Видя, что Сандуновские бани приносят владельцам огромный доход, славу и положение в обществе, купец и фабрикант Хлудов, имевший в Москве два с лишним десятка домов и текстильные фабрики в Егорьевске и Ярцеве, решил построить новые бани — такие, «что описать невозможно». В то время они назывались Китайскими, по наименованию проезда, позднее их переименовали в Центральные. К сожалению, уже в наше время на месте Центральных бань открыли ресторан, а в недавнем прошлом они наравне с Сандуновскими считались лучшими не только в Москве, но и во всем Советском Союзе. Проект Китайских бань разработал архитектор Энбушиц. В 1881 году был построен первый корпус — «простонародное» и «дворянское» отделения. В 1893 году открылось «полтинное» отделение. Посетители были изумлены красотой и дороговизной обстановки и отделки. Состоялось официальное открытие Китайских бань. По этому случаю в зале высшего мужского разряда был дан банкет, на котором присутствовала вся московская знать. Во время пиршества о Китайских банях говорили как о великолепном храме и посмеивались над Сандуновскими. Вдруг, неожиданно для всех, Гонецкий, сын известного генерала заявил, что на месте старых Сандуновских бань он построит новые, лучше Китайских. Присутствовавшие подняли его на смех, поскольку знали, что сам он денег не имел, а все состояние принадлежало его жене, миллионерше Фирсановой, владелице десятков домов в Москве, в том числе и Сандуновских бань, которые перешли к ее покойному отцу за долги. А она вряд ли согласится финансировать строительство подобного дорогостоящего сооружения, да еще рядом с таким «дворцом», как Китайские бани. Дома Гонецкий подсчитал, во что обойдется строительство новых бань, и какую они принесут прибыль и славу Фирсановой. Жена не устояла перед соблазном. Гонецкий объехал страны Востока и Запада — от Турции до Ирландии, познакомился с архитектурой бань и других общественных заведений. А, вернувшись в Москву, выписал из Вены известного архитектора Фрейденберга, который и начал строительство новых бань. Достраивал их архитектор В. И. Чагин. Сандуновские бани строились три года и были закончены в 1896 г. При их обустройстве были учтены удобства, которыми располагали Китайские, но все делалось с большим шиком. При той же вместимости, что у Китайских, в Сандуновских банях было теперь 28 номеров (27 из них — с парильными отделениями). Стоили номера от одного до четырех рублей в час. Архитектура основного здания производила на современников сильное впечатление, хотя и была, безусловно, эклектичной. Внутреннее убранство, за исключением камина в большом раздевальном зале, сохранилось неизменным до наших дней. Здесь, как и прежде, находится мужское отделение высшего разряда. Великолепие заново отстроенных бань умножило их славу.

Армейская служба позволила мне пожить в разных уголках нашей необъятной страны. И всюду: в Ярославле, на Дальнем Востоке, в Хабаровске, в Новосибирске, в Москве, я старался найти хорошую парилку и любителей попариться. Каждая баня отличалась своеобразным местным колоритом. Почти всегда находился «чудак», который любил парную по особенному, привнося в банный процесс что-то свое — оригинальный веник или же собственное мастерство, вкусные напитки для утоления жажды и восстановления сил и т. д. Я могу назвать больше десятка бань в Москве, в которых мне посчастливилось попариться, не исключая и Сандуновские. В каждой было что-то особенное, но, главное, это особенность печи, которая выдает свой, особенного «вкуса» пар. И почти всегда возникает спор, какая баня лучше, наша, русская, или сауна? Мне приходилось париться в различных банях, и приобретая опыт, я научился извлекать для себя максимальную пользу из любой парилки, но предпочтение отдаю русской, где используется печь-каменка.

В зависимости от источника тепла и способа получения пара различают римскую, арабскую, турецкую, русскую бани, финскую сауну, а также сэнто и офуро в Японии. Различия между банями складывались исторически. Они обусловлены традициями народов, национальными обычаями, климатическими и другими особенностями. В русской бане камни нагреваются в закрытом пространстве печи, что позволяет нагреть их до 700°. Поддавая воду на такие камни, вода буквально «взрывается», в такой парилке удается получить легкий пар и придавать ему полезные ароматические качества, добавляя в воду настои трав, что в сауне практически недостижимо. Камни в сауне нагреваются до 200–300°, вода, которую поливают на такие камни, выдает тяжелый пар, а добавленный в воду настой трав, зачастую выдает горелый запах в парилке.

Бани отличаются друг от друга несколькими параметрами:

размерами и высотой парилки,

устройством печи и способом нагрева камней,

условиями охлаждения и отдыха.

Чтобы научиться извлекать из бани максимальную пользу, нужно знать особенности различных типов бань.

По-настоящему я ощутил вкус бани в Хабаровске у Николая Егоровича, переселенца из Белоруссии. Там же я научился многим банным приемам. Его участок буквально примыкал к забору нашей части на Красной речке. Он был гостеприимным хозяином и в самом начале моей службы в Хабаровске пригласил нас, молодых офицеров, в свою повидавшую виды небольшую баньку. Ей было лет 70, ее построил еще дед Николая Егоровича. Первый раз он приготовил нам баньку сам и все рассказывал и показывал как и что нужно делать, а потом мы сами наладились делать все необходимое.

В печь был вмонтирован бак для воды, которую использовали для поддачи на камни и для мытья. Летом мы топили печь только березовыми дровами, а зимой растапливали березовыми, а уже протапливали дубовыми дровами.

Камень для бани хозяин специально подбирал летом на речке. Когда печь топилась, камень в печи был закрыт заслонкой, которая по кромке обмазывалась глиной. После 2,5–3 часов интенсивной топки, камень накалялся докрасна. Тогда мы прекращали топить, печь еще некоторое время «выстаивалась», чтобы с камня слетела сажа. Потом отбивали глину и открывали заслонку. Жар так и шел от камня в небольшую парилку. Но надо было еще «помыть» камень, обдавая его кипятком с уксусом. С камня слетала окалина и остатки сажи. После этого закрывалась заслонка в трубе и начиналась парилка. На пол, как правило, расстилалось сено из разных трав. На камни лили только кипяток, иногда добавляя настои трав или квас. Каждый раз в бане был особый «вкус», в зависимости от того, что добавляли в воду.

Кроме того, наш гостеприимный хозяин заготавливал особые дубовые веники. Они выглядели как помазок для бритья. Позднее, я и сам научился вязать такие веники. Но начинал парить Николай Егорович березовыми вениками, мягко растирая как мочалкой все тело с ног до головы. Затем слегка похлестывал вениками, поднимая их выше. Первый заход был недолгим — 4–5 минут. А вот второй заход, после непродолжительного отдыха, был более энергичным. На этот раз в «бой» вступали дубовые веники, которыми Николай Егорович виртуозно манипулировал, растирая все тело, иногда приподнимая веник, чтобы «захватить» жар погорячее. И снова отдых. Третий заход делился как бы на две части. В первой половине Николай Егорович так охаживал дубовым веником, что чуть не обжигал, на грани терпения. Потом самые смелые и отчаянные из нас выскакивали во двор, где 20–30 секунд катались и обтирались им и тут же возвращались в парилку, где снова хлестались вениками. После кратковременного охлаждения на холоде, тело может терпеть самый сильный пар. Если мороз был 30 градусов. и выше, то мы выходили во двор и некоторое время охлаждались просто стоя на воздухе, а чтобы ноги не примерзали, на небольшую площадку насыпали опилки и сверху расстилали мешковину.

В конце был отдых, с необыкновенным ощущением легкости и неги во всем теле. В это время мы пили чай, настоянный на травах, морс из лесных ягод, квас.

Основной элемент классической русской бани — печь-каменка, в которой закрытые камни можно нагреть до 700–800°. Она же источник тепла в парилке. Если печь построена правильно, парная при этом не перегревается, а диссоциация пара будет максимальной. В русской печи камни находятся внутри нее за дверцей, которую открывают только в момент подбрасывания воды. На мой взгляд, эта особенность и определяет качество русской парилки.