Реборн втянул воздух. Розы, пачули, тонкие, совсем не вульгарные. И терпкий мужской одеколон. Вся эта смесь, нагревшись от естественной температуры кожи женщины, стала ее собственным ароматом. Приятным, таким... интересным.
Да, будущее определенно пошло Саваде Тсунаеши на пользу.
Женщина тем временем вздохнула, поправила взъерошенные волосы, упавшие на глаза. Обвела взглядом комнату.
- Первое знакомство с Ламбо, да? - усмехнулась она. Наткнулась на взгляд киллера. - Реборн, не стоит облизывать меня взглядом - мой муж явно будет возражать! - ла-асково улыбнулась она и продемонстрировала обручальное кольцо.
- Сестра... у.. у тебя есть муж? - наконец справился со своим удивлением Даи.
Тсунаеши вздохнула, по-королевски устроилась на кровати, расправив складки на простыне.
- Да, Даи, у меня есть муж. И у тебя есть... жена, - улыбнулась она, глядя на побледневшего перед паузой брата.
- Кто? Киоко? - тут же оживился Савада-младший.
- Не совсем, - покачала головой Савада-старшая. Тут ее глаза лукаво блеснули, она наклонилась и заговорщическим шепотом добавила: - На будущее - берегись Ананасов. И никогда не играй в карты со своими Хранителями, что нынешними, что будущими. Играть толком не умеют, и не научатся, но ты все равно продуешь, 33 несчастья. А желания у них такие.... - она покрутила рукой в воздухе. - В общем, такие. Запомнил?
- Угу, - было понятно, что Даи ничего не понятно.
Реборн не слушал, что говорила женщина: лить воду и вешать лапшу на уши он тоже умел профессионально. Тсунаеши, уже не Савада, именно этим сейчас и занималась. Умеючи воспользовалась гормонами и интересами брата, чтобы не дать ему сообразить, что она из будущего, и ей можно задать какие-нибудь вопросы.
Больше его интересовало кольцо, тонкий ободок белого золота на загорелом тонком, изящном пальчике. Кто этот мужчина, которому она подчинилась? И, судя по всему, с радостью. Связан ли он с мафией?
Или это тот любовник, о котором она упоминала?
Почему-то в душе зашевелилось нечто... темное, страшное. Захотелось взять отмеченные яркими засосами плечи, так, чтобы ей стало больно, чтобы она вскрикнула. И не смела демонстрировать здесь свое счастье, довольство жизнью, светящуюся кожу, мягкие изгибы грудей, тонкие, беззащитные, как и сейчас, ключицы.
Реборн потер лоб. Видимо, слишком давно у него никого не было, раз он так бросается на Саваду Тсунаеши. Надо будет этим заняться.
Розовый дым унес Тсуну обратно в будущее, на ее место вернулась уже привычная Савада... покрасневшая, с зацелованными губами, с задранным свитером, открывавшим яркое пятнышко на коже под пупком.
Видимо, ее будущий муж не терял времени даром.
Тсунаеши улыбнулась, поправила свитер, вздохнула немного мечтательно и вышла из комнаты. Вскоре зашумел душ рядом с ее спальней.
Этот раунд по умолчанию остался за ними: будущей Тсуной и нынешней Савадой.
Тсунаеши упала на мягкий матрас, спружинивший под ней. Было тепло, даже жарко, немного влажно. Пахло морем, солнцем, фруктами и экзотическими цветами.
Чья-то ладонь властно прикрыла ей глаза, Тсунаеши тут же напряглась, выброшенную вперед руку перехватили, прижали к кровати.
- Не открывай глаза, - мягко попросил незнакомый голос. - Как говорила ты, выпивая залпом стакан виски после очередного попадания в базуку, есть вещи, которые ты не хочешь знать о будущем. Пока еще рано.
- Ты изменил голос?
- Да.
- Понятно, - Тсуна кивнула, устроилась поудобнее, приготовившись ждать.
Насколько Шоичи успел выяснить принцип действия базуки десятилетия, она меняла местами того, кто использовал базуку на себе, с ним же, но только из будущего. И всего на пять минут. Затем все возвращалось на свои места.
Но воспоминания оставались. Поэтому, возможно, ей действительно лучше не знать, с кем она лежит в постели.
Щелкнула зажигалка, воздух наполнился тонким, едва уловимым запахом сигарет. Мужчина затянулся, хмыкнул.
- Вот так всегда, только выберешься с женой на какой-нибудь тропический остров подальше от всех и какой-нибудь... Ламбо все портит, - хмыкнул он.
Сигарета, судя по всему, закончилась быстро. Мужчина лег рядом, вытянувшись вдоль ее тела.
- Всегда питал слабость к твоим растянутым свитерам, - с удовольствием произнес он, смакуя каждый звук.
Тсунаеши буквально кожей ощутила пристальный, по-кошачьи хитрый взгляд. А в следующий момент ее губы накрыли мужские, теплые, сухие. С тонким привкусом сигарет и сока манго. Мужчина выпивал душу и в то же время ласкал, нежил ее в своих объятиях, касаясь кончиками пальцев, как будто она была куклой из хрупкого фарфора. У Тсунаеши была одна такая в детстве. Фарфоровая Коломбина. И она так же прослеживала точеные, хрупкие черточки маленькой служанки, боясь лишний раз вздохнуть в ее сторону. То же благоговение ощущалось и в мужчине. Без сомнения, он любил свою жену, будущее воплощение Савады Тсунаеши.
Он спустился по шее вниз, к ключицам. А затем резко задрал свитер. Тсунаеши вскрикнула, когда острые зубы болезненно прикусили кожу чуть пониже пупка. Мужчина тут же исправился, извинился, приласкав пострадавшее место языком.
- Поверь, это было нужно, - судя по голосу, он ухмыльнулся. И вернулся к губам.
Тсунаеши не помнила, сколько они целовались, крепко, настойчиво, до сбившегося дыхания, до стонов и приглушенного шепота, разносившегося по тропическому раю.
Обратное действие базуки вырвало ее буквально из объятий мужчины. И девушка с ухмылкой подумала о том, как удивится его жена, оказавшись точь в точь на ее месте.
- А вот кусать меня тогда было совершенно не обязательно!
- Прости, не смог удержаться. Ты была такая милая, такая... не знающая.
- Пф, можно подумать, тебе стыдно.
- Нет, ни капельки.
- Как я и думала....
Тсунаеши вышла из душа, вытирая влажные волосы, когда засветился экран мобильного телефона. Шоичи. Что случилось?
- Слушаю.
У нас проблемы.
- У нас всегда проблемы, - хмыкнула Тсунаеши.
На этот раз серьезные.
Тсуна напряглась еще больше. Гусеница не был паникером, жизнь посредника отучила его от этой глупой привычки. И поэтому его взволнованный голос пугал еще больше.
