— И кожа не искусственная, — заметил Гаррет, перевернул протез и показал изящные медные цветы с внешней стороны бедра, имитирующие вышивку на чулке.

Перри согнула ногу, проверяя на гибкость. Коленный сустав тоже двинулся.

— Я ничего подобного в жизни не видела.

— Ничего странного. Большинство мехов скрывают свою неполноценность.

И не зря. Большинство механоидов попадали в заключение в анклавах Эшелона, где их заставляли отработать «долг» государству, которое оплатило им новые конечности и механические органы. Иногда отработка затягивалась лет на пятнадцать-двадцать.

— Думаешь, это принадлежало мисс Тейт?

Если так, то как, дьявол побери, актриса могла позволить себе купить нечто подобное? За такую особую конечность светило по меньшей мере лет двадцать в анклавах.

— Не уверен. — Гаррет пощупал суставы в поисках номера, который бы указал, какой мех из какого анклава создал это произведение искусства. — Если нога действительно мисс Тейт, сомневаюсь, что она кому-то об этом рассказывала.

В правящем Эшелоне люди считались ниже голубокровных, но по крайней мере у них оставались хоть какие-то права, а вот механоидов из-за протезов вообще не держали за людей.

— Если нога принадлежит мисс Тейт, сомневаюсь, что в любовниках у нее голубокровный. Она бы не смогла скрывать такое, а высокородный не потерпел бы содержанки-механоида.

— Серийного номера нет.

— Что? Все конечности по закону должны быть зарегистрированы.

— Если только эта нога не из анклавов.

— Но… другие мастера-кузнецы целиком и полностью принадлежат Эшелону. — Только они и знали секрет создания эффективных био-механических конечностей, где плоть сочеталась со сталью, а сухожилия впаивались в гидравлические провода. И как бы хорошо ни была сделана эта нога, ее никогда не соединяли прямо с плотью, если судить по бедренному суставу.

Гаррет нахмурился.

— И еще один вопрос: если эта нога принадлежит мисс Тейт, то почему она осталась здесь? И где актриса? Я не вижу больше похожих ящиков, значит, запасной конечности у нее нет.

— Если есть, то, пожалуй, я подамся в актрисы.

Им явно платят больше, чем Ночным ястребам.

— Я бы не отказался на это посмотреть, — протянул Гаррет. — Ты, на сцене, пытаешься изобразить чувства.

А ведь шесть лет ей удавалось скрывать о себе все. Перри тихонько фыркнула. Знал бы Гаррет, насколько хорошая из нее актриса.

Он улыбнулся и огляделся. Улыбка погасла.

— Следов борьбы нет, не считая крови.

— Считаешь, ее ударили сзади?

— Вероятно. В любом случае это сделал кто-то ей знакомый.

— А как ее отсюда вынесли? Никто не видел ничего особенного. — Перри посмотрела на окровавленную ширму.

— Это здание — настоящий лабиринт, — ответил Гаррет. — Не думаю, что нашел бы дорогу без мисс Рэдклифф. Возможно, сюда легко пробраться незамеченным.

— Давай хорошенько осмотримся, чтобы ничего не пропустить. — Перри отвернулась к туалетному столику и лежащим там письмам. — А потом займемся остальным театром.

Следующие два часа они тщательно опросили актеров и актрис. Гаррет был главным. Он умел превратить допрос в разговор и легко общался с подозреваемыми, расточая дамам улыбки. Перри наблюдала, сложив руки на груди и устало полуприкрыв глаза. Выражение лиц и тон голоса часто выдавали больше, чем полагали люди. И, возможно, Перри поймет, если работники театра что-то скрыли.

При появлении мисс Рэдклифф она встрепенулась. Симпатичная молодая актриса с копной кудрявых красно-золотых волос во время допроса строила Гаррету глазки. Он многозначительно улыбался в ответ. Перри отвернулась, ощущая изменение в атмосфере. Беспокойство дублерши улеглось, на губах играла хитрая улыбка. И стоило Гаррету спросить, встречалась ли с кем-то мисс Тейт, дублерша положила ладонь ему на рукав.

Перри не должна была обращать внимания на красоту мисс Рэдклифф. Вполне во вкусе Гаррета: худощавая привлекательная блондинка. Он явно заинтересовался.

