— Но я не изобретатель и не рационализатор, — напомнил я.

— Ты руководитель, а это гораздо важней! Тебя люди уважают, прислушиваются. Кроме того, ты хорошо проявил себя в боевых условиях: принимаешь верные решения, бережешь личный состав. Дарий, напомню: вокруг крупных городов Леты опять активизировались пираты, постоянно возникают новые группировки. Насколько я знаю, вам в Диксоне уже пришлось пару раз столкнуться с забредшими рейдерами, которых прошляпили на Каймане? А зорги? Тебе этого мало?

— Более чем достаточно, — признал я.

— Вот. Рад, что ты это понимаешь. Нам бы здесь разобраться с проблемами и вызовами… Что ты можешь предложить мне в новом мире? Пока что ничего. Вот если бы ты прямо сейчас сказал: «Герман! Как только мы вышли в ущелье, сразу увидели слева золотую жилу в обнажении, а справа огромный автопарк, — о, счастье! — никому не нужный!»… Но ты молчишь, потому что и сам не имеешь ни малейшего понятия, что там есть и чего нет. А я скажу тебе так: это такая же дикая планета, как наша. Там придется начинать с нуля, только с уже обжившимися конкурентами под боком, в лице пусть пока и неопределенных, если не мифических, американцев… Что ты так на меня смотришь? Да я вообще не верю в счастливый исход экспедиции! Вас сожрут точно так же, как сожрали пришлых удальцов. То самое чудовище и схряпает! Кроме того, подобная экспедиция требует серьезного финансирования, подбора кадров, средств спасения и усиления, надежной радиосвязи, постановки базы. Немыслимый в текущих условиях геморрой с отвлечением средств. И все ради чего, поделись, ну же?

Он откинулся на спинку и устало прикрыл глаза. Это не поза, вкалывающий чуть ли не круглосуточно Ростоцкий на самом деле выматывается до предела, не заметить этого невозможно. Я придвинул массивный стул поближе, положил локти на столешницу и вслух повторил то, о чем подумал полчаса назад:

— Мы все уже проходили через Крест. Абсолютно все, таков закон, установленный неизвестно кем и непонятно, с какой целью. Хотя все мы понимаем, что авторы проекта имеются. Хрен с ними, пусть это будут инопланетяне, представители развитой цивилизации. Это не матушка-природа хулиганит, а некая высшая сила, с непонятной пока целью устроившая на Кристе глобальный эксперимент! Мы — жертвы. Никто не хотел влететь в блуждающий по водоемам портал, никто из людей Леты, находясь в здравом уме, не полез бы добровольно в искрящий Прорез, высоким напряжением вызывающий стойкие ассоциации с молнией! Это очевидно. Однако все изменилось после того, как мы нашли каменное полотно с раскладом на русском языке! Корректирующий двухсторонний портал — не река с течением, в него случайно уж точно не угодишь, хотел бы я посмотреть на дебила, сунувшегося под водопад без точных сведений… Но желтые Кресты существуют. Вопрос: зачем? С какой целью они поставлены и чего от нас ждут организаторы эксперимента? Проход между мирами открыт не случайно… Лично мне понятно — это Зов, приглашение тем, кто готов рискнуть! Мы начали активно расширять зоны поиска и получили послание, ведь оно могло быть установлено в форте не тысячу лет назад, а совсем недавно — в качестве реакции, итога некой проверки… Туда нужно идти! Ты говорил об автопарках? А что, если они действительно есть, потому что правила игры на Платформе-5 кардинально другие? И золото есть! Тему надо забивать, тут кто не успел, тот опоздал… Знаешь, чего я боюсь? Вот откажемся, и больше никаких посылок в нашу сторону не будет. Никогда. Живите, как хотите, сбоку от осевой эксперимента, ворочайтесь в болоте тупыми исполнителями чужой воли. А новую панель покажут зоргам, с соответствующими надписями на их языке!

— Зорги? — переспросил Ростоцкий с новым интересом. Возможная конкуренция для олигарха — вечный стимул. Надо бить в эту точку. — Кстати, как ты думаешь, они могли бы туда сунуться без получения послания? Все-таки не люди, бес знает, на что способны эти зеленые черти…

— Да не… Не верю я в это. Корректирующий портал, конечно, готов принять любой объект, в том числе и биологический, но наши гоблины не дурнее нас.

