Послышались шаги. Сверху кто-то спускался.

Это был страж - индексатор. Он поднял конечность со сканером, синяя волна пробежала по фигуре девушки.

Она услышала металлический голос:

- Вы отсканированы и проиндексированы. Получите чип.

Вакулятор впрыснул под затылок электронную каплю.

- Можете быть свободной, проиндексированная личность.

Появился еще один страж с ажурным передником на поясе и кокетливой пилоткой на голове.

- Пройдите за мной, проиндексированная личность.

Ана пошла по лестнице, разглядывая золоченую лепнину стен.

Страж остановился возле входа в просторный будуар.

- Приготовьтесь. У вас ровно восемнадцать минут. Когда нажмете на кнопку вызова, я отведу вас на арену.

- Но...

- Через восемнадцать минут я приду за вами.

- Проиндексированная личность, следуйте за мной!

Ана, облаченная в плотно облегающий костюм, щелкнула последней пряжкой на бедре. Натянула ремешки на запястьях, встряхнула кисти рук и слегка ослабила зажимы.

"Спокойно, - приказала она себе. - Ничего не изменилось. Все, как всегда. Ничего страшного не происходит. Тебя здесь никто не боится. Значит, и тебе некого опасаться".

У самой сцены страж протянул ей крюк, и она зафиксировала кляп на спине.

- Ну, все, лечу!

Она подняла руки над головой. Заскрипела лебедка, трос натянулся, и девушка с факелами в руках взлетела под купол.

Во время представления она никогда не смотрела на публику, потому что приходилось следить за фаерами. В любой момент они могли погаснуть, следовало постоянно менять радугу ореола.

Настроение зрителей она угадывала по дружному стону или восторженным свистам. В этот раз головокружительные кульбиты внутри огненных колец никто не встретил ни вздохом, ни криком.

Она огляделась, поневоле залюбовавшись убранством арены и мраморными ангелами, слетающими с купольной сферы вниз.

Обилие света немного ее огорчило. Яркие бра и люстры снижали эффект, производимый настоящим костром, разведенным в центре арены.

Языки пламени тянулись высоко вверх, и Ана, описывая круги по краю горячего потока, испугалась на миг, что гремучие смеси могут воспламениться.

Она посмотрела вниз и увидела Его.

Дьявол утонул в кожаном просторном кресле, задрав ноги на кривоногий столик, стоящий перед ним. Его пальцы медленно поглаживали трубку кальяна. Внутри лазуритовой колбы пенились пузыри. На брюхе кальяна восседали, обхватив его ногами, хвостатые чудовища. Они окунали раздутые бычьи ноздри внутрь раструба, и бодали рогами стекло.

У ног дьявола разлеглись четыре цербера, лениво следящие за происходящим. Глаза из-под нахмуренных лбов вспыхивали, как догорающая зола.

Тиран, откинувшись на спинку кресла, смотрел на танцовщицу.

Сердце Аны заколотилось. Псы, почуяв опасность, вскочили, вытянув морды вверх. Дьявол прищурился, словно страдал близорукостью.

С виду он казался человеком чрезмерно озабоченным собственной внешностью. Сквозь истертую кожу выпирали ошметки сквашенного пластика. Ана подумала: "Никто не посоветовал ему убрать второй подбородок. Его боятся. Он одинок, но уверен, что это норма".

Вокруг дьявола стояли стражи, все в одинаковых шлемах и с огнеметами в клешнях. Под масками - пустота. На этих пластиронах конструктор сэкономил. Лица просто срезали и оснастили выемку индикаторами.

Отец заметно отличался на фоне обычных стражей. У него сохранились настоящие глаза и нижняя челюсть. Но человеком он уже не был.

"Вперед, крошка, вся надежда на тебя", - с этими словами он спокойно вручил дочурке склянку с керосином.

Ана улыбнулась, вспомнив инструкцию:

"Задача проста и безопасна. Нужно устроить немного шума. Хлопок взрыва потушит факелы и костер внизу. А сумасшедший фейерверк в другом крыле отвлечет стражу от охраны монстра. После этого девочке следует немедленно исчезнуть".

Этот план Ана помнила назубок. Но захочется ли ей исчезнуть, когда начнется самое интересное, никто не спросил.

