– Меня тоже обокрали! – заплетающимся языком повторил он. – Целую бутыль вина умыкнули сегодня ночью! Вот! – многозначительно развёл он руками и зачем-то вывернул пустые карманы своей куртки, накинутой поверх кольчуги.

– Знаем мы, куда делась твоя бутыль, – скривился Торин. – Туда же, куда и всегда, так что лучше помолчи! А вот почему Вы так долго скрывали от всех недостачу провианта? – упёр он тяжёлый взгляд в Ваина и Главного королевского повара, носившего имя Стýри.

– Хотели сами разобраться, – виновато потупился последний. – Думали, что это кто-то из своих безобразничает.

– Свои бы не стали воровать еду, – веско заметил старейшина Кипли. – Для своих еды всегда в достатке.

– Значит, к нам и вправду пробрались незримые чужаки!.. – выдохнул Двалин. – И, вероятно, сделали это дней восемь-десять назад, когда к нам заезжали торговые обозы из Железных Холмов и Эсгарота.

– А ведь верно! – задумчиво уронил Бердин, переглянувшись с Торином. – Жаль, они уже уехали обратно – хотелось бы пообщаться с этими купцами…

– Да, – согласился тот, – очень хотелось бы!

Полученная информация, конечно, меняла весь расклад их соображений. И вдобавок подтверждалась тем фактом, что Стури ещё с младых ногтей находился в натянутых отношениях с Гимли. Уж он-то точно не стал бы выгораживать своего недруга. Плюс к этому нападение дверного монстра на Глоина, которое не закончилось его смертью только благодаря вмешательству стражей Сокровищницы. Всё это в значительной мере снимало подозрения с агларондцев и косвенным образом свидетельствовало в пользу Леголаса.

Однако последнему этого показалось мало, и он решил окончательно добить эреборцев кое-чем более весомым, чем просто слова. Снисходительно оглядев окружающую толпу гномов, он таинственно усмехнулся и подозвал к себе одного из эльфов. Точнее – эльфийку. Будучи единственной женщиной в его отряде, она внешне мало чем отличалась от остальных своих спутников: высокая, невероятно красивая, пепельные волосы забраны сзади в длинный хвост. Так же, как и её товарищи, носила лёгкие кожаные доспехи и лук за плечами. Ну, разве что была пониже ростом да несколько стройней мужчин. Леголас что-то коротко ей шепнул на ухо, девушка кивнула и подала ему небольшой узкий флакон с какой-то бледно-зелёной жидкостью.

– Прошу внимания! – сказал тогда Леголас и поднял вверх ладонь с пузырьком. – У меня в руках снадобье из брóтника – редкого кустарника, растущего только в моём лесу. Это растение не выделяется ничем примечательным, кроме одного – его сок способен усиливать любые запахи. Особенно хорошо это наблюдается в замкнутых помещениях. На улице же, где есть интенсивное движение воздуха, такой эффект бротника проявляет себя куда как слабее. Наши следопыты изредка пользуются им, и сейчас я продемонстрирую его возможности. Но сперва я хочу, чтобы вы понюхали его, дабы не подумали, что я вожу вас за нос…

Леголас открыл флакон и протянул его Торину. Тот с опаской понюхал горлышко, а потом удивлённо посмотрел на эльфа.

– Ничем не пахнет!

– Верно, – кивнул Леголас и протянул флакон Бердину. – Теперь ты, уважаемый гном.

Тот также понюхал бутылёк, а затем подтвердил сказанное Торином.

После него Леголас дал по очереди понюхать сок Гимли, Глоину, Двалину и остальным старейшинам Эребора, чтобы и они убедились в отсутствии у этой жидкости какого-либо аромата. А закончил он эти манипуляции тем, что быстро прошёлся по сокровищнице и разбрызгал в разные стороны несколько капель сока бротника. Тотчас воздух помещения буквально преобразился. Если до этого он был чуть затхлый, сырой и немного прогорклый от горевшего в жаровнях масла, то теперь к нему примешались насыщенные запахи металла, камня, пота, перегара, эльфийских благоуханий и множество других. Но особенно сильно выделялись среди них два: какой-то терпковато-пряный, совершенно незнакомый гномам, и тошнотворно-гнилостный, характерный для орочьих жилищ…

– И вправду, пахнет орками! – выпучил глаза Бердин и переглянулся с не менее изумлённым королём.

– Невообразимо!.. – только и уронил тот.

Потом окинул всё честнóе собрание ошеломлённым взглядом и со смущённым видом повернулся к эльфам.

– Прошу простить нас за выказанное вам недоверие, – сказал он, слегка поклонившись им. – Теперь, когда открылись новые обстоятельства, ваша версия случившегося выглядит вполне обоснованной. Пожалуй, лишь невидимость воров и даёт разумное объяснение всем загадкам, сопутствующим этому делу. Сразу становится ясно, как они смогли проникнуть сюда и как потом смогли уйти, унеся с собой и Аркенстон. А посему, сдаётся мне, и двери они заколдовали не по злой прихоти, а чтобы отвлечь наше внимание на выходе и таким образом освободить для себя проход в катакомбы. Мы можем долго гадать, кем являются эти негодяи, откуда они прибыли и зачем выкрали Аркенстон – всё это сейчас не важно. Самое главное на данный момент, что они были скрыты чарами невидимости. И, если я ничего не путаю, именно такими чарами обладал один небезызвестный предмет, из-за которого наш мир уже не раз оказывался у смертельной черты. И имя этому предмету…

– Кольцо Всевластья! Кольцо Саурона! – договорил за него Гимли глухим голосом. – Многие из нас слышали, и даже видели, как это Кольцо делало Хранителей незримыми.

– Но оно уничтожено! – заявил Глоин, баюкая раненую руку. – Все остальные Кольца, подчинённые ему, либо сгинули ещё раньше, либо сразу следом за ним. А три Великих эльфийских уплыли за Море вместе с их Носителями…

– Верно. Однако в Средиземье остались ещё Малые Кольца, – возразил Леголас. – Кто знает, в чьих они сейчас руках.

– И если наши догадки верны, то одно из таких Колец вполне могло оказаться в распоряжении каких-то весьма просвещённых злоумышленников… – сказал Торин.

– Двух злоумышленников, – уточнил Гимли.

– О количестве грабителей мы не сообщали, мой друг, – мягко поправил его Леголас. – Речь шла о наличии здесь запахов, чуждых нам с вами.

– Значит, ворюг могло быть и больше! – подытожил Дори.

– Сколько бы их ни было – вопрос не в этом, – отмахнулся от него Гимли. – В любом случае непонятно, как бы они могли использовать Кольцо все разом? Для этого у них должно было быть гораздо больше волшебных колец – чтобы всем хватило. К тому же я что-то не слышал раньше, чтобы тот же Фродо, надев Кольцо, превращался в чёрный дымок…

– Гимли прав, – нахмурился Торин. – Мы как-то упустили это из виду. Если предположить, что у негодяев есть Малое Кольцо, пусть и обладающее своими особенностями, то, действительно, как оно могло делать невидимыми сразу, скажем, двоих? А если воришек и вправду было несколько? Даже Великие Кольца не смогли бы скрыть их всех одновременно. А предполагать, будто у злодеев находилось не одно такое Кольцо, и вовсе нелепо.

– Назгулов, носителей Великих человеческих Колец, было девятеро, и тем не менее все они одновременно находились в подчинении у Саурона… – многозначительно обронил Бофур.

– Хочешь сказать, в Средиземье снова появился кто-то достаточно ловкий, чтобы подчинить себе уже и владельцев Малых Колец? – очень серьёзно посмотрел на него Бифур.

– Это маловероятно, – покачал головой Леголас, не дав Бофуру ответить. – Кольцо Саурона было связано со всеми Великими Кольцами, кроме Трёх эльфийских, которых Тёмный Властелин не касался. Малые Кольца же, насколько я знаю, никто не пытался подчинить при их изготовлении. А потому, скорее всего, мы сейчас имеем дело с совершенно иной магической вещью либо просто с весьма сильными чарами.

– Или же и вовсе с чем-то необъяснимым пока, – заметил Сэл-Мулад.

– Так давайте разбираться! – воскликнул Двалин. – Пока мы тут чешем языками, эти лихоимцы наверняка уже улепётывают во весь дух с нашим Камнем!

– Если они не умеют летать, то далеко уйти ещё не успели, – сказал Леголас. – Мы всё ещё можем нагнать их.

– А вы и дальше намерены помогать нам в этом деле? – испытующе посмотрел на него Торин.

– Боюсь, теперь это наше общее дело, – вздохнул Леголас. – Необычность всего произошедшего здесь не позволяет нам оставаться в стороне. Нерешительность и медлительность может дорого всем нам стоить – уж эти уроки прошлого мы хорошо усвоили.