— Но они могли подсмотреть, как через Прорез проходят люди, — возразил собеседник.

Вот об этом я не подумал.

— Можно только гадать. Факт таков: поблизости от водопада мы зоргов не видели. Их, похоже, вообще не бывает восточней Меконга.

— Не было, — быстро поправил меня Герман. — После такого оживляжа и регулярных передвижений вашей группы в предгорьях могут и заинтересоваться.

— Так вот же! — обрадовался я.

Он вздохнул еще раз, огляделся и посмотрел на часы.

— Давай сделаем так. Я тебя услышал. Считай, что воспринял. Информация очень интересная. Существенная, однако на сегодняшний день, скажу тебе прямо, не актуальная. Предлагаю включить тему в долгосрочный план работы, спокойно наблюдать, тем более, что график открытия портала известен, постепенно готовиться. А уж потом, по мере того, как будет развиваться ситуация…

Капец, товарищ Квачин, тема умирает. Знаю я эти бюрократические закавыки! Уж кто-кто, а Ростоцкий легко может заболтать, а потом двинуть за угол любую инициативу, если она противоречит его планам. Меня буквально потряхивало от отчаяния и злости, хоть дерись!

Естественно, всегда найдутся причины и факторы, которые легко объявить первостепенными. В конечном итоге возня возле водопада людям просто надоест, и желтый Прорез можно будет украшать ограждающими ленточками и табличкой с надписью «Провал закрыт на ремонт».

Я не мог найти нужных слов. Бесполезно, он меня не поддержит.

— Вижу, как ты разозлился, Дар… Пойми, все правильно говоришь! И все не вовремя! Можешь обижаться сколько угодно, психовать, но окончательное решение в этой истории принимаю я. Мы с тобой люди взрослые, так что прими адекватно вот такой приказ: тебе категорически запрещено заниматься отсебятиной! Группе больше на ту сторону не соваться, до особого распоряжения. С этого момента все усилия общины Диксона направить на исследование сектора южней, в районе заброшенного форта, а также на противоположном берегу Леты. Зная твою личную удачливость, я готов услышать вести о находке новых мегалитов прямо под боком. Например, об остатках огромного каменного моста, некогда перекинутого через саму Лету! — напоследок он попытался отшутиться. — Не смеешься? Ладно. Ты все понял?

— Так точно, шеф! — рявкнул я.

— Эх… Тьфу ты! Я обещаю тебе вернуться к этой теме, хорошо?

— Так точно!

Он с силой пнул ногой ножку стола, и тарелка с фруктами, стоящая на краю, опрокинулась на пол, — официант тут же метнулся к нам, за ним поспешил и второй.

А мог и в ухо въехать! Жаль, что не въехал, я был не прочь подраться прямо здесь.

— Извини, Дарий, мне пора, дела ждут. Ты сейчас куда?

Чтобы не мешать важному разговору, обслуга в мгновение отпинала плоды в сторону и собирала их уже там.

— В оружейный, — сказал я, переводя дыхание.

— А когда на Кайман?

— Как дела пойдут. Завтра или послезавтра.

Он встал, аккуратно отложил салфетку и порадовал меня напоследок.

В довесочек.

— Письменное распоряжение доставят вечером с нарочным. В гостиницу. Приходи в себя и начинай работать.

— Понял.

— До встречи.

Нужно посидеть тут минут десять в одиночестве. Остыть.

Боюсь, что в таком состоянии на улице кого-нибудь зашибу.

Добро, Ростоцкий. Я попробую подчиниться. А там посмотрим.

В этом районе Манауса всегда тихо.

Здесь почти нет магазинов и мастерских, прелестная белошвейка в окне первого этажа не махнет ручкой, тут редко проезжают красивые экипажи, задорный зубной врач не покажет вам зазывно новенькие хромированные кусачки, приглашая профилактически выдрать пару коренных, и уж точно не сыщешь разноцветной брусчатки. Толпы приезжих не шатаются по узким улочкам южной части города, здесь им просто нечего делать, спальный район. Чужие здесь не ходят.