– Ты только скажи, – нехотя начал он, – ты на меня не злишься за то моё желание?

– А я думал, что ты об этом не заговоришь, – напряженно выдохнул он, – я бы хотел, чтобы все осталось так, как есть...

– Мне скоро 20, а я... – он не знал, уместны ли его претензии, – Билли, я этого тоже хочу и не меньше тебя. Я считаю, что подходящий для нас вариант – равноправие.

– Нет, Том, понимаешь, я не готов...

– А когда будешь готов? – он разглядывал свои ладони, нервно покусывая губы.

– Ну, Трюмпер... Мне не хочется сейчас выяснять отношения, честно...

– Ладно, прости, – сдал позиции Том, – как скажешь... – вздохнул.

Билл видел, что его парень расстроился, но для него самого это было малой платой за невинность собственного зада.

– Иди ко мне, – Билл откинул в сторону одеяло, – я думал о нас так долго, что теперь все это кажется нереальным... – он возликовал, когда увидел на красивом лице добрую улыбку – Том не злился.

– Билли, – шёпот. Его губ коснулись сухие губы наглого юноши, чей язычок быстро проникнул в его рот, проходясь по ряду белых зубов. Влюбленные медленно целовались, а брюнет умело оседлал ноги Тома, удобно устраиваясь в крепких объятиях.

Широкие ладони Трюмпера скользили по оголенной коже, наслаждаясь её теплом, гладкостью, а когда рука легла на упругие ягодицы, брюнет тихо простонал. Томас сжал округлости ещё раз, заставляя друга изогнуться.

Билл спустился поцелуями к шее, чуть прикусывая кожу, чувствуя выступившие мурашки. Ладонями он хаотично гладил немного напряженную шею, плечи. Он вернулся к губам Тома, углубляя поцелуй, облизывая шустрый язык Трюмпера.

В один момент Билл открыл глаза, не переставая целовать своего парня, разглядывая опущенные веки, подрагивающие ресницы. Том хмурился – все ещё парился насчёт их положения.

– Хочешь, – Каулитц отстранился от чуть красноватых губ, – я отсосу тебе? – ему было любопытно, он никогда ничего подобного не делал и, наверно, если бы это был не Том, то никогда бы и не сделал. Нечто подобное для брюнета также было немного унизительно и не в его правилах...

– Билли, не стоит, – улыбнулся. Томас ведь понимал, что его друг этого не хотел, замаливая грехи перед совестью подобным образом.

– Трюмпер, что у тебя рожа такая кислая?

– Прости... – он провёл ладонью по своему лицу. – Просто я волнуюсь... Ты такой красивый, и я очень сильно тебя хочу...

Билл продолжил его целовать, ласкать ладонями, гладить, но из головы не уходил вид любимого и расстроенного парня. Том ведь даже не попытался настаивать, уговаривать, давить... Он даже от минета отказался, но почему? Знал, что для Билла это неприемлемо? Отказался от удовольствия в угоду своей любви?

Совесть его не мучила, его мучило открытие, которое он совершил только что – Том по-настоящему жертвует собственными интересами и желаниями ради него, Билла... И сейчас Каулитц вспомнил слова Элвиса и назвал себя самым жутким эгоистом... Как он мог так рассуждать? Том... Он ведь... Нужно, чтобы ему было хорошо... Он ведь самый любимый...

– Трюмпер... – Билл вновь отстранился. – Включай немедленно мужика, создание ты мягкотелое, – серьёзно проговорил он, глядя в удивленные глаза. – Подчини меня, просто возьми и не спрашивай... – отвел взгляд в сторону. – Но если ты мне сделаешь больно, я тебе яйца в узел завяжу и заставлю ссать, стоя на руках, понял?

– Почему ты изменил решение? – оживился Том.

– Разговаривать будем, или ты уже закинешь мои ноги себе на плечи?

– Пошляк!

Почему-то с этого момента их поцелуи утратили всю мягкость и нежность, будто парни решили разыграть небольшую войну, где Том был просто обязан победить. Сердце Трюмпера барабанило победную трель.

– Ох, чёрт бы тебя побрал... – выругался Билл, когда его опрокинули спиной на кровать. Том запечатал его рот властным поцелуем, ладонями придерживая тонкое тело.

Трюмпер скользнул языком в чуть оттопыренное ушко, щекоча, вырывая из Билла тихие смешки, начал покусывать его за ухом, а затем кончиком языка по подбородку, к губам. Он отстранился и подул на мокрую дорожку, от чего Билл ощутил лёгкий холодок. Несколько невесомых укусов, главное, чтобы синяков не осталось... Сердца обоих бились в одном ритме — это было ощутимо и возбуждающе.

– Трюмпер, снимай свои трусы!

– Не командуй, заноза! – заткнул поцелуем рот брюнета, который не успел возмутиться словам Тома.

Горячие ладони легли на упругий зад, а после как следует сжали, тем самым заявляя свои права. Каулитц не успевал удивляться: неужели в его спокойном Томе хранилось столько энергии и страсти? Его собственное тело дрожало, и далеко не от страха, а от возбуждения, которое заполнило уже весь его организм. А когда, на первый взгляд, скромный любовник взял в свою ладонь окаменелый член, тело выгнуло в неконтролируемой вспышке наслаждения.

Том уверенно вылизывал торчащие соски юноши, одной рукой надавливая на его плечо, тем самым прижимая к кровати, а второй – совершал плавные движения пальцами, лаская раскаленный орган. Член у Билла был нежным, влажным, с крупной яркой головкой, Трюмпер поглядывал вниз, наблюдая за собственными движениями. Он вернулся к губам брюнета, засасывая верхнюю и нижнюю губу по очереди. Парень заметил совершенное, искаженное гримасой наслаждения лицо и почти выпал из реальности.

– Ох, Билли... – он провёл всей поверхностью языка по шее юноши, заставляя того громче обычного вскрикнуть.

– Трюмпер, я сейчас взорвусь! Давай, нужна смазка, презервативы... У меня... В сумке... – почему-то ему стало немного стыдно, ведь он знал, что его любимый быстро догадался – Билл пришёл на свидание подготовленным, а содержимое одного из карманов никак не утаивало желания юноши.