Пошел последний круг, музыка смолкла.

Первая секунда...

Вторая...

Третья...

Четвертая...

Пятая!

Ана кинула в правый сегмент арены фосфорный воспламенитель, а в левый - склянку с нитро. Раздался резкий хлопок, свет погас. Едкий дым заполнил горло.

Внизу поднялась паника. Взвыла сирена, вспыхнули аварийные лампы на шлемах пластиронов.

Взвыл черный дог, катаясь по ковру и лапами протирая морду.

Другие псы, кусая клубы дыма, нехотя отступали к выходу. Но он был запер. Началась дикая суматоха.

Пора.

Ана тронула рычаг, чтобы спуститься вниз, но лебедку заело.

Танцовщица беспомощно повисла под куполом, напрасно дергая за аварийный шнур.

А густые клубы дыма уже поднимались к куполу.

Дым и темнота. Резь в глазах.

Пожар разгорался.

В потолке с запозданием включился противопожарный душ. В распахнутое окно хлынула пена, ворвались морозные хлопья.

В глубине дворца раздалась стрельба, лучи лазеров зашипели, оплавляя позолоту стен.

Пластироны способны обнаружить цель в абсолютной темноте, их датчики безотказны, лазеры бьют строго по цели, но из-за скученности они стражи резали друг друга.

Один из них упал, крутясь на обрубке ноги, и сварочный луч, встроенный в предплечье, повалил на арену всю команду. Пластироны бросились добивать свихнувшегося бойца.

Луч лазера полоснул по канату, на котором висела Ана. Стальные жилы сразу оплавились и разъединились, загнувшись, как судорожные лапки насекомого.

- Вот что значит висеть на волоске от смерти. Вернее, на трех волосках от своего позора. Я не выполнила задание.

-10-

Во всех уголках дворца раздавалась пальба, дым ел глаза, но в ложе хозяина было чисто и спокойно.

Сквозь пуленепробиваемое стекло Дадабур наблюдал за происходящим. Он не удивился появлению Раймонда

- А, явился? Но я не звал тебя, - хозяин присосался к мундштуку, прикрыв глаза.

Он не опасался такого ничтожества, как Раймонд.

- Пришел защитить хозяина от огня и дыма? Пожалуй, ты поступил правильно. Только странно, что в этот раз ты действуешь по уму, а не по программе. Взгляни на стражей. Они как всегда неподвижны. Их долг - алгоритм подчинения. Один ты явился на помощь хозяину. А почему?

Раймонд стоял перед Дадабуром, смиренно опустив глаза и теребя в руках плетку для порки женщин. Он, как обычно, притворился идиотом. Этому трюку хозяин всегда верил.

- Молчишь? - Дадабур затянулся из трубки и зажмурился от удовольствия.

Псы, лежащие у ног, с рычанием обнажили клыки.

Дадабур сказал:

- Посмотри на собак. Они чувствуют агрессию Возможно, они о чем-то догадались?

Дадабур потрепал черного дога по загривку.

- Верный Чон сказал на собачьем языке: "Хозяин оставил Раймонду толику разума, но до сих пор не догадался, что кретин снова стал человеком".

Раймонд насторожился.

- Хватит играть. Давай поговорим начистоту, - Дадабур пристально поглядел в глаза стража. - Именно, поговорим. Я же знаю, ты воспринимаешь речь не так, как остальные пластироны. Я вижу, что ты сумел пробудить сознание. Хотя сам ли ты сделал это? Не я ли позволил ради нашего общего эксперимента?

Раймонд поднял голову.

- Вот так-то лучше, - сказал Дадабур. - Я долго наблюдал за тобой, играл, как мышкой, ждал прокола. Поверь, я знаю все о твоих планах. И даже о сегодняшнем задуманном покушении.

Раймонд не шелохнулся, но Дадбур заметил, как резко зашкалило движок индикатора на щитовидке.

- Твой разум под контролем, свобода условна, - Дадабур усмехнулся

- Для чего я нужен тебе? - спросил Раймонд.

- Ну, наконец, заговорил. Отвечу: без тебя я долго не продержусь. Есть нечто, контролирующее мои успехи. Я не на самом верху.