– Не бойся, главное – расслабься и доверься мне, я читал об этом...

– В интернете, что ли? – немного напрягся.

– В медицинской литературе, конечно... – Том уселся между раскинутых в стороны колен, хотел было выдавить смазку на свою ладонь, но засмотрелся на разомлевшего друга.

– Трюмпер! Сделай что-нибудь...

– Можно я тебя шлепну?! – вдруг поинтересовался Том.

– Ох, ты нескончаемый сюрприз, Трюмпер! – задыхаясь, простонал Билл.

– Разреши мне делать всё, что я захочу!

– Все, что захочешь... – окончательно доверился.

– Я люблю тебя... – лёгкий поцелуй в губы.

Том схватил парня и перевернул его, заставляя оттопырить свой зад кверху и уткнуться лицом в подушки.

– Трюмпер! – воскликнул Билл, чувствуя, что его разглядывают.

– Молчи, маленькая дрянь!

– Ох, я тебе потом знае...– не договорил, сорвавшись на стон. – А-а-а...

А Том шлепнул любимого по попе, с улыбкой наблюдая за своим действием. И снова шлепнул, но уже ощутимее. Билл видел непонятные ему вспышки в глазах, утыкался лицом в подушки и горел. Трюмпер склонился к покрасневшей половинке и укусил её зубами.

– Трюмпер, мать твою! – а Билл бесился, ведь ему нравилось, он не мог в это поверить и принять – ему нравилось подчиняться и ощущать силу родного человека. Том это чувствовал, поэтому и позволял себе делать то, чего ему так давно хотелось. Он скользнул языком по месту укуса и тут же подул на него, вырывая из брюнета очередной стон наслаждения.

– Я люблю тебя... – шептал Трюмпер, ощущая пот, что небольшими каплями стекал по спине, а ведь он ещё ничего особенного и не сделал.

– Ты там моей заднице в любви признаешься, что ли? – Биллу было необходимо возмущаться и делать вид, что он против, так потом будет проще сговориться с собственной совестью. Но как же ему нравилось! Эти руки, ладони, которые вроде неумело, но точно определяли место, где нужно коснуться, погладить, ущипнуть... Не говоря уже о губах, полных страсти, и сексуальном голосе.

Том зажмурился на мгновение – чуть не кончил от ярких ощущений и эмоций. Он сжал свой член у основания, удивляясь обилию естественной смазки. Билл, ощутив, что его больше не касаются, повилял задом, на что тут же получил средней силы шлепок и взвыл, тоже хватаясь за свой член. Ему было хорошо. Все его тело дрожало, а стоило любовнику коснуться его, организм содрогался от проходящей по нему волне удовольствия.

Том взял смазку и выдавил её себе на ладонь, тут же принимаясь смазывать анус. Он следил за собственными действиями и за состоянием Билла. Поверхность дырочки была неровной, в складочках, которые юноша ласкал пальцем, начиная немного надавливать на проход. Знал бы он, что Каулитц еле сдерживал себя и свои желания. Ему до чертиков хотелось отдаться, как бы он себя ни материл и какими бы словами не называл – любовь брала своё, смывая последние границы между ними.

Трюмпер скользнул пальцем внутрь и, услышав приглушённый стон, замер, но всего на мгновение, осторожно вынимая палец. Крови не было. Он вновь погладил кожу вокруг дырочки и, добавив смазки, снова вошёл в его горячее пространство. Билл тихо задыхался, кусая губы и чувствуя себя непозволительно странно и хорошо, перед глазами мелькали яркие круги, а по щеке ползла капля пота. Он вздрогнул, когда ощутил поглаживающее движение ладони. Том коснулся его поясницы или чуть выше, погладил, успокаивая. Парень продолжал свои движения пальцем, ощущая, как стенки расслабляются.

Второй палец был добавлен через некоторое время, когда Билл полностью расслабился, ощутив новый прилив удовольствия. Он чувствовал непередаваемый жар внизу живота и понимал, что его возбуждает именно стимуляция заднего прохода. Для собственного успокоения он гладил свой член, размазывая смазку, не понимая, от чего ему так хочется податься назад, насадиться.

А третий палец Том ввёл в своего парня, когда больше не смог терпеть ни его стоны, ни собственную боль в паху, граничащую со сладким желанием кончить.

Трюмпер раскатал по члену презерватив и, пристроившись к подготовленному проходу, начал медленно входить. Билл даже если бы и хотел напрячься, не смог бы: Том слишком тщательно и верно подготавливал его. Брюнет даже боли не ощутил, лишь небольшой дискомфорт от первых толчков. Он впивался пальцами в подушку, чувствуя ладони Тома, что с особой страстью сжимали его талию. Сейчас от неуверенного в себе юноши, казалось бы, не осталось и следа. И Билл дурел от такого Томаса, от столь резких и ярких перемен.

Трюмпер утопал в наслаждении, толкаясь в узкую дырочку, чувствуя, как тело любовника содрогается от каждого движения. Он продолжал двигаться все быстрее, просто делая то, чего ему хотелось. Любимый человек извивался под ним, возбуждая ещё сильнее своими стонами, вздохами.

Билл растаял, ощущая весь напор и силу Тома, он отдавался его рукам и желаниям, удивляясь тому, насколько этот парень может быть властным. А Трюмпер с удовольствием вставлял в горячую дырочку, постепенно сменяя нежность на присущую страсти агрессию. Его ладони давно вспотели, от этого и скользили по влажным бедрами, бокам, спине. Он устроил свои руки на острых плечах и, крепко сжав их, начал с новой силой трахать своего парня. Билл прогнулся в спине, когда член впервые проехался по точке внутри него. Это простое движение стоило парню напрочь сбившегося дыхания и охрипшего голоса. И Том повторил свой трюк, вновь задевая комочек нервов. Он уверенно натягивал любимого на свой член, ощущая неслыханную власть над гибким телом.

Очередной шлепок по красной заднице заставил Билла прочувствовать пик этой ночи, когда его собственный член взорвался белесыми искрами, пачкая живот и простыни. Том ощутил, как стенки ануса сжимаются, а в следующий момент Билл почти в бессознательном состоянии плюхнулся на простыни, сдаваясь перед силой любимого парня. Трюмпер кончил, отпуская это жгучее желание на свободу.

На некоторое время в комнате воцарилась полная тишина.

Билл охнул, переворачиваясь на спину, ощущая неприятную пустоту в заднем проходе. Он пытался отдышаться и не смотреть на рядом лежащего парня. Сколько же эмоций и чувств скрывал этот, на первый взгляд, спокойный человек. Юноша зажмурился, начиная осознавать то, что не мог понять до этого самого момента... И все его реплики по поводу «не хочу быть снизу, я ведь парень» и «я все решил и думаю, что мы не станем меняться местами» показались Каулитцу такой глупостью.