня он прибыл на место. Три месяца говорили они. (Наконец) Шаажа номин-хан начал немного уступать. Каждый раз спотыкается он на третьем вопросе. На четвертый месяц мудрый хан Шаажгай сказал Шаажа номин-хану:

— Силы-то у тебя малые. Зачем же приехал?

Потом привязал он Шаажа номин-хана за ступицу колеса и сел на него верхом.

— Мудрый Шаажгай-хан! Ты меня победил. Ты собираешься меня казнить. Позволь мне сказать последнее слово своему народу, — просит Шаажа номин-хан.

— Что хотел сказать? Говори!

— Ваш мудрый Шаажа номин-хан выиграл состязание у мудрого хана Шаажгая. Десять солдат спереди, двадцать солдат сзади охраняют меня. Лежу на подушке из серого шелка. Подо мной потник из зеленого шелка, укрыт я синим шелковым одеялом. Водой, текущей с юга, побрызгайте на север, водой, текущей с севера, побрызгайте на юг. Так приезжайте. Дома у меня есть триста овец. Со ста пятидесяти (овец) снимите (шерсть), а с оставшихся ста пятидесяти овец шерсть не снимайте, пригоните их. В отаре у меня находится два годовалых барана, одного из них пускай заколют, а другого, — когда пройдут больше половины пути. Оставьте дома однорогую корову и одноглазого жеребца, они ничего не поймут. Есть ножницы с золотой ручкой, они, возможно, все поймут. Если поймут, пускай пригонят сюда овец.

Все, что было сказано, передали гонцам, которые отправились на родину Шаажа номин-хана.

Два гонца прибыли во дворец и все передали родным.

Ханша Гэрэл гоохон и ее сын Харжа Мина побрызгали водой и начали стричь овец. Слуги никак не могут понять, каких же двух баранов ловить. В это время приехала мудрая хатан Уен, гостившая у отца. Увидела она, как суетятся свекровь и Харжа Мина, очень удивилась.

— Чем вы заняты? — спрашивает она.

Те двое кое-как передали ей слова отца. Невестка позвала, к себе двух гонцов, угостила их как следует и все у них выспросила. А потом позвала свекровь и (мужа) Харжа Мина.

— Отец наш побежден. Однорогая корова, одноглазый жеребец — это вы двое. О вас сказал отец. Ножницы с золотой ручкой — это обо мне он сказал. Серая шелковая подушка и зеленый шелковый потник — это ветошь и зеленая трава, синее шелковое одеяло — это небо. Триста овец — это наше войско. Сто пятьдесят солдат должны быть вооружены луками и стрелами, а другие сто пятьдесят должны поехать без оружия. Побрызгать водой — это значит быстро собрать народ. Два годовалых барана — это два гонца, — так разъяснила им.