— Я точно не знаю, — ответила мисс Рэдклифф. — Нелли… я только сейчас поняла, что обычно она задавала вопросы, но почти не говорила о себе. — Актриса залилась соблазнительным румянцем. — У других девушек есть… поклонники, но не у нее. И не у меня.

Гаррет оторвался от записной книжки и легко усмехнулся, встретившись с дублершей глазами.

Боже милостивый. Перри отступила от двери. Гаррет искоса взглянул на напарницу, и она покрутила пальцем в воздухе, мол, желает осмотреться.

И почему ее задевает, что он флиртует со свидетельницей? Ведь не в первый раз Гаррет увлекается молодой привлекательной дамой и явно не в последний.

Перри прошла по сцене, выбросив эту мысль из головы. По пути она побеседовала с работниками сцены, составляя свое мнение о мисс Тейт. В итоге пропавшую можно было описать одним словом: «доброжелательная».

«Совсем не похожа на обычных ведущих актрис…» «Понятия не имею, кто бы мог желать ей зла».

— А что мисс Тейт делала после работы? — спросила она электрика. — Может… гуляла с кем-нибудь?

— Точно не знаю. — Он отвел взгляд. — Мисс Тейт была скрытной. — Мужчина нахмурился и серьезно посмотрел на Перри. — Она ведь не попала в беду?

— А ведь ей еще цветы приносили, правда, Нед? — подал голос один из работников сцены. — На день рождения. — Он склонился к Перри. — Я бы подумал, что у нее есть поклонник, но она никогда о нем не говорила, и ей очень понравился букет. Нелли всем его показывала, а ведь то были лишь пионы. Она получала розы от покровителей, так что такое обычные пионы? С того раза ей их регулярно доставляли.

Перри записала полученные сведения. Интересно. Несомненно, в театре немало сплетничали по этому поводу.

— А когда? После представления?

— Нет, во время репетиции. Мисс Тейт впервые позволила себе прерваться. Хотела как можно скорее поставить цветы в вазу, пока они не завяли.

Работник покачал головой.

Очень интересно. Перри постучала ручкой по записной книжке.

Похоже, что у мисс Тейт все-таки был кавалер.

И, чуть прищурившись, Перри порадовалась, что выяснила это, не используя подход Гаррета к людям. Ведь сейчас он так занят…

— Тебя что-то тревожит? — спросил Гаррет, когда они сошли с омнибуса в полумиле от дома Нелли.

Перри обратила на него задумчивые глаза цвета грозовых туч.

— Что?

Гаррет взял покрепче ручку кофра с ногой мисс Тейт и направился к нужному дому.

— Ты что-то отвлеклась.

Повисло тягостное молчание.

— Нет, просто… кое-что не меняется, да?

— Понятия не имею, о чем ты.

Перри наконец подняла взгляд от ботинок и пошла легко и бодро, пряча руки в карманах длинного кожаного пальто.

— Просто размышляла о человеческой натуре. Она редко меняется, особенно в подобных обстоятельствах.

У Гаррета возникло чувство, что напарница ушла от ответа, но он не стал настаивать на своем.

— Так кого ты подозреваешь?

— Еще слишком рано для выводов. Что-то нечисто с Роммелем. И мисс Рэдклифф, и мистер Фозерхэм нервничали, говоря о нем. Возможно, дело в деньгах? Директор весьма переживал за доходы театра.

— А мисс Рэдклифф?

Перри не сразу ответила:

— Я в ней… не разобралась. Но мне показалось, она что-то скрывает. Когда ты спросил о Роммеле, она отвела взгляд, значит, недоговаривает. А, может, дело в том, что вопрос задал ты. Уж очень она поспешила сменить тему.

Гаррет задумался.

— А при чем тут я?

Перри закатила глаза.

— Господи, Гаррет, да она открыто строила тебе глазки. Удивительно, если ты не заметил.

Вообще-то заметил. Он прищурился.

— Тебе не нравится, как я провел допрос?

— Конечно, нет. Она готова была есть у тебя из рук.

— Я не должен вести себя, как враг человечества. Люди проще отвечают на вежливое отношение. Если давить, они начинают в самом деле считать, будто им есть, что скрывать.