- Что это ты делаешь?
На какую-то секунду раздражённый рык Брайана пугает его, и слова «я уже сам ухожу, можешь не утруждаться, выставляя меня за дверь» готовы сорваться с языка. Потом он поднимает глаза, смотрит на Брайана и на одну миллисекунду видит его. Едва уловимое мгновение, которое тут же исчезает, не оставив и следа. Выкристаллизовавшийся миг, мгновение, когда нет никаких границ, что-то, что невозможно удержать, что ускользает сквозь пальцы, что-то противное его воле. Уязвимое, смущённое, оно извивается, стараясь вырваться, оно загнанно в угол, нуждается в близости, любви. Джастин видит всё это. Выразительные зелёные глаза, сейчас всё это исчезнет, но пока он видит. За брайановским «Это не её ума дело, с кем я трахаюсь», Джастин слышит «Моя мать не любит меня». Отчаянный плач пятилетнего Брайана. Это видение ошеломляет его, наполняет ужасом. Он чувствует, как оно пускает корни, те прорастают сквозь пол, уходят вглубь, к самому ядру земли. Он не знает что сказать. И говорит первое, пришедшее на ум.
- Я искал трусы.
Время замирает. Он старается запомнить этот момент, словно сфотографировать. Его пугает яркость видения, но самое важное, он обещает себе хранить всё подсмотренное в секрете. Я не причиню тебе вреда, Брайан.
- Я думал, мы ещё не закончили.
Всё прошло и стало, как прежде. Брайан насмешливо вскидывает бровь.
- Тебе ещё хочется?
- Что за тупой вопрос, Тэйлор.
Он всегда умеет его рассмешить. Джастин вяло протестует. Не слишком убедительно старается проявить твёрдость и настоять на своём.
- У меня задница болит.
Брайан подходит к нему, спускает брюки, целует в шею, шепчет на ухо: «Я могу вылизывать её, пока всё не пройдёт», и десять минут спустя Джастин уже лежит на кровати лицом вниз и старается потереться о простыни, чтобы получить хоть какое-то облегчение. Он умоляет его: «брайанбрайанбрайан». Съеденный заживо, укушенный, вылизанный, зацелованный Джастин чувствует, что вот-вот кончит. Он приподнимает зад для Него, раздвигает ягодицы для Него, произносит: «Брайан, прошу, войди в меня» только для Него.
- Привет, мама.
- Привет, солнышко. Что-то случилось?
Когда они закончили, Брайан отправился в душ, а Джастин воспользовался моментом, чтобы позвонить матери. Такой вот внезапный порыв.
- А почему что-то должно было случиться?
- Потому что ты никогда не звонишь мне, Джастин.
Он заверяет её, что ничего не произошло.
- Сын что просто не может позвонить матери?
- Я тебе напомню об этом, когда ты опять исчезнешь на месяц.
Они говорят о пустяках, и Джастин прощается, только когда слышит, второй звонок на линии. Неподражаемый голос Дэбби пролаял ему несколько сообщений для Брайана, и когда он вешает трубку, то слышит, что вода в душе перестала шуметь.
Брайан ничего не спрашивает, но Джастин всё равно пускается в объяснения.
- Это была моя мама, - говорит он. - Она интересовалась, как у тебя дела.
Это враньё, и Брайан, возможно, догадывается об этом.
- Дай угадаю. Она сказала, чтобы ты делал уроки, хорошо питался, не мёрз, звонил ей почаще и развлекался подобающим твоему возрасту образом.
- Вот те на! Ты всё повторил практически слово в слово. Может, это потому, что вы оба… - он тщательно взвешивает слово, которое собирается произнести, - …старые?
Брайан недовольно рычит, угрожает всеми мыслимыми и немыслимыми карами и проводит всю ночь за компьютером, работая, вооружившись бутылкой виски и блоком сигарет. Перед сном Джастин вспоминает о звонке Дэбби. Что она ждёт их в пятницу на день рождения Вика и она предупреждает, чтобы Брайан даже и заикаться не смел об этой своей диете «ничего не ем после семи», потому что она приготовила «специально для него» спагетти с тунцом.
- А я и не знал, что ты любишь спагетти с тунцом.
Не отрывая глаз от монитора, Брайан делает глоток виски.
- Я терпеть не могу макароны с тунцом. Я ненавидел их пятнадцать лет назад и ненавижу сейчас.
От стакана на столешнице остаётся мокрый след. Джастин хочет спросить, почему кто-то, кто ничтоже сумняшеся выплёвывает в глаза правду любому, какой бы эта правда ни была, не задумываясь ни о дипломатии, ни о хороших манерах, вот уже пятнадцать лет ест то, что ему не нравится. Но он этого не делает, потому что это дела семейные, о которых Брайан никогда не говорит. Возможно, спагетти с тунцом Дэбби – это одно из немногих тончайших проявлений любви и привязанности, которое Брайан готов принять.
Всё может быть.
ГЛАВА 3
ТРИ [Майка Марлона Брандо]
" Сделка есть сделка ". (Brian 3x02)
Эммет
Ночь классического кино на TCM* , попкорн и Джейн Келли в качестве партнёрши по танцам. Лучше он просто выдумать не мог. Эммет напевает "Люблю Нью-Йорк в июне" и поднимается, чтобы вскипятить чайник, пока идёт реклама. Кружит по комнате с диванной подушкой в обнимку под собственное попурри из хитов Гершвина. Он только что посмотрел «Американца в Париже», и его ожидают «Большая страна», «Великий Побег» и «Трамвай “Желание”».
Или, другими словами, его парни отныне и присно и во веки веков, аминь: мистер Грегори Пек, мистер Стив МакКуин и мистер Марлон Брандо в Майке. Не хватает лишь Единственного и Неповторимого, Короля Королей. То бишь, Пола Ньюмана – желательно в голубом халате – чтобы оргия перешла в разряд Тяжкого Греха. Но не следует просить слишком многого, если не хочешь в тридцать лет схлопотать инфаркт. Эммет притопывает, подхватывает чашку с чаем, размышляя, отчего по телевизору крутят столько рекламы эргономичных матрасов и почему в единственную ночь в году, когда телевидение может предложить что-то лучшее, нежели криминальная хроника, после которой возникает желание спрыгнуть с ближайшего моста, Майкл хочет пойти в Вавилон. Глупый, в сущности, вопрос: в эту, как и во все прочие, прошлые и будущие ночи, Майкл идет в Вавилон, потому что этого хочет Брайан.
Каждый сам себе выбирает идеального парня. Эммет уже сделал для себя выбор между Грегори Пеком, укрощающим диких мустангов, и объезжающим жеребцов Питсбурга Брайаном Кинни. К сожалению, Майкл свой выбор тоже сделал. Когда на экране появляются заглавные титры «Трамвая ”Желание”», Эммет усаживается, поджав ноги, на диван и отправляется в путешествие во времени. Он отправляется туда, где на весь Хазлхарст, штат Миссисипи, был всего один кинотеатр. Туда, где он впервые познакомился с киношедеврами той эпохи и такими мужчинами, как Стэнли